Уши торчком, нос пятачком. Книга 1
Шрифт:
Смотрел на бурую, на то, как она с наивностью щенка подначивает взрослых самцов на интерес к себе, и был недоволен. Мой волк в данном вопросе никаких компромиссов не допускал, полагая эту самку не только частью своей стаи, но и, собственно, во всех смыслах «занятой территорией». Поэтому глухо и предупреждающе рычал, стоило какому-нибудь самцу отозваться на ее призывы к игре.
Этими проявлениями собственнической натуры зверя был недоволен уже я. И так сложностей много, а тут еще мой волк нарывается на прямое противостояние с другими самцами. Это опять же возвращало меня к мысли о том, как зверь воспримет призывы других волков во время популярных у клана бурых боев под видом «ухаживаний». А также на попытки бурых волков
Зверь Фирсанова-старшего процесс ожидания затягивать не стал – взвыл, призывая стаю следовать за собой в поисках достойной добычи. Может, поспешность – это результат проснувшейся совести? Вопиющая необученность новоявленной волчицы стаи была очевидна всем. Фактически вожак открыто рисковал жизнью одной из своих. А может быть, и больше чем одной, ведь все считали нас на данный момент парой. Значит, ожидали от меня готовности защищать Елену. Впрочем, возможно, Фирсанов как раз опасался, что многие задумаются в последний момент и «оценят» грозящие перспективы.
В любом случае, вместе с остальными волками следуя немного в стороне от стаи, я сорвался с места, стараясь не терять из вида свою бурую. Одновременно анализировал изменение ситуации вокруг.
Мимо моего внимания не прошел тот факт, что первую попавшуюся добычу – оленя – основная часть волков, подвластная воле вожака, проигнорировала, уносясь дальше. Загонять оленя рванули только трое самцов и… разумеется, ведомая пробудившимся азартом и животным голодом Елена. Я тоже, более осторожно, маскируя свой запах, побежал следом. Трое на одну – каково?!
Слова уничтоженного мною рыся становились реальностью. Чем не обвинение мне, если после охоты найдут разодранную самку – мою пару. Вроде как не сдержал зверя, заметив ее заигрывания с другими. Тем более что сходный прецедент в прошлом имелся… Вот только что это давало бурым, было пока не ясно. Не рассчитывают же они всерьез всучить мне в рамках условий по древнему договору следующую «временную пару»? Не настолько они наивны!
Кровь почуял сразу и прогнозируемо уловил взбешенный рык ослепленного погоней Лениного зверя. Кинется! Сама идет к ним в лапы. К этому я был морально готов, понимая, что все подводилось к тому, чтобы я или дал ее загрызть, или сцепился из-за нее с бурыми самцами. Влиять на нее собственной волей не стал, полагая, что слишком рано раскрывать этот козырь. Да и три к одному… В моем случае «расклад» был комфортным. Опять же на боях желающих нарываться поубавится. И я обязан был сейчас действовать жестко, сбив пыл на будущее, показав, что не играю. Значит, отдамся воле зверя, он сам решит, что предпринять. И мой волк прыгнул, не позволив бурой завершить свой бросок к горлу одного из дразнящих ее самцов, мощным толчком откидывая ее в сторону, за территорию боя.
В том, что на меня кинутся втроем, я не сомневался. Сразу чувствовалось, что эта тройка – сработанный и отлаженный боевой инструмент, привыкший нападать в таком составе. Но в этом, опять же, и их слабость: исключаем одного – остальные немного теряются. И завертелось!..
Доверившись зверю, подчинился инстинктам. Все органы восприятия работали на пределе, позволяя моему волку избегать острых клыков и когтей бурых самцов. А вот мои челюсти почти всегда успевали сжаться на миг на телах соперников. Сжаться и максимально сильным рывком по-волчьи рвануть на себя, нанося повреждение. Численный перевес атаковавших волков не позволял мне развернуться в полной мере, поэтому, подловив момент, мой зверь вцепился в глотку неизвестного мне самца, вырывая ее. Но этот миг стоил раны и мне: левый бок опалило болью, только сильнее распаляя гнев моего волка.
Расчет был верным – потеряв одного, остальные бурые несколько растерялись, позволяя накалу борьбы стихнуть. И практически сразу появилась реакция со стороны Фирсанова-старшего:
Елена, которую я постоянно ощущал рядом, тоже тревожно насторожилась, вслушиваясь в вой своего бывшего альфы. Вожак бурой стаи, все еще сильный самец, выскочил на поляну, остановившись прямо напротив нас. И угрожающе зарычал, оскалив пасть, демонстрируя агрессию и намерение идти до конца.
Рыкнул в ответ и я, но спокойно, намекая на очевидность его намерений для окружающих, вплетая в тон нотки доминирования, стремясь подавить его. Не повредит «ткнуть носом», напомнив, с кем имеет дело. Белые сильнее! И любой волк не может с этим не считаться.
Фирсанов все сразу понял, поскольку пусть и с раздражением, но отступил. С яростным оскалом его зверь отскочил прочь. Вся стая ушла с ним. На поляне помимо меня осталась только Елена. Примечательно, что она явно готовилась поддержать меня, вступив в неизбежный, с ее точки зрения, бой. Вот она – неопытность!
Решив использовать возможность, устроил ей первую охоту. Волчица вызывала умиление, радуясь обладанию своей первой добычей. И она старалась заглушить в себе ярость от моего присутствия, хоть я и не подходил слишком близко. Но выводы ее зверь сделал, теперь главное – подкрепить их навыками самоконтроля. Надо будет нам чаще тренироваться, бегая в волчьей ипостаси. Мой зверь предвкушающе заурчал, мне же осталось только мысленно закатить глаза: кому-то это все – одно развлечение!
Устал я прилично. Не отдохнув накануне, сегодня тоже выложился серьезно. Но мыслей об отдыхе пока себе не позволял, понимая, что предстоит еще выдержать переезд. В отличие от возбужденной охотой волчицы, девушка находилась в состоянии шока – была подавлена сегодняшними событиями, явно виня во всем себя. Ну и семья у нее – просто звери!
Как я ни ненавидел это, но придется сегодня побыть «жилеткой». Если бурую именно сейчас не поддержать, дальше ничего дельного у нас не получится. А Елена является моим легальным прикрытием, и хоть и добавила проблем, но все же ее присутствие рядом необходимо. Негодующий рык внутри себя я проигнорировал.
Кинув на девушку быстрый внимательный взгляд, завел машину, направляясь к поселку бурого клана.
Глава 9
Елена
Мы с белым, молча двигаясь рядом, возвращаемся к машине. Оба слышим, как немного позади идут остальные оборотни из моего клана. Но молчу я не из-за этого. Нет моральных сил сказать что-то, нет таких слов, чтобы оправдать себя, свою ошибку, чтобы выразить свое чувство вины. Молча садимся в машину, и Добровольский сразу срывается с места. Какое-то время мы едем в абсолютной тишине, каждый погружен в собственные мысли. У меня так и вовсе ступор: что теперь говорить и что делать, я не представляю, собраться никак не получается.