Уроки верховой езды
Шрифт:
И после паузы продолжает:
— По-плохому — я вас арестовываю и увожу на патрульном автомобиле.
Я чувствую, как мои губы сжимаются в черту.
Он складывает на груди руки.
— Итак?
— Мне бы сперва убедиться, на ходу ли моя машина, — говорю я. — Вы подождете?
Глава 19
Комната в полицейском участке напоминает конференц-зал дешевой гостиницы. Стены однотонные, на двух висят белые пластиковые доски. Посередине —
Я с самого начала понимаю, к чему идет дело. Достаточно сказать, что детективы Самоса и Фрикли появляются со стаканчиками кофе, а меня не угощают.
Они усаживаются напротив, просматривают заметки и попивают кофе. По-моему, они намеренно медлят. Потом светловолосый — детектив Фрикли — толстым пальцем нажимает кнопочку «Запись». Спорю на что угодно, в старших классах школы его каждый день колотили, и теперь он не вылезает из тренажерного зала, накачивая мускулатуру. Я смотрю на магнитофон, потом на них.
— Пожалуйста, назовитесь, — говорит он, откидываясь в кресле.
— Аннемари Констанс Циммер.
— Ваш адрес, пожалуйста.
— Я живу на ферме «Кленовый ручей» у сорок первого шоссе, чуть южнее девяносто седьмого.
— Ваше место работы?
— Там же. Я менеджер школы верховой езды, принадлежащей моей семье.
— То есть вашей обязанностью является каждодневный уход за лошадьми?
— Я им руковожу.
— Вы также ведаете приобретением лошадей?
— Да, на моей ответственности лошади, принадлежащие школе.
Пока длится эта преамбула, оба детектива сидят развалясь и положив перед собой на стол блокноты. Однако теперь Фрикли извлекает ручку из нагрудного кармана рубашки.
— Расскажите нам, каким образом к вам попала лошадь из тринадцатого денника, — говорит он, сверяясь с блокнотом.
На лице у него рябинки от юношеских прыщей, и я замечаю, что тыльный конец ручки изжеван.
— Я взяла этого коня из центра по спасению лошадей.
— Который содержит Дэн Гарибальди?
— Да.
Фрикли что-то записывает.
— Когда это произошло?
— Точную дату не помню. Где-то в середине мая. Документы у меня дома…
— Как он в тот момент выглядел?
— Что вы имеете в виду?
Фрикли переглядывается с Самосой.
— На тот момент у лошади были какое-то особые приметы?
— Ну, он был одноглазый…
— Что-нибудь еще?
Я не отвечаю, только смотрю, как вращается в магнитофоне кассета.
— Каковы ваши отношения с Дэном Гарибальди? — спрашивает Самоса.
Я снова молчу, потому что сама не знаю, что тут ответить. Кажется, я краснею. По крайней мере, лицо начинает гореть.
—
Я инстинктивно подаюсь назад.
— Ничто не связывает…
— То есть вы хотите сказать, что совсем его не знаете?
— Нет, почему же, я его знаю. Мы много соревновались друг с другом, но это было двадцать лет назад… С тех пор я никакого дела с ним не имела.
— В самом деле, — произносит Самоса.
Звучит скорее не как утверждение, а как вопрос.
— Да, это так, — отвечаю я.
— Уверены?
— Уверена.
— И не хотите пересмотреть свой ответ?
— Зачем бы?
— У нас есть записи с вашего телефона.
У меня сердце стукает невпопад, я вспоминаю, каким тоном разговаривал со мной Иэн. Я смотрю то на Самосу, то на Фрикли. Лица у них чуть выразительнее блокнотов.
— Меня что, арестовали? — спрашиваю я наконец.
— Нет пока.
— Пока? Господи…
Я выпрямляюсь и принимаюсь отчаянно моргать. До чего все докатилось!
— Я бы посоветовалась с адвокатом…
— Имеете право, — отвечает кто-то из них. — Но пока вам не предъявлено обвинение, адвоката предоставлять мы не обязаны.
Тем не менее меня снабжают телефонным справочником и показывают, где висит таксофон. Я выбираю адвоката наугад. Просто открываю «Желтые страницы» и набираю первый же номер, попавшийся на глаза.
Через полтора часа в комнате для допросов появляется Норма Блэкли. От ее нейлонового свитерка еще пахнет спагетти. Мы с ней совещаемся около двадцати минут, я все ей рассказываю начистоту. Она внимательно выслушивает, время от времени ободряюще кивая.
— Ладно, — говорит она наконец. — По мне, вы провинились в основном тем, что пытались удержать у себя коня, которого полюбили. Правда, позиция у вас пока уязвимая и останется таковой до полного прояснения всех обстоятельств. Просто не отвечайте на неудобные вопросы, да и я дам знать в тех случаях, когда лучше не отвечать. Помните, у вас есть право не говорить ничего такого, что может быть использовано против вас. И это не может быть вменено вам в вину. Мало ли что они успели вам наговорить, на обвинении это не скажется. Ну что, готовы?
Я киваю.
— Пожалуй…
Она выходит в коридор, чтобы пригласить детективов обратно.
— Привет, Норма, — говорит Фрикли.
— Здравствуйте, джентльмены.
Детективы снова усаживаются напротив меня, Норма занимает место в узкой части стола, то есть как бы между нами.
Пошуршав бумагами, Фрикли отпивает свежего кофе и продолжает допрос:
— Вам известно, как выглядит пегая лошадь?
— Доподлинно. У меня самой такая была.