Уровень атаки
Шрифт:
Пауза затягивалась. Потрескивали факелы на стенах, угадывалось дыхание присутствующих, билось собственное сердце… И шептал что-то, ведя разговор с самим временем, крупный речной песок в больших песочных часах. Иногда из-за дверей, из внешнего светлого мира доносились какие-то обыденные звуки — голоса, шаги, даже смех, — но все это тонуло в тяжелом сумраке храма самого солнечного из богов.
А потом последняя крупица песка упала из верхней колбы в нижнюю, и время, наконец, снова двинулось вперед.
Акарханакан поднял
— Ждать больше некого — смарры игнорируют, как обычно. Давайте начинать.
— Это было очевидно, — отозвался Эхтинор. — Мы только потеряли время… — Он шагнул вперед и посмотрел на Павла. — Павел Головин, сотрудник Земного отдела. Ты нарушил один из основных принципов Ассамблеи — обязательное соблюдение законов, общих для рас, входящих в нее. Ты будешь осужден по законам ветви, против которой совершил свое преступление.
Закончив церемониальное обращение, атлант вернулся на место. Дождавшись этого момента, вперед выступил инка.
— Властью, данной мне моим народом и императором, я представляю обвинение, — уведомил он. — Ты не можешь изменить это решение.
— Отлично, — выдавил Павел. Если все проделанное имело целью взвинтить нервы, то она была с успехом достигнута. — А кто будет представлять защиту?
— Справедливость и правосудие не нуждаются в посторонней помощи, — вымолвил ацтек. — Процессуальная форма трибунала не предусматривает защиту подсудимого кем-либо, кроме самого подсудимого.
— Спасение утопающих… — проворчал Павел. — Ладно, давайте попробуем.
— Прош-шу прощ-щения… — этот тихий шепот, как гром, грянул в полупустом храме. Воины у дверей вздрогнули — появление ящера осталось незамеченным никем до тех пор, пока он не заговорил.
— Назначенный срок сбора истек! — произнес инка, и непонятно, чего больше было в его голосе — удивления или досады.
— Гнездо получ-чило приглаш-шение… Я приш-шел…
— Существует протокол… — начал было инка, но Эхтинор перебил его:
— Верно. И в нем значится, что коллегию составляют представители четырех народов.
— С-спас-сибо… — ящер проследовал мимо Павла и встал справа от атланта. — Прош-шу продолжать…
Посол империи сделал значительную паузу. Потом, видимо, решив, что со смарром все равно ничего не поделаешь, проговорил:
— Я уполномочен обвинить этого человека в препятствовании отправлению священного обряда, а также в поругании верований моего народа. Как вам известно, это является нарушением одного из основополагающих законов о религиозной терпимости и уважении вероисповеданий рас, представленных в Ассамблее Миров. На основании этого закона я требую выдачи сотрудника Земного отдела малому кругу жречества для учинения справедливой расправы по обычаям моей религии.
— В чем будет состоять ваша расправа? — спросил атлант.
— Это является национальным обычаем, и я не обязан давать комментарии.
— Ясно, — вымолвил тихо атлант. — Скажите, посол, ваши боги когда-нибудь бывают сыты?
— Бывают, — без тени сомнения ответил инка. — Однако это, так же, как и способ расправы, не является предметом обсуждения трибунала и не должно влиять на его решение.
Сожжение! Черт… чего-то подобного следовало ожидать от ацтека, но все же у Павла вспотели руки. Спокойнее, спокойнее… Обвинять его в убийстве, кажется, никто не собирается, но намеченная в спешке линия защиты была настолько общая, что вполне подходила и под этот случай. Итак, первый ход:
— Я возражаю. Трибунал не уполномочен выносить смертные приговоры в отношении жителей Земли.
Легкий поклон Акарханакана в сторону Павла возвестил о том, что возражение услышано, но не принято.
— Именно поэтому я лишь прошу решения о выдаче виновного малому кругу жречества.
— В данном случае это одно и то же.
— Фактически — да, — тяжело отвесил Эхтинор. — Процессуально — нет.
— В ч-чем доказательс-ства вины?.. — прошипел ящер.
— Обстоятельства, при которых было обнаружено тело, а также орудие убийства с отпечатками пальцев Головина говорят о намеренном умерщвлении жертвы до наступления положенного срока и недопустимым при исполнении обряда способом.
— Недопустимым способом? — процедил Павел. — Ну и тварь… Это же была твоя дочь!
Ацтек остался непроницаем:
— Данное обстоятельство не имеет отношения к разбирательству.
— В таком случае, расскажи трибуналу то, что имеет отношение. Расскажи о том, как твоей дочерью была спланирована и приведена в исполнение провокация против меня, которая должна была стать местью за смерть ее жениха. И еще о том, что она предпочла мучительной гибели в огне убить себя.
— Это правда? — с видимым интересом осведомился Эхтинор у посла инков.
— Я не имею подобной информации, — Акарханакан пожал плечами. — Это утверждение не опровергаемо, но и не доказуемо, а значит, не может быть принято во внимание.
— Не совсем так.
Павел поискал глазами того, кто произнес эти слова, прежде чем понял, что впервые за время судилища заговорил гиперборей.
— Перед тем как войти в этот… храм, я получил от главы своей дознавательной коллегии сведения, подтверждающие слова землянина.
— Вот как? — Атлант заинтересовался еще больше. — Я не оскорблю вас, коллега, если спрошу: уверены ли вы в достоверности этих сведений?
— Вполне уверен. Обычно я полагаюсь на слова одного из лучших слуг Общины без доказательств, однако, соблюдая протокол трибунала, в этот раз он даже готов представить свидетеля.