Уроки анатомии и любви
Шрифт:
Резко опомнившись, я вскочила с кровати, чтобы отключить домофон и, уже наверное в сотый раз за вечер, взглянуть на экран телефона — пропущенных нет.
Дура! Конечно их нет. И уже не будет. И домофон можно было не отключать.
Он больше не придёт. Всё! Так тебе и надо!
Я поковырялась в настройках телефона и заменила нашу мелодию Polishead на один из противных, пищащих стандартных рингтонов. И снова на меня нахлынули воспоминания о том дне, когда я её впервые услышала в его машине, когда всё только начиналось…
Моё тело сжалось, ноги подтянулись к груди, а кулак почти наполовину
Глава 29
ЛУКА
Не могу вернуться домой. Знаю, что не выдержу той боли, которая обязательно нахлынет при виде её вещей и вообще… Чёрт! Да там теперь всё напоминало о ней!
Поехать в коттедж? Туда, где всё и началось? Хуже не придумаешь! Я — не мазохист!
К Антохе!
Решение было принято за доли секунды и пальцы уже нетерпеливо набирали имя друга на телефоне. Моей целью было напиться. Как бы стрёмно это не выглядело со стороны, но должен был отключить мозги, чтобы не сойти с ума, чтобы не поехать к ней и не начать умолять остаться со мной.
— Во-о! Такой поворот событий мне по душе! — воодушевился Антон, когда увидел меня, стоящего на своём пороге позвякивающего бутылками разных видов и сортов спиртного, в пакете. — Заходи, дружище! Сто лет не бухали!
Я уныло поплёлся вглубь квартиры и, почти сразу, боковым зрением поймал яркое пятно, застывшее на фоне окна.
Вот чёрт! Только тебя не хватало!
— Ребят, а правда, смотрите, как мы спонтанно и удачно сегодня все собрались! — Риту, как и всегда, просто разрывало от энтузиазма.
Через час я был уже в умат. Ритка без умолку щебетала, как неугомонный воробей, а Настюха, как обычно, пыталась меня соблазнить, то дотрагиваясь до плеча, то прижимаясь буферами. Да пофиг! Я не обращал внимания. Не после всего того, что было с Лизой! Не после моей маленькой, нежной девочки! Знала бы это рыжая дура, что теперь её шансы были не просто нулевыми, они были минусовыми! Ни одна баба теперь мне не восполнит того, что было с НЕЙ…
Я сидел, темнее тучи и никому ничего не рассказывал, да какой там — я вообще не проронил ни слова, а только заливал и заливал. Рюмку за рюмкой. Но после того, как Антон настойчиво позвал меня покурить, я не удивился, понимая, что друг видит меня насквозь и прекрасно знал, что он тоже недолюбливает рыжую, чтобы о чём-то спрашивать при ней.
Мы вышли на балкон и после одного-единственного, произнесенного другом, слова "Говори", меня прорвало. Я должен был выговориться, чтобы не сойти с ума, чтобы не сотворить какую-нибудь глупость, а кроме Антона у меня никого из близких-то и не было. Только Антон да дед, который занят своей личной жизнью.
Позднее, я, едва держась на ногах, забрёл в гостевую спальню, предусмотрительно закрыл дверь, избавляя себя от приставаний полоумных рыжих баб. И уже через минуту вырубился крепким сном алкаша.
ЛИЗА
Говорят, что время лечит… Врут! С каждым днём становилось всё хуже и хуже. Боль, вина, отчаяние, ненависть к себе… Всё осталось, но постепенно добавилась ещё и тоска. Жгучая, невыносимая, раздирающая сердце тоска по Луке. Я пересмотрела все совместные фотографии, все его странички в соц сетях. Я скучала, безумно скучала
Маша, ещё на анатомии поняв, что мы с Лукой расстались, без конца написывала и звонила, предлагая всевозможные развлечения, но мне было не до чего. И вот опять! Я потянулась через всю кровать за пикнувшим телефоном — неизвестный номер. Быстро открыла сообщение:
Молодец! Не ожидала, что так быстро справишься! Далеко пойдёшь…
И прикреплённое фото, на котором рыжая сидит, опираясь на плечо Луки и эффектно попивает красное вино.
Как видишь, у нас всё просто отлично!
Это было последней каплей, окончательно утопившей меня в море страданий.
ЛУКА
Утром, после попойки, я опомнился и срочно подорвался домой. Мне нужно было туда, потому что во мне, вдруг, зародилась хоть и слабая, но надежда, что Лиза может передумать и вернуться ко мне. И я, не раздумывая, принял бы её. Сам себя не уважал за отсутствие гордости, но в случае с Лизой ни о какой гордости не могло быть и речи. Была только огромная, неугасающая любовь, пугавшая меня своей силой.
Все выходные прошли в, увы, несбывшихся надеждах. Они напоминали те недели, которые я прожил за городом, день за днём ожидая её приезда. Только сейчас всё было намного серьёзней и тяжелей.
В воскресенье вечером я засыпал, превкушая завтрашнюю встречу в универе. Боже! Уже одна мысль, что я просто увижу Лизу хотя бы на расстоянии пяти метров, уже грела мою истерзанную душу. Но моя надежда разбилась вдребезги вместе со звонком, извещающим о начале пары, а через десять минут растворились и её осколки, давая понять, что сегодня Лиза на анатомию не придёт.
Прошла неделя и я поставил уже третью "Н" в журнале, напротив фамилии Тюрина. Просмотрев ведомость по посещаемости я узнал, что студентка Тюрина прогуливает, исключительно, только пары по анатомии. Нужно было что-то делать. Я не мог допустить, чтобы Лиза перестала учиться из-за меня. Выход из этой ситуации был только один и он лежал через моё заявление об увольнении.
ЛИЗА
Прошёл почти месяц после того дня. Лучше не становилось, за исключением того, что я находила в себе хоть какие-то силы, позволяющие создавать видимость, что я, как и прежде, живу, учусь, делаю обычные, повседневные вещи. Мама немного успокоилась и Маша отстала. Но я-то знала, с какими титаническими усилиями мне это давалось. Знала, что внутри я опустошена, уничтожена, вымотана при помощи коварного и беспощадного оружия — самой себя.
Вся моя жизнь, все окружающие вещи разделились теперь на "до" и "после".