Уровни опасности
Шрифт:
В свободное от занятий с Хэйсом время я в основном проводила в лаборатории, ведь именно там собиралась большая часть команды. Линкольн почти постоянно находился рядом со своей подопечной, больше отвлекая от работы, чем уча чему-то. Тревор вечно возился с какими-то пробирками и биологическими образцами, которые, оказывается, принадлежали метам. Стоит ли говорить, что к его рабочему месту я старалась не приближаться? Стелла оказалось той еще язвой, любящей придираться ко всем по всякому даже самому мелкому поводу. Пару раз мы с ней вступали в перепалку, но в итоге обошлось без серьезных
Рони…
С сестрой удавалось пообщаться пару раз в неделю, чего было катастрофически мало. Она писала, что скучает, но тут же просила не волноваться и заверяла, что у нее все хорошо, ведь Леонард оказывает ей бесконечную поддержку. А я тихо закипала, стараясь не думать о парне, который уничтожит сердце Рони, ведь она уже безнадежно влюбилась.
Вечера я тратила на составление отчетов для Данэма и Альвареса. Оба бесили до трясучки. Первый не отвечал ничего, кроме чертового «работай дальше», что вообще никак не намекало на то, приблизилась ли я хоть немного к той информации, что в итоге хотел получить заказчик или нет. Что-то подсказывало, что нет. Из-за этого призрачная надежда на то, что мне удастся вернуться домой до того, как меня повезут к Барьеру, с каждым днем угасала все сильнее, и теперь от нее не осталось даже намека.
Что же касается Альвареса, он раздражал еще сильнее, ведь, в отличие от Данэма, регулярно общался со мной, заваливая миллионом вопросов и раздавая приказы. На все вопросы о Веронике, он отвечал сухое: «За ней присматривают. Все в порядке».
Так я и жила. В постоянном стрессе, уставшая после тренировок и злая после общения с Данэмом и Альваресом. По крайней мере Хэйс стал относиться ко мне терпимее. Называл по имени, на приветствие кивал, исподлобья не смотрел и недовольно не бурчал, но и близко к себе не подпускал. Для меня уже стало делом принципа завоевать его доверие, и возможно, у меня стало получаться, потому что я часто ловила на себе задумчивые взгляды куратора, но стоило ему увидеть, что я заметила его внимание, Хэйс сразу отворачивался.
– Да ты, блин, издеваешься, О’Брайен?! – восклицает Стелла, вырывая меня из мыслей.
Отрываю взгляд от тарелки с отбивной, которую помогала готовить Линкольну пару часов назад. К самостоятельной готовке меня никто не допускает, но и от помощи не отказываются.
– Что опять не так? – с нескрываемым раздражением спрашивает Линкольн.
– Соль! – вопит Стелла.
Ловлю недовольный взгляд О’Брайена, который закатывает глаза, и прячу улыбку.
– Да нет там соли! – повышает голос парень. – Я специально не солил твою порцию, чтобы ты сделала это сама.
Стелла раздувает ноздри, и я борюсь с желанием отступить подальше, чтобы не попасть под взрывную волну.
– Ах, вот оно что, – обманчиво спокойным голосом начинает девушка, и я все-таки делаю шаг вправо. Хэйс, стоящий напротив, вопросительно приподнимает бровь, что, я заметила, является его привычкой. Вместо ответа пожимаю плечами и перевожу внимание на Миллер, когда она возобновляет пропитанную ядом речь. – Я, конечно, знала, что в кулинарии ты полный ноль, но не настолько же! Никто не солит отбивную в готовом виде, это нужно делать перед тем, как положить мясо на сковородку, болван!
Лицо Линкольна идет багровыми пятнами, но он, похоже, не собирается раздувать конфликт еще сильнее, потому как молчит, упрямо поджав губы. Тревор фыркает так громко, что разъяренная Стелла круто поворачивается к нему. Тот сразу вскидывает руки, будто сдается.
– Миллер, ну давай поменяемся, если хочешь? – примирительно спрашивает он.
– Не беси меня, – отрезает она и тянется к солонке.
Незаметно выдыхаю. Кажется, буря миновала.
Глаза лезут на лоб, когда краем глаза я вижу, сколько соли вредная Стелла добавляет к отбивной. И замечаю это не только я.
– Миллер, – злобно произносит Линкольн, – надеюсь, у тебя случится передоз соли.
Она не глядя поднимает вверх левую руку, сжимает пальцы в кулак, оставляя только средний.
Линкольн недовольно отворачивается, возвращаясь к еде. Отрезаю кусочек мяса и отправляю его в рот. Изумительно. О’Брайен на самом деле прекрасно готовит, по крайней мере, кроме Стеллы никто не жаловался.
– Я что-то пропустила? – доносится от двери голос Шеннон.
Оборачиваюсь в тот момент, когда она заходит на кухню и оглядывает хмурые лица собравшихся.
– Ничего, – отвечаю поспешно, опасаясь, что Стелла снова выскажется, а терпение Линкольна лопнет. – Ты закончила свой суперсекретный проект?
Девушка берет тарелку, наполняет ее едой, улыбаясь самой довольной улыбкой из тех, что я у нее видела.
– Ага, вечером покажу в деле. Миллер, у тебя же все готово?
Стелла отрывается от отбивной и утвердительно кивает.
– Почти. После обеда добавлю пару штрихов, а потом можно будет браться за нанесение материала.
– Отлично, – с воодушевлением говорит Шеннон.
– Да что вы там такое делаете? – спрашиваю, не скрывая любопытства.
Стелла поворачивает голову, убирает с лица непослушную челку и одаривает меня снисходительной улыбкой.
– Зайдешь в лабораторию после тренировки и узнаешь.
– Лад-но, – произношу раздельно, пытаясь хотя бы мысленно угадать, что там может быть. Поворачиваюсь к Хэйсу и снова ловлю этот его задумчивый взгляд. Не успевает он отвести глаза, как я спрашиваю: – Что у нас сегодня по плану?
– Два часа на стрельбище, четыре в зале, – в своей обычной сдержанной манере отвечает он.
– Хорошо, – соглашаюсь покладисто.
Кажется, что того первого дня, когда мы волком смотрели друг на друга, просто не было. Конечно, мы не сдружились, но стали более терпеливыми в компании друг друга.
– Как ты все еще жива? – едва слышно бормочет Шеннон.
Ну еще бы, ее программа тренировок по сравнению с моей, всего лишь утренняя зарядка. А все потому, что Линкольн не такой строгий тренер, а еще, будучи в отделе Подготовки Стражей, Шеннон прошла полную программу тренировок и обучения. Кроме того, здесь, в Центре Z, у нее есть другая работа.