Ушебти
Шрифт:
– Здравствуйте, – сказал он, поживая руку спецназовцу, – у нас всё готово. А как вы?
– Готовы, – лаконично ответил Вэ-Вэ. – В чём будет заключаться переход?
– По-видимому, нужно будет просто вступить в портал. Переброс происходит мгновенно. Мы бросали в него разные предметы, и они сразу же возникали с той стороны . Да их и отсюда видно. Сначала мы бросали камни, которые подобрали на берегу Нила, видите? Вон они валяются. Потом стали бросать ветки и листья деревьев местных пород. Всё опять прошло гладко.
– А живые существа переправляли?
ФСБ-шник замялся:
– С людьми мы, по понятным причинам, не экспериментировали, а мышей, кошек и собак нам не разрешили использовать
– И что?
– Да ничего, – пожал плечами ФСБ-шник, – они исчезли, улетели, наверное. Мухи – они ведь и в Африке мухи, что с них взять? Во всяком случае, трупов ни по ту, ни по эту сторону мы не нашли…
– Ладно, с этим ясно, – кивнул Вэ-Вэ. – Ещё пара вопросов.
– Пожалуйста.
– Я правильно понял, что для перехода через портал не нужны никакие манипуляции? Потому что Райзман разрабатывал какие-то теории перехода…
– Абсолютно ничего не требуется! Шаг – и вы там.
– Тогда последний вопрос. Где американцы?
– Только что были здесь, – неприязненно ответил ФСБ-шник, – шестеро здоровенных парней в песчаном камуфляже, увешаны оружием и какими-то приборами, как в кино. Круче их только яйца. Настаивали, что пойдут первыми, от взаимодействия с вами категорически отказывались. Но в последнюю минуту прибежал какой-то их босс, весь в бейджиках и нашивках, приказал переброску отложить и куда-то увёл. Просили только передать вам для связи их радиостанции, вот они.
– Ну и пёс с ними. Когда начинаем?
– Всё готово, можно прямо сейчас.
Вэ-Вэ отозвал в сторону Райзмана и Ирину и негромко сказал:
– К переходу всё готово, начинаем прямо сейчас. Если передумали или есть хоть малейшие сомнения, советую отказаться. Никто на вас не будет в претензии, вы никому и ничем не обязаны.
– Нашли дурака отказываться! – хмыкнул Райзман.
Ирина отрицательно качнула головой.
– Так, хорошо. Тогда слушайте меня внимательно. Первым иду я. Следом, если всё пройдёт нормально, с интервалом в пятнадцать секунд, чтобы не свалиться мне на голову, идёт Райзман, потом ещё через пятнадцать секунд – Ирина. Повторяю: если со мной во время перехода будет что-то не так, в портал не лезть ни в коем случае! Особенно касается вас, Яков Исаевич! И не надо скептических улыбок, я не шучу. Вы меня поняли?
– Да понял, понял!
– Ирина?
– Всё будет в порядке.
– Сплюньте.
ФСБ-шник отошёл от приборов и повернулся к Вэ-Вэ, он заметно волновался и был бледен:
– Был бы верующим, сказал бы: «С богом!» А так: ни пуха! И возвращайтесь…
– К чёрту! – через плечо ответил Вэ-Вэ и, как опытный парашютист, нырнул в портал.
Глава 2
Переход через портал был похож на прыжок метров с двух, Вэ-Вэ даже устоял на ногах, но сразу же упал, откатился в сторону, вытянул «Беретту» из нагрудного кармана, прижался к песку и настороженно прислушался. Всё было спокойно, только шелестел ветерок, чирикали и посвистывали какие-то птицы. Выждав на всякий случай ещё несколько секунд, майор привстал на одно колено и осмотрелся, водя стволом пистолета за линией взгляда. Его выбросило на песчаный язык, засыпавший траву. Песок был мелкий, ярко-жёлтый и очень чистый, в глаза бросались только камни и ветки, заброшенные из будущего. Никакого мусора, свидетельствовавшего о наличии людей, вроде окурков, бутылок и консервных банок не было. Местность выглядела совершенно дикой и безлюдной.
Осмотр прервал Райзман, который внезапно шлёпнулся рядом с майором и на удивление толково сделал то, чему его учили на базе ФСБ, то есть откатился в сторону от места приземления
– С вами всё в порядке? – спросил спецназовец, подавая женщине руку, – нигде не болит?
– Да нет, вроде всё цело, – ответила Ирина, отряхивая комбинезон.
– Как-то вы упали неудачно…
– Поспешила! Я почему-то испугалась, что вы уйдёте и бросите меня. Представила себя одну-одинёшеньку в Древнем Египте и бросилась в портал, как угорелая. Глупость, конечно…
– Первый прыжок, что же вы хотите? – улыбнулся Вэ-Вэ. – Десантники, уж на что здоровые и толстокожие мужики, и то иногда чудят, забудьте. Главное, вы целы.
– Интересно, что с этой стороны портала не видно, поэтому обратно в него влезть будет нелегко, – практично заметил Райзман.
– Будем надеяться, что найдётся другой путь, – ответил Вэ-Вэ. – Но на всякий случай давайте обозначим место перехода, например, стрелой из камней. Только мелочь не берите – её завтра же песком засыплет. Вы, Ира, пока отдыхайте, мы сами.
– Жарковато, однако, – сказал Райзман, потирая поясницу, когда выкладка стрелы была закончена. – Градусов тридцать пять, наверное.
– Разве это жара? – хмыкнула Ирина, – летом здесь и за пятьдесят бывает, а если ещё хамсин [3] задует, вообще как в духовке.
3
Хамсин (араб. – пятьдесят) – сухой, изнуряюще жаркий ветер из пустыни. Обычно дует не более 50 дней с февраля по июнь.
– А когда в Египте считается лето? – спросил Вэ-Вэ.
– Если в современном, то как обычно, – ответил Райзман. – А вот в Древнем Египте год, по-египетски – «ренпет » – делился не на четыре, а на три части. И начинался он с появления на небе звезды Сопдет , по-нашему – Сириус, это примерно в середине июля. Год обозначали иероглифом в виде ростка с почкой. Первый сезон назывался «ахет» – «разлив», второй – «перет», то есть «сев», а третий, понятно, сезон сбора урожая, «шему» – засуха. Каждый сезон состоял из четырёх месяцев по тридцать дней. Получалось триста шестьдесят.
– Но в году триста шестьдесят пять дней! – заметила Ирина. – Где же ещё пять?
– А-а-а, с этими днями связана знаменитая легенда, – ответил египтолог. – Дело в том, что богиня Неба, Небесная Корова Нут и бог Земли Геб были близнецами. Они так любили друг друга, что родились, обнявшись, а позже поженились. Разгневанный Ра поднял Нут вверх – так появилось небо, а Геба оставил внизу, на земле. Ра повелел, чтобы Нут не могла родить ребёнка ни в один из месяцев года. Огорчённая Нут попросила о помощи бога Тота. Он, конечно, не осмеливался идти против воли Ра, но Нут ему всё-таки было жалко. Тогда хитрый Тот выиграл в сенет [4] у божества Луны Хонсу пять дней, чтобы Нут обрела возможность родить детей. Эти дни считались священными и были днями рождения богов. Тот выиграл, и солнечный год увеличился на пять дней, а Хонсу проиграла, поэтому лунный год уменьшился на те же пять дней.
4
Сенет – древнеегипетская игра, отдалённый предок шахмат.