Уроборос. Книга 2. Горгона
Шрифт:
Невидимка, низко склонившись, преподнес Горгоне шкатулку. Она легким движением пальцев повернула маленький золотой ключик, открыла ее и достала невероятной красоты «розу». Бережно держа ее в руках, она некоторое время любовалась ей одна. Потом, она подняла цветок и чарующе прекрасным голосом сказала:
– «Пламенеющая роза» Данте10!
Зал оцепенел на секунду, и вдруг мгновенно «взорвался»: со всех сторон одновременно стали доноситься возгласы:
– Небесная роза?! Не может быть!
– Невероятно!
– Украшение, сделанное из белых и розовых бриллиантов,
Услышав это, от волнения Мелисандра затрепетала всем своим стройным телом – бриллианты были ее тайной страстью. Не задумавшись, она отдала бы душу дьяволу, взамен обладания таким божественным цветком.
– Я думала это сказки! – восторженно пропела Мелисандра.
– Не знал, что она действительно существует, – хитро вымолвил себе под нос Эди. – Я думал, это легенда!
Горгона медленно встала с кресла. Зал стих. Держа цветок на вытянутых руках перед собой, она властным тоном произнесла, обращаясь к первому ряду, в котором стояли Эди и Мелисандра:
– Все течет и изменяется. Неизменна лишь смерть!
Среди «коралловой семерки» возникло замешательство: будучи новичками в казино, они пока не знали здешних обычаев. «Что это значит?» – заволновались они.
Дождавшись, когда снова воцарится тишина, Горгона сказала:
– Призом в новой игре я объявляю эту розу!
В зале волной прошел шепот изумления. Крупье и Невидимка одновременно повернулись и посмотрели на нее несколько растерянно, для них, это новость тоже стала неожиданностью.
– Победитель получит розу Данте! – подтвердила жрица.
Крупье внутренне напрягся, ведь роза была достоянием их тайного общества. Ее нельзя утратить, нельзя просто взять и отдать! На мгновение ему захотелось опротестовать решение, и он поднял руку вверх:
– Позвольте, госпожа!
Догадавшись о его намерении, она тут же подошла к нему и мягко положила руку ему на плечо. Она нежно улыбнулась сквозь вуаль, но в ее взгляде было что-то зловещее.
Он почувствовал, как она сжала ладонь и вонзила ногти ему в кожу.
– Не стоит! – шепнула она.
Крупье, молча склонил голову, подчинившись ее воле. Горгона в развевающемся белом плаще с золотым уроборосом на голове шла по залу вдоль рядов последователей. Роза в ее руках блистала, гипнотически завораживая совершенным сиянием драгоценных камней, манила и соблазняла. Любуясь ей, Мелисандра неосознанно коснулась своей груди и провела ладонью по животу. У Эди перехватило дыхание, перспектива завладеть розой вскружила ему голову.
– Эта игра будет совершенно особенной! – выкрикнула жрица.
Гости замерли, ожидая от нее еще хоть слова. Они уже боготворили Горгону, уже обожали ее и трепетали перед ней. Белая жрица подняла глаза к стеклянному куполу и дерзко улыбнулась – она ощущала власть над этими маленькими похотливыми алчными людьми. Там высоко наверху, за пределами храма, чернело небо, наблюдавшее за ней, и где-то далеко-далеко было созвездие Персея11. Она не сказала больше ни слова об игре, оставив всех в легком замешательстве. Возникла пауза, и что-то послышалось вдали, в углу зала – то ли стон, то ли сдавленный крик, было непонятно. Эди с тревогой поглядел в зловещую черную пустоту. Его разбирало любопытство, куда же вела лестница. Он догадывался, что торжество коронации проходило на верхнем первом уровне глубоко подземелья, но даже предположить не мог, насколько глубока была «кроличья нора»12.
Раздался голос Крупье, обращенный к новичкам:
– Прошу вас следовать за мной!
Он сделал приглашающий жест и пошел вглубь зала к мраморной винтовой лестнице, которая уходила сотнями ступеней глубоко вниз на девять ярусов, точно как в Дантовском аду. Кромешная тьма и опасные тайны ожидали того, кто попробует спуститься по ней на самое дно. Все семеро из первого ряда, в числе которых были Юрист и Мелисандра, последовали за ним. По правилам, перед началом игры они должны были пройти обряд посвящения. Они спустились на один пролет и вошли в старинный лифт. Крупье нажал на кнопку с номером 713. Лифт быстро поехал вниз и через несколько секунд остановился, двери рывками со скрипом открылись. Впереди в красноватом полумраке был темный коридор с множеством черных дверей.
В одну из них они вошли, очутившись в комнате с контрастно черно-белыми клетками на полу, на стенах висели портреты и картины в стиле эпохи ренессанса, тяжелый синий и красный бархат душно укутывали ее, серебряные канделябры отсвечивали благородным стальным блеском в зеркалах; по периметру были расставлены античные вазы и небольшие скульптуры юных прекрасных нимф. Эди озирался с любопытством вокруг, предвкушая по обстановке, что сейчас будет что-то волнующе эротичное, как вдруг, неожиданно погас свет. Они оказались в кромешной тьме. Юрист засуетился, чувствуя приближение панической атаки. В давящей на барабанные перепонки тишине раздался угрожающий рык крупной собаки. Эди, бессмысленно тараща глаза по сторонам, задрожал мелкой нервной дрожью. У него возникло ощущение, что это были последние мгновения его жизни. « Только не так! Только не здесь!» – подумал он в ужасе и стал молиться, чего не делал никогда раньше в своей жизни.
Тем временем наверху Горгона, восседая на своем хрустальном троне, продолжала принимать подарки и заверения в преданности своих поданных. Один из них, в плаще и с четками в руках, склонившись на колено, преподнес ей ценный символический подарок – жидкость красного цвета в хрустальном маленьком сосуде в форме изящного кулона.
– Кровь Вэла Стиллера, – негромко вымолвил он. – Мы принесли его в жертву в вашу честь!
– Кровь артиста? – спросила она, беря в руки вещицу. – Это ничтожество попыталось обмануть нас!
Горгона, презрительно скривив рот под вуалью, вспомнила, как хитрец Вэл провел их в прошлой игре, вместо подлинного убийства, которое он должен был совершить, подсунул им видеозапись с инсценировкой:
– Но надо отдать должное его актерскому дару, сцена была разыграна блестяще.
– Я убил его для вас, Горгона! – шепнул ей мужчина.
– Благодарю, Герион! – сказала она и благосклонно добавила. – Я полью этой кровью свою Розу!
Он провернул четки в руке, издал глубокий утробный звук наслаждения, и медленно отошел в благоговении. Тут же один за другим к трону рекой потекли другие члены клана, собравшиеся здесь со всего света.