Уроки разбитых сердец
Шрифт:
— Ходят странные слухи, — решительно начала Карла, — насчет одного женатого мужика с Уолл-стрит, который закрутил роман с дамочкой из модельного агентства. Вроде бы чей-то шофер рассказал об этом другому шоферу, а тот поделился новостью с парикмахером, который, в свою очередь, раструбил обо всем одному клиенту, а то и многим клиентам. Ты же знаешь, что это за город, тут все обожают перемывать друг другу косточки. Словом, в конце концов сплетня дошла и до меня.
— Да, в Нью-Йорке любят наушничать. Это что-то вроде игры в «испорченный телефон», только со смертельным исходом, —
— Скажи мне, что ты тут ни при чем, — потребовала Карла. Иззи закусила губу. Она лишь на секунду замялась, но для Карлы этого оказалось достаточно. — О черт, так это была ты?
Иззи опустила голову. Она боялась увидеть упрек в глазах подруги. Что она могла сказать в свое оправдание?
«Я не знала, чем все закончится, когда ввязалась в эту историю. Тупо, конечно, я понимаю, но я действительно не знала. Понятия не имела. Он был таким обаятельным и сексуальным, нас безумно тянуло друг к другу, и когда он сказал, что живет с женой, с которой на самом деле не живет, я уже увязла с головой…»
— Иззи, ты, наверное, шутишь. Да что с тобой такое? Я должна была догадаться. — Карла в бессильной ярости всплеснула руками. — Я видела: что-то не так, но ждала, пока ты сама все расскажешь, мне и в голову не пришло, что здесь замешан мужчина. Женатый мужчина! Ты совсем рехнулась? Сколько несчастных женщин ступило на эту дорожку до тебя, а финал всегда один. Да что я тебе говорю, ты и сама знаешь. Единственный, кто выигрывает при любом раскладе, — это мужчина.
— Послушай, он женат, но давно не живете женой… — начала было Иззи и осеклась, внезапно осознав абсурдность происходящего. Ее тайна выплыла наружу именно тогда, когда она наконец решила, что между ней и Джо все кончено.
— Я тебя умоляю! — возмущенно фыркнула Карла.
— Все сложнее, чем кажется на первый взгляд, — угрюмо возразила Иззи. — Ты ведь меня знаешь, я не та женщина, что станет гоняться за каким-нибудь денежным мешком из списков «Форчун-500», чтобы развести его с женой, а затем выбросить к черту проездной на метро и уволиться с работы. Для меня он был просто мужчиной, я ему нравилась, мы начали встречаться и…
— …и он сказал тебе, что порвал с женой?
— Сказал, что у каждого из них своя жизнь, но они держатся вместе ради детей.
Карла выразительно хлопнула себя ладонью по лбу. Этот интернациональный жест должен был означать «ну ты и идиотка».
— И ты ему поверила?
— Да! Он не лжец, правда.
— Тогда почему ты мне про него никогда не рассказывала? Почему я ничего не слышала о «мистере Уолл-стрит»? Потому что в душе ты чувствовала: что-то здесь не так. И знала, что я начну тебя отговаривать.
Иззи бросила на подругу тоскливый, затравленный взгляд.
— Я думала, что это серьезно, Карла. Любовь нельзя сыграть, Джо любил меня. И я его любила.
— Так почему же ты скрывала его от меня?
— Все слишком запутанно. Джо любит детей и хочет защитить их. Он вовсе не подлец, поверь мне. Он испытывал ко мне искреннее чувство, я знаю, ему просто нужно было время, — принялась сбивчиво объяснять Иззи.
—
Иззи внезапно расплакалась.
— Черт возьми, — ошарашенно прошептала Карла.
— В любом случае с этим покончено, — рыдая, заверила ее Иззи. — Я верила, что со временем все устроится, а потом увидела, как он идет на вечер с женой… Они совсем не были похожи на разведенную пару… Вот я и порвала с ним.
— Слава Богу. — Карла сокрушенно покачала головой.
— Нет, не слава Богу, — простонала Иззи. — Потому что мне никогда еще не было так скверно. Я ему верю, но жить так могу. Я боюсь окончательно завязнуть и хочу покончить с этой историей, пока…
Она не нашла в себе сил закончить фразу. «Пока не влюбилась так сильно, что все остальное перестало иметь значение», — хотела сказать Иззи. Похоже, это уже случилось. Ей было совершенно не важно, что происходит в жизни Джо, главное — быть частью его жизни. Все, что прежде казалось ей незыблемым, непреложным, утратило всякий смысл.
— Иззи! — позвал ее голос из коридора. — Тебе звонят из Ирландии. Это срочно. Кажется, что-то случилось…
Иззи с благодарностью взяла кофе из рук Карлы и плотно схватила чашку ладонями. В разделенном перегородками ее было тепло, но по телу Иззи разливался ледяной холод. Дорогая бабуля, единственное близкое ей существо в этом остервенелом мире, лежала в больнице в Тамарине, и никто не знал, выживет ли она. Страшное известие заставило Иззи начисто забыть о Джо. Теперь она думала только о Лили, болезненно хрупкой, слабой и беспомощной. Голубые глаза ее с годами утратили яркость, но взирали на мир с любовью и пониманием. Глаза ее лучились добротой и мудростью.
Иззи невыносимо было думать, что свет мудрости, исходивший от бабушки, может навсегда померкнуть. Это казалось невозможным. Иззи так нужен был этот свет.
Оставалось великое множество вещей, о которых ей хотелось бы расспросить бабулю. И рассказать… Неужели этого никогда не случится? Бабушка принадлежала к поколению, считавшему неверность самым тяжким грехом. Что сказала бы она, узнав, что у внучки роман с женатым мужчиной?
Иззи представила себе потемневшее, искаженное болью лицо бабушки, и ее охватило отчаяние. Если уж Карла, свободная от предрассудков настолько, насколько это возможно для женщины, не являющейся радикальной феминисткой-лесбиянкой, была задета за живое, то что тут говорить о бедной бабуле.
Правда, Карла впала в ярость только потому, что посчитала Иззи безропотной жертвой обмана, и ей было обидно за подругу.
«Ох, бабуля, — взмолилась про себя Иззи, призывая на помощь силы волшебства, как будто ее молитва способна была вдохнуть жизнь в беспомощное тело Лили за многие тысячи миль от Нью-Йорка. — Пожалуйста, милая, не уходи».
— Это был обширный инсульт, — сказал по телефону папа. — Лили нашли во дворике за церковью. Еще повезло, что она упала навзничь и откинулась на спинку скамейки, а если бы свалилась ничком, то разбила бы голову о камни, и тогда… — Его голос испуганно замер.