Уши торчком, нос пятачком. Книга 1

Медведева Алена Викторовна

И самка, понукаемая голодом и животным инстинктом, понеслась к своей первой самостоятельной добыче. При этом постоянно ощущая, что самец бежит рядом. Мой зверь периодически даже срывался на глухое утробное ворчание, ощущая тревогу от подобного преследования, не дающего расслабиться и полностью отдаться процессу погони. Волк отвечал успокаивающим воем, убеждая в том, что моя добыча интереса у него не вызывает.

И вот заветный миг. Последний рывок, резкий скачок – и лапы прижимают жертву, а зубы вонзаются в живую плоть, разрывая добычу на части, заглатывая парное мясо. Миг упоения и животного ликования! В какой-то мере даже наслаждения