Урал улыбается
Шрифт:
да соглашается…
В общем, многие идут
на компромисс,
Но не каждый из ушедших
возвращается.
В порядке чуть ли не рабочем
Мы произносим налегке:
— Продраим!
Взгреем!
Пропесочим!
О человеке, между прочим,
А не о медном котелке.
Прямой ответ еще не дал никто:
Какой работник
более удобен —
Когда он не способен
ни на что,
Или
на все способен?
Да, пути акселерации туманны:
Не понять, какие действуют тут силы?
Ведь встречались же когда-то
великаны,
А теперь все чаще —
дылды да верзилы.
На вид — овечка.
Ежечасно
Готов кивать и вторить вам…
Ах, как он ест
глазами страстно
Тех, кто ему
не по зубам!
Меня отнюдь не удивляет,
что Ньютон
В полете яблока
сумел открыть закон.
Зато донельзя изумляет,
почему
Не втерлось яблоко
в соавторы к нему?
Виктор Федоров
Старший инженер Челябгипромеза. Первую карикатуру нарисовал, находясь на военной службе, для газеты «Суворовский натиск». Армейскую закалку сохранил. С той же настойчивостью атакует редакции различных журналов.
Эдуард Якубовский
Корреспондент газеты «Вечерний Свердловск». Заядлый турист. Путешествуя, вступил однажды на тропу юмора, которая привела его в журнал «Урал» и в эту книжку.
Нам купили машину. С длинным-предлинным названием. Коротко — ЭВМ. Случилось это так. Целый год отдел находился на голодном пайке, даже сократили две единицы. А в декабре вызвали начальника «наверх» — оттуда он примчался в мыле. Оказывается, экономили-то зря, и вот теперь решили потратиться и купили ЭВМ. Так как две единицы, а следовательно, и два стола, сократили в нашем отделе, то и решили поставить ее к нам. Мы стали «сектором ЭВМ».
Потом прибыли бравые бородачи, установили машину, поучили нас составлять программы и уехали. А машина осталась.
Понемногу к ней привыкли. На панель удобно ставить сумки, а если к перерыву включить кондиционер, то
— Что это?
— ЭВМ, — отвечаем.
— А что делает?
— Ничего.
Загрустил журналист, но так как задание у него было на положительный материал, то уточнять не стал. Попрощался, а перед уходом сказал:
— Вы бы хоть «Спортлото» на ней считали.
И ушел. А мы задумались: почему бы, действительно, не попробовать? Ведь кое-кто у нас баловался этой игрой с 49 неизвестными. А где взять основу? Нашли телефон журналиста, позвонили ему: дескать, откуда такая идея.
— А у моего товарища жена работает в «Спортлото». Они там для рекламы выпустили бюллетень с числами предыдущих тиражей. Я вам привезу.
Действительно, привез. И мы принялись за работу. Сначала стали составлять программу и тут же уткнулись в вопрос — а какую? Что взять за единицу? Частоту выпадения чисел в группах? Или выпадение конкретного числа, тройки, например? Решили проверить оба варианта, благо память у машины большая.
Работаем, получаем числа в отдельности и в группах. Заполняем карточки и даже изредка угадываем. Появилось «Спортлото-2» — программы усложнились. Ведем в отдельности линии и «Спортлото», и «Спортлото-2», и даже сложили их вместе. Потом «Субботнее Спортлото» — и еще усложнение. И отдельно его числа считаем, и в сумме со всеми предыдущими «Спортлото», и в сумме с каждым из них в отдельности.
Соседние отделы узнали, приходят к нам, просят дать варианты, нами просчитанные. Даем копию, ибо первый экземпляр оставляем себе, чтобы знать, кто выиграл. Кое-кто даже на четыре угадывает.
Только начальство на нас все косо поглядывало. Но лишь до сегодняшнего дня. А получилось вот что.
С утра, имея на руках только что объявленные числа обоих тиражей, мы приступили к дополнению уже существующих программ. А потом кого-то осенило: что если подсчитать не числа, которые выпали, а наоборот — неудачные?.. Идея всем понравилась. Принялись за работу. В самый разгар ее в сектор входят четверо. Стали у дверей и смотрят. Никто на них поначалу не обратил внимания. Стоят и пусть себе стоят.
Лишь минут через двадцать наш главный программист все же осведомился:
— Чего надо?
Спросил, конечно, грубо — за ним такое водится. А те помолчали, потом один снял шляпу и вежливо спросил:
— А что, мы мешаем?
— Конечно, мешаете. Мы же работаем.
Программист хотел еще что-то сказать, но тут его отвлекли:
— Ты посмотри, что они натворили. У них там сбой на матрицах усреднения, а они…
Незнакомцы постояли-постояли и ушли. А в полдень по всему НИИ разнеслась страшная весть — комиссия из главка. Проверяет все, в том числе и использование ЭВМ. Мы и ахнули все…
Месяц институт лихорадило, особенно наш сектор. Ходили слухи, что в дирекции изготовлены два приказа (в зависимости от результатов комиссии). Один с «вышивальным маршем», другой — «выговорной». И когда шефа вызвали к начальству, все замерли.
Вернулся он не скоро. Молча стал у двери, вынул из кармана бумагу, развернул ее и зачитал:
— «…Кроме того следует отметить, что в последнем приказе по главку наш институт отмечен как единственный, в котором к моменту приезда комиссии сектор ЭВМ работал в полную силу. Исходя из этого, приказываю: выдать премии и объявить благодарность…»