Ушастый Купидон
Шрифт:
– А теперь скажи мне, что тебе наговорил Пауль?
Ирина гладила ложечкой десерт, погружённая в свои мысли. Услышав вопрос, она вздрогнула и закрыла лицо руками.
– Это просто катастрофа.
– Да забей ты на него. Если будет выступать – заставлю заткнуться.
– Дело не в Пауле. Я не понимаю местный диалект, – моя Снежная белочка убрала руки и с укором взглянула зелёными глазами, в которых стояли слёзы. – Это как будто другой немецкий, не тот, что я знаю.
Мне захотелось подойти, сгрести её в
Моя переводчица бросила взгляд через плечо.
– Мне нужно поскорее назад. Моя кошка ждёт в офисе.
Когда мы сели в машину, я снова вернулся к нашему разговору.
– Ты зря боишься. Мне самому понадобилось пара дней, чтобы привыкнуть к речи американцев. Я не думаю, что диалект мюнхенцев отличается сильнее.
– Возможно, ты прав, – ответила Ирина таким тоном, что стало ясно: она так вовсе не считает.
Вот гадство. Успокаивать я не умею. Замотивировать, поставить жёсткие сроки – это всегда пожалуйста.
– А знаешь, что мы сейчас сделаем? – бодрым голосом поинтересовался и не дождавшись никакой реакции, ответил сам. – Я отвезу вас с Белкой в гостиницу. Ты сегодня только с самолёта, так что отдыхай. А на утро все сложности будут казаться проще.
Ирина поблагодарила. Я отвез её.
Глава 7
Ведя утром машину, я не заметил никаких следов вчерашнего снегопада. Температура была плюсовой и всё растаяло. Дорога радовала глаз сухим чистым полотном. Но кое-что от зимы всё-таки осталось, точнее кое-кто: моя Снежная белочка. Именно за ней я сейчас и ехал.
Не утерпев, я приехал раньше. Ирина ждала меня в холле, и едва я вошёл, поднялась с диванчики и подошла. Она была одета в строгий светло-серый брючный костюм. Причёска была такая, что ни один локон не выбивался, а жаль. И только переноска в руке не вписывалась в общую картину.
Она сдержанно ответила на моё приветствие и замялась. Ого, моя бойкая переводчица боится что-то сообщить? У меня были все основания полагать, что это связано с кошкой.
Я взял у Ирины переноску и, приподняв крышку, погладил любительницу побегать.
– Как спалось? Понравился номер? – спросил я, обращаясь к замурлыкавшему животному. – Надеюсь, твоя суровая хозяйка не держала тебя все время в тесной переноске?
Моя Снежная белочка попыталась отобрать у меня корзинку, но я не уступил.
– Да пожалуйста! Можешь хоть к себе в кабинет её взять! – вроде бы спокойно сказала она, но в мелодичном тихом голосе послышались нотки ревности. – А вообще, я хотела… Я вынуждена…
Она не успела договорить, а я уже знал, о чем будет просьба.
– Ты можешь взять кошку на работу.
О, этот взгляд! Я готов приютить в офисе хоть сотню котиков, лишь бы она хотя бы иногда так смотрела на меня.
Всю дорогу моя Снежная белочка вела себя так, что я понял – пора действовать. Хватит мне ждать, и так намучился с ней, как ни с кем прежде.
Когда мы приехали, я отдал распоряжение своей помощнице никого не впускать и остался в кабинете наедине с Ириной. Кошка за человека не считается.
– Я внимательно слушаю, – сообщила переводчица, присаживаясь в кресло для посетителей и складывая ручки как прилежная ученица.
Кошку она выпустила, и любительница побегов сейчас обнюхивала диванчик. Кстати, да, мне он тоже нравился, а теперь так и особенно. Воображение успело нарисовать целый калейдоскоп картинок, от которых меня бросило в жар.
– Ир-р-ра, я думаю о тебе не переставая, – начал я, склоняясь к ее лицу, – сколько мы будем делать вид, что ничего не происходит.
Я потянулся к ней, но моя Снежная белочка выскользнула в последний момент и вскочив, попятились к выходу.
– Не так быстро, крошка! Мы с тобой ещё не закончили.
Обеими руками я обхватил талию девушки, про себя поражаясь тому, какая она тонкая, и подняв, усадил на стол. Одной рукой крепко схватил ткань блузки. Теперь если она будет дёргаться, то лишится пуговиц или порвёт. Ирина быстро это поняла, и всё негодование устремила в другое русло.
– Что? Что ты творишь?! – зашипела она, в то время как её взгляд будоражил пылающей в бездонных зелёных глазах страстью.
– Ир-р-рина, ты, я.
Мозг категорически не хотел выдавать умные, полагающиеся моменту фразы.
– Если ты меня сейчас не отпустишь, то я буду знать, что ты последняя сволочь.
Отпущу, сейчас отпущу, ещё секунду, хотя бы одну. Я склонился к её плечу и уткнулся носом в туго собранные волосы. Они пахли цитрусовыми, именно так как я и запомнил. Прижавшись всего на миг, я отпустил ее и обогнув стол, сел в кресло.
– Как видишь, я намного лучше, чем ты думаешь.
Но чего мне это стоит!
Ирина стремительно спрыгнула и рванула к двери, но в последний момент затормозила и принялась заправлять блузку. На меня она старательно не смотрела.
– Подожди. Я хочу признаться.
Она отвлеклась от своего занятия и выжидающе посмотрела на меня. Как же трудно усидеть на месте! Но нет, лучше мне не приближаться, иначе опять потеряю голову. Сначала расскажу ей всё. Пусть знает, какие подвиги я совершил. Ха, да после этого она сама на меня наброситься с поцелуями!
– Твоя кошка не заходила в мой гараж.
Ух, как трудно. Ненавижу признаваться в том, что мне кто-то нужен. Надо покончить с этим скорее.
– Не заходила? А как тогда она там оказалась? – Ирина смотрела на меня своими изумительными изумрудными глазами в недоумении.