Уровни опасности
Шрифт:
– Я помню. Потом теория и четыре часа тренировки.
Обхожу его, направляясь в свою комнату, чтобы взять чистые вещи и полотенце.
– Брюст? – окликает Хэйс.
Стискиваю зубы, меня бесит это обращение. Все же останавливаюсь и оборачиваюсь.
– Что?
– Я тебя не отпускал.
Кое-как подавляю раздраженный вздох, то и дело грозящий вырваться наружу.
– Что-то еще? – интересуюсь деланно вежливым тоном.
Пару мгновений он сосредоточенно вглядывается в мое лицо, затем взмахивает рукой в сторону коридора за моей спиной.
– Нет, можешь идти. Но впредь дожидайся разрешения.
Надо же, какой строгий!
– Как скажешь, – говорю покладисто. – И… Хэйс?
Он едва заметно приподнимает правую бровь, будто удивлен тому факту, что я вообще посмела обратиться к нему после того, как он меня отпустил.
– Слушаю.
– Меня зовут Тори, – напоминаю твердым тоном, уже и не помню в какой по счету раз.
Не дожидаясь никакой реакции, отворачиваюсь и, держа спину ровной, направляюсь в душ. Пока привожу себя в порядок и обдумываю произошедшее, прихожу к выводу, что несмотря на вынужденный близкий контакт, предстоящий нам с Хэйсом, шпионить за ним будет труднее всего. Его поведение и необоснованно неприветливое отношение ко мне настораживают. С ним лучше быть в два раза бдительнее, чем с остальными. Не хватало еще, чтобы Хэйс что-то заподозрил.
Выбираюсь из душевой кабины, наскоро вытираюсь и сушу волосы, надеваю чистый тренировочный костюм, а сразу после спешу на кухню. Судя по часам, я опоздала на десять минут, но, к моему удивлению, вопреки ожиданиям, на месте оказывается не вся команда, а только Линкольн, Тревор и Шеннон.
Стоит мне только переступить порог, как раздается жизнерадостное приветствие Линкольна:
– Доброе утро!
Сдержанно киваю и получаю в ответ подобные жесты от парочки ученых. Полусонный Тревор медленно потягивает из не менее чем пол-литровой чашки черный кофе, распространяющий притягательный аромат на всю кухню. Шеннон салютует чашечкой поменьше, оглядывает меня, после чего интересуется:
– Ну, как прошло?
Подхожу к кофеварке, тоже наливаю себе горячий напиток, краем глаза поглядывая на девушку:
– О чем ты?
– О пробежке, конечно. Хэйс каждое утро встает ни свет ни заря и, несмотря на погодные условия, бегает чуть ли не до самого завтрака.
– Ага, – подтверждает Линкольн. – Не поверю, что он мог позволить тебе не пойти.
Делаю крохотный глоток бодрящего напитка, подхожу к столу и пожимаю плечами.
– Да нормально прошло. Пробежка как пробежка, ничего необычного.
Ортега и О’Брайен переглядываются, и даже Смит отрывается от огромной чашки и смотрит на меня с неприкрытым сомнением.
– А что, собственно, не так? – уточняю осторожно.
– Да как сказать… – неуверенно произносит Шеннон и бросает растерянный взгляд на своего куратора, будто ищет поддержки.
Линкольн не заставляет себя долго ждать.
– Понимаешь, Тори, – произносит он задумчиво, – Хэйс из тех людей, которые относятся слишком требовательно в первую очередь к себе, не говоря уже об остальных. Поэтому для нас и странно, что ты не жалуешься на протестующие мышцы и уставшие ноги, потому что вряд ли твой куратор сделал тебе большую поблажку.
– Ах, вот оно что, – говорю задумчиво, вспоминая утреннюю пробежку. Да, я порядком устала ближе к концу, но на этом все. Изверг Хэйс меня не тронул. – Все в порядке. От нечего делать, я занималась в зале несколько раз в неделю, поэтому к бегу привычная.
– Вот и отлично, – заключает Линкольн и ставит передо мной тарелку с омлетом.
– Спасибо, – благодарю с улыбкой и берусь за вилку. Несколько минут едим молча, а я раздумываю, стоит ли попробовать узнать у них про Хэйса, раз уж от него вряд ли можно будет добиться хоть какой-то стоящей информации. Наконец решаюсь: – А что, Хэйс строгий учитель?
Если Линкольн и удивлен вопросом, то не подает вида.
– Пока не знаю. Твои тренировки покажут.
Непонимающе смотрю в его серо-зеленые глаза.
– Что это значит? Он что – никого до меня не тренировал?
Линкольн с усилием потирает подбородок, задумчиво глядя в ответ.
– Здесь – нет. – Увидев, что я собираюсь задать новый вопрос, он слегка качает головой, давая понять, что еще не закончил. – У нас ведь относительно молодая команда. Мы собрались в Центре Z всего полгода назад, когда здесь понадобилась новая группа Стражей. Я до этого работал в отделе Контроля, ездил по разным Центрам с проверками и ждал перевода. Миллер и Смит трудились в лаборатории в Штабе Стражей и Охотников. Ортега пару месяцев назад закончила обучение в отделе Подготовки Стражей, после чего сразу попала к нам. Ну, а Хэйса перевели из Центра N. Может, там он кого-то и тренировал, а здесь еще не успел.
А вот это уже интересно. Почему Данэм не упомянул об этом? Предоставил мне самой копаться в информации? Или имел какие-то другие причины? Но теперь мне еще более интересно, что именно он хочет, чтобы я нарыла на этих конкретных Стражей?
Отстраняюсь от вопросов, жужжащих в голове, словно рой назойливых пчел. У меня еще будет время подумать и разобраться с ними, но позже. Сейчас нужно уточнить другое. То, о чем Линкольн не сказал ни слова. Вернее, о ком.
– А как же Роудс и Маршалл?
О’Брайен ставит свою тарелку в посудомоечную машину, принимает мою и убирает ее туда же, только после этого уточняет:
– А что с ними?
– Откуда перевели их?
Собравшиеся молча переглядываются, и я не сдерживаясь высоко поднимаю брови. Любопытно.
– Ты закончила? – спрашивает Тревор, обращаясь к Шеннон. – Мне нужна твоя помощь до того, как ты уйдешь на тренировку.
– Конечно.
Девушка соскальзывает со стула одновременно с Тревором. Рыжий слабо улыбается мне.
– Прости, Тори. С утра я бука, пока кофеин не подействует.
– Ничего, – отвечаю и взмахиваю рукой, ведь и правда не вижу ничего такого в молчаливости парня.
Линкольн поведал мне достаточно много.
Шеннон и Тревор покидают кухню, а я продолжаю выжидательно смотреть на О’Брайена, наводящего порядок на горизонтальных поверхностях. Он косо смотрит на меня и вздыхает.
– Давай обсудим это позже? – миролюбиво предлагает Линкольн.
Размышляю всего пару секунд.
– А в этом какая-то тайна?