Уравнение со всеми известными
Шрифт:
— Ребята, сегодня мы точно уже ничего не дождемся.
— Зато завтра дождемся, — многозначительно изрек Тимур. — Вот прямо чувствую: заложит он нас.
— Даже если и так, мы уже на него повлиять не сможем, — первым двинулся вниз по лестнице Клим.
Добравшись до дома, я первым делом глянул в почтовый ящик. К счастью, там было пусто. Хотя какое уж тут счастье! Просто короткая отсрочка. А что за ней последует? Как говорится, и так плохо, а по-другому еще хуже. Или выкуп потребуют, а где его брать? Или заложат. Тогда прощай школа. И летние каникулы все наперекосяк пойдут. Ох, лучше об этом не думать.
И, отогнав от себя грустные мысли, я поднялся в квартиру. Расслабляться сегодня мне было некогда.
Какой же современный человек живет без компьютера? Но мать у меня решительно против. Говорит: «Вырастешь, успеешь еще наоблучаться!» От телевизора, видите ли, она облучаться не боится, всю дорогу свои сериалы смотрит, а мне компьютер нельзя. Предок меня сначала поддерживал. Наконец в этом году мы с ним совместными усилиями перебороли мать, и он мне купил компьютер. Однако потом я совершенно случайно влип в одну историю. И мама заставила предка компьютер продать, чтобы компенсировать убытки. А я подумал, подумал и принял решение самому теперь заработать на компьютер. Если я на собственные деньги его куплю, никто отобрать уже не сможет. Потому что это вроде будет только моя собственность.
Но каким способом заработаешь? Во-первых, времени мало, школа мешает. А во-вторых, кто же меня возьмет? Да и предки не каждым делом разрешат мне заниматься. У них по этому поводу множество предрассудков.
Все же на прошлой неделе мне повезло. Целых два раза, и всего за один день. Сначала явилась наша соседка слева.
— Нам, — говорит, — срочно надо достраивать дачу. Сейчас как раз отделка дома идет. Самый ответственный этап. С рабочих глаз нельзя спускать, а то такого напортачат. Пол к крыше прибьют или еще что-нибудь в этом роде. В общем, мы с мужем туда на целый месяц едем. Отпуск специально взяли. Так я вот чего, собственно, пришла. Вы, Поленька, не могли бы за нашим зверинцем приглядеть, ну, а заодно и цветочки поливайте. Может, Митенька возьмется? — И заглянув мне в глаза, она так ласково добавила: — Естественно, не задаром. Я заплачу.
— Согласен! — немедленно согласился я. — А сколько заплатите?
— Митька! — прикрикнула на меня мать. — Да как тебе не стыдно?
— Наоборот, вполне нормально, — возразила соседка. — Поленька, у их поколения, — она указала на меня, — здравый подход. Каждый труд должен быть оплачен.
В общем, мы с ней договорились, ударили по рукам, и она вручила мне подробную инструкцию, что и когда поливать, кого кормить, а заодно и пол раз в неделю пылесосить. На фига, спрашивается, пылесосить, если там целый месяц никто, кроме рыбок, птичек и хомячка, жить не будет? Но, как говорится, у каждого барона своя фантазия. Да мне и нетрудно. Расчет договорились произвести по их возвращении. А сегодня мне как раз, согласно договоренности, следовало приступить к своим обязанностям.
Но к соседке я собирался сходить ближе к вечеру. А сейчас у меня было другое дело. Это — второе везение. Потому что в то же воскресенье явилась к нам еще одна соседка. Она этажом выше нас живет.
— Ох, что делать? Ах, что делать? Мама моя свалилась, упала. Мы начали кухню ремонтировать, и маму зачем-то на стремянку понесло. И, конечно, она свалилась. Хорошо, в свои восемьдесят лет ничего не сломала. Просто настоящее чудо. Но все равно она в ближайший месяц выходить из дома не сможет. А у меня отпуск через неделю кончается. Специально ведь за свой счет взяла, чтобы кухню в порядок привести. Но вместо этого придется матерью заниматься. А главное, кто теперь днем с собакой будет гулять? И вечерами мы с мужем часто допоздна на работе задерживаемся. Я и заплатить готова. Только бы кто согласился. Но человек-то нужен не посторонний. А то по нынешним временам вернешься, а в квартире, кроме моей мамы и собаки, вообще ничего не осталось.
