Уроки любви и ненависти

Крааш Кира

– А мы, собственно, пришли к тому месту, которое забыла здесь девочка из хорошей семьи, – ответила я.

И, толкнув покосившуюся калитку рассохшегося забора, сделала приглашающий жест:

– Заходи и веди себя прилично.

Раздалось задумчивое «Хм», и парень немного помедлил, рассматривая давно выцветшую вывеску над нашими головами, в которой с трудом угадывалась надпись:

«Сиротский дом имени Нагрона Пятого».

25

Сиротский

дом снаружи вид имел очень печальный. Ну прям очень. О нем забывали, распределяя казенные деньги, его игнорировали при посещении города должностными лицами, его не брали во внимание, составляя бюджетные планы.

Короче, это было поистине магическое место, что попадало всем чиновникам меж глаз.

Мы прошли через внутренний двор, который под снегом не выглядел таким убогим, каким был на самом деле, и я без стука вошла в обшарпанное здание. На нас не пахнуло холодом, у дверей не встретил охранник, с освещением тоже было не ахти.

– Это вообще жилое помещение? – с сомнением спросил Норон.

– О да. Еще как.

Я шла уверенно по коридорам и комнатам, пока мы не оказались в большом зале. Хорошо протопленном, со свеженьким ремонтом и ярким светом магических светильников.

– Эм пришла, Эм пришла! – заверещала радостная ватага различного возраста от мала до велика и кинулась ко мне.

Потом ватага заметила Норона и его снеговиков и растерянно замерла.

– Это мой друг, – произнесла я, показав на Норона. – Его зову Мракус и он принес вам угощения.

Норон даже не пикнул, пропустив свое исковерканное имя, зато малышня радостно заверещала: «Мракус – это от слова мрак?», «Ух ты, наверняка он самый сильный маг столетия!» и «Смотри, смотри, он оживил лед!»

Короче, восторгу детей не было предела. Я кинула Норона в гущу сорванцов, а сама зашагала дальше, к смотрителю дома.

Возглавлял это печальное место мрачный, тощий мужчина далеко за пятьдесят. Когда мы впервые встретились, он охрип и погас в борьбе за выживание приюта, но сохранил внутренний стержень.

– Привет! – бодро поздоровалась я, входя в крошечный и жутко холодный кабинет господина Эхона.

Мужчина поднялся на ноги и вежливо кивнул.

– Добрый день, госпожа Эмбер.

– Как дела? – не стала я тратить время на никому не нужный этикет.

– Лучше, – коротко ответил смотритель и протянул мне бумаги.

Я плюхнулась на жесткий стул, выпустила немного дара, обогревая комнату, и погрузилась в чтение.

– Вот тут и тут вас пытаются надуть, – отмечала я карандашом некоторые строки, – вот здесь тоже и тут. Остальное – нормально.

За час таким образом я перешуршала приличной стопкой документов, где были и банальные письма в мэрию, и сметы от подрядчиков, и бухгалтерские отчеты.

– Вы сегодня не одни, – заметил Эхон, когда я закончила.

Мужчина

что-то заинтересованно рассматривал в окне, и я решила присоединиться.

Зрелище было впечатляющим. Норон построил для детей ледяной замок с горкой, и часть приютских играла в осаду. Другая часть носилась по внутреннему двору, так и норовя оторвать кусочек от Маркусовских стражей. При этом сам ледяной маг катал самых маленьких детишек на крошечной горочке. Катал по одному, заботливо ловя на финише, чтобы сто раз укутанные в сто одежек пищащие от восторга ребятишки не улетели дальше территории приюта.

– Это… – я споткнулась, не зная, как представить Маркуса. – Это мой жених.

– Хороший парень, – вынес свой вердикт Эхон.

Я фыркнула.

– Вы его даже не знаете.

– Мне и не надо, – пожал плечами мужчина. – Я смотрю, как он ладит с детьми. Эти волчата кого попало к себе не подпустят. Особенно когда дело касается благородных. А с вашим женихом вон как увлеченно играют.

Я промолчала, внимательнее присмотревшись к Маркусу, которого прямо сейчас дети пытались закидать снежками в едином порыве. Забить ледяного мага снегом зимой была задача нетривиальная, но малолетние бандиты с ней, кажется, справлялись.

И я сама не заметила, как начала улыбаться, наблюдая за ними.

26

Обратно мы шли в молчании. Норон с задумчивым видом шагал рядом. Его стража осталась на растерзание малышне, застыв у входа на территорию приюта. Поэтому большую часть пути я наслаждалась вечерним городом, яркими огоньками и выходным днем, проведенным с пользой.

Пока кое-кто не нарушил нашу прекрасную тишину.

– Как ты вообще там оказалась? – спросил Норон.

Казалось, парень вырвал фразу из внутреннего диалога.

– М-м-м… – неопределенно протянула я, размышляя, стоит ли посвящать ледяного в свои дела или нет. В конце концов решив, что Норон полезнее приюту, чем мой скверный характер, я рассказала:

– На втором курсе я гуляла по торговым рядам, и какой-то малец срезал у меня кошелек. Мне удалось буквально поймать его за руку. Никогда не забуду эти расширившиеся от ужаса зеленые глаза, конопатый нос и непропорционально большие ладони. Надо было сдать его страже, но я зачем-то спросила, где его родители. Хотелось посмотреть в глаза этим уважаемым людям. Спустя четверть часа сопения и моих угроз удалось выяснить, что родителей нет, зато есть приют. И я решила сходить туда.

– Почему? – удивился Норон.

– Ну… Понимаешь, никто от хорошей жизни не станет воровать, рискуя остаться без руки. Я, честно говоря, рассчитывала увидеть неблагополучную семью. А увидела неблагополучный сиротский дом.

– Стоило обратиться в канцелярию Его Величества, здесь бы мигом навели порядок, – недовольно заявил ледяной маг.

– Обращались, – усмехнулась я. – Смотритель приюта мне целую пачку писем показал, что вернулись нераспечатанные со штампом «отказать».