Уродливая Любовь

Гувер Колин

Это так же заставляет меня задуматься о Корбине. Все то время, что мы росли вместе, он никогда не говорил, с кем встречается, но я более чем уверена, что это потому, что он никогда ни с кем и не встречался. Каждый раз, когда я знакомлюсь с девушкой из его прошлого, такое ощущение, будто она не выдерживает с ним неделю. Я не знаю из-за чего это, либо ему не нравится быть постоянно с кем-то, либо это знак, что с ним трудно быть рядом. Уверена, что это первое, основываясь на количестве

неизвестных звонков, которые он получает от женщин.

Учитывая у него изобилие девушек на одну ночь и отсутствие обязательств, меня удивляет, что он может так сильно заботиться обо мне. Я думаю, что он просто знает себя слишком хорошо. Он не хотел, чтобы я встречалась с такими же парнями, как он.

Интересно, Майлз такой же, как и Корбин.

– Ты моешь мою посуду?

Его голос застает меня врасплох, что я аж подскакиваю. Я поворачиваюсь и чуть не роняю чашку из рук, видя, как приближается Майлз. Она соскальзывает, но я успеваю поймать, перед тем как она упала бы на пол. Я медленно вдыхаю и осторожно кладу ее в раковину.

– Я закончила заниматься, - говорю я, глотая то, что только что застряло у меня в горле. Я смотрю на посуду, которая сейчас находятся на сушилке.
– Они были грязные.

Он улыбается.

Наверное.

Как только его губы начинают подниматься наверх, они сразу же сжимаются в прямую линию. Ложная тревога.

– Все ушли, - говорит Майлз, давая мне ясно понять, что нужно освободить его помещение. Замечая апельсиновый сок, который до сих пор стоит на столе, он поднимает его и ставит обратно в холодильник.

– Извини, - пробормотала я.
– Я пить хотела.

Он поворачивается посмотреть на меня и опирается плечом на холодильник, скрестив руки на груди.
– Мне без разницы, что ты пьешь мой сок, Тейт.

Ого.

Странно, как сексуально прозвучало это предложение. Так как и то, что это сказал он.

И до сих пор ни одной улыбки. Господи, этот мужчина. Он вообще осознает, что выражение лица должно соответствовать тому, что говоришь?

Я не хочу, чтобы он видел мое разочарование, поэтому отворачиваюсь к раковине. Я использую спрей, чтобы вымыть остатки пены на дне раковины. По-моему это описание как раз подходит, учитывая все те флюиды, которые летают на кухне.
– Сколько ты уже здесь живешь?
– спрашиваю я, пытаясь сгладить неловкое молчание, когда поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него.

– Четыре года.

Я не знаю почему, но я смеюсь. Он поднимает бровь, смущенный, почему его ответ заставил меня смеяться.

– Просто твоя квартира …, - я смотрю на гостиную, затем обратно на него.
– Она просто такая обыденная. Я думала, может ты недавно въехал, и у тебя не было возможности украсить квартиру.

Я не хотела, чтобы это прозвучало так грубо, но именно так оно и прозвучало. Я просто пытаюсь поддержать разговор, но думаю, что делаю только хуже.

Он медленно осматривает квартиру

и осмысливает мой комментарий. Я бы хотела вернуть свои слова обратно, но даже не пытаюсь. Это скорей всего сделает все еще хуже.

– Я много работаю, - говорит он.
– У меня нет компании, поэтому, наверное, и не было особой надобности.

Я хочу спросить, почему у него никогда нет компании, но некоторые вопросы у него лучше не спрашивать.
– Говоря о компании, а что с Диллоном?

Майлз пожимает плечами, полностью опираясь на холодильник.
– Диллон – придурок, который не ценит свою жену, - говорит он откровенно. Он разворачивается, и выходит из кухни, направляясь в спальню. Он не до конца закрывает дверь, так чтобы я могла его расслышать.
– Думал, что тебя надо предупредить перед тем, как ты поведешься на его уловки.

– Я не поведусь на его уловки, - говорю я.
– Особенно такие уловки, которые у Диллона.

– Хорошо, - говорит он.

Хорошо? Ха. Майлз не хочет, чтобы мне нравился Диллон. Мне нравится, что Майлз не хочет, чтобы мне нравился Диллон.

– Корбину не понравится, если ты начнешь мутить с ним. Он ненавидит Диллона.

Оу. Он не хочет, чтобы мне нравился Диллон ради блага Корбина. Почему меня это так расстроило?

Он выходит из спальни, на нем больше не надеты джинсы и футболка. Он одет в знакомые брюки и чистую, белую рубашку, расстегнутую и ничего не закрывающую.

Он надевает пилотскую форму.

– Ты пилот?
– спрашиваю я немного озадаченно. Мой голос звучит странно удивленно.

Он кивает и заходит в прачечную комнату, соединённую с кухней.
– Поэтому я и знаю Корбина, - отвечает он.
– Мы учились вместе в пилотной школе.
– Он обратно входит на кухню, держа корзину с бельем, которую ставит на стол.
– Он хороший парень.

У него не застегнута рубашка.

И я пялюсь на его торс.

Прекрати пялиться на его торс.

О, боже мой, у него есть «тещина дорожка». Эти прекрасные черты мужчин, которые проходят по всей длине нижней части живота, исчезая под их джинсами, будто указывая на запретный плод.

Господи Иисусе, Тейт, ты пялишься на его промежность!

Он застегивает свою рубашку, поэтому я как-то собрала сверхъестественную силу в кулак и заставила свои глаза посмотреть наверх, на его лицо.

Мысли. У меня они должны быть, но я не могу их найти. Может быть потому, что я только что узнала, что он пилот.

Почему это производит на меня впечатление?

Меня ведь не впечатлило, что Диллон пилот. И потом, я ведь не узнала, что Диллон пилот, когда он относил вещи в стирку и выставлял напоказ свои мышцы. Парень, который собирает корзину белья, показывая свои мышцы, да к тому же пилот, это действительно впечатляет.

Майлз теперь полностью оделся. Он одевает обувь, и я смотрю на него, будто я в театре, а он в главной роли.