Тут моя родительница возьми да брякни:
— Мы тоже с мужем работаем.
— А я нет, — заявляю я. — После уроков могу и погулять. И вечером тоже, если надо, пожалуйста. И с квартирой, и с вашей мамой все будет в порядке. Могу для нее даже в магазин сходить.
— Разве ты, Митенька, как всегда, на летние каникулы к прабабушке не уезжаешь? — уставилась на меня соседка.
— Нет, нет, — спешно заверил я. — У нас еще целая неделя учебы, потом два экзамена, а после них еще и практика. Так что не сомневайтесь. До конца июня я уж точно торчу в Москве.
Соседка обрадовалась:
— Очень хорошо. Только ты забывать не будешь?
— Если договоримся, не забуду, — упирая на слово «договоримся», ответил я. — Мое слово — закон.
— Какой сознательный у вас сын растет, — засюсюкала соседка. — И вообще, нынешние дети пошли совершенно другие.
Нашла тоже ребенка. Ладно, пускай говорит что хочет. Мне главное, чтобы работа была и бабки за нее платили. И я еще раз повторил, что ее мама с собакой будут как за каменной стеной.
Вот так и вышло, что я осчастливил двух соседок, а они — меня. Мать моя, правда, целых два дня потом зудела. Мол, мне за тебя, Дмитрий, стыдно, ты растешь меркантильным человеком.
Но предок меня поддержал:
— Пусть поработает и поймет, как людям трудовая копейка достается.
Но потом мать смирилась. А куда денешься? Конечно, эти две работы мне компьютера не принесут. Если только на «мышку» с ковриком хватит. Но, как говорится, лиха беда — начало. Сегодня на «мышку» накопил, завтра — на клавиатуру, а там, глядишь, и на все остальное.
Словом, сегодня я первым делом пошел гулять с собакой. Верней, сперва я отправился за ней. Мне долго не открывали. Только громко лаяли. То есть лаяла та самая собака, а точнее, пес Рэй, с которым мне надо было гулять. Крупный пес. Порода — дворянин, от слова «двор». Правда, хозяйка почему-то уверяет, что он — помесь лайки с папуасом. Такой пушистый, черный, хвост крючком и к тому же быстро бегает. Лаял он очень громко. И прыгал на дверь. А вот бабушка, которая должна была открыть, очень долго не шла. Я даже забеспокоился: вдруг она опять откуда-нибудь рухнула? Теперь там лежит и к двери подойти не может. Но, к счастью, все обошлось, и дверь в результате открылась.
Бабуля вручила мне поводок. И еще велела мне купить молока. У нее, оказывается, кончилось. Она же без молока совсем не может, а дочка с зятем сегодня придут очень поздно.
— Значит, и вечером надо с ним погулять? — посмотрел я на Рэя, а про себя подумал: «Кажется, ставки мои растут».
— Да, — кивнула бабушка и добавила: — Знаешь, пожалуй, еще батончик свеженького хлебушка неплохо бы купить. А то наши все в тостере, в тостере. А у меня от их сухарей десны болят.
И она вручила мне деньги. Рэй уже рвался и скулил от нетерпения. Я едва его удерживал. Поэтому мы прямо без лифта спустились вниз.
Подъезд мы пролетели пулей. Ну и здоровый зверь! Как только с ним эта бабка Кочеткова справлялась? Тут у меня возникла одна идея. Ведь она теперь, наверное, даже когда поправится, уже не сможет с ним гулять. Тогда я и потом, осенью, Кочетковым понадоблюсь. Ну, если и не осенью, то зимой уж точно. Скользко ведь станет. Поди с таким, как Рэй, справься. Сейчас я, пожалуй, им ничего говорить не буду, а то они испугаются за здоровье бабуси и потом, когда я к прабабушке под Саратов уеду, еще кого-нибудь наймут. Нет уж, пускай в июле и августе бабушка как-нибудь погуляет. А вот осенью я намекну им, что надо бы поберечь ее, и за год у меня скопится хорошая сумма. Значит, к концу девятого класса я уж точно компьютером обзаведусь. Главное, за месяц как следует себя проявить. Кочеткова говорила, что для нее главное — надежность. Вот таким я и буду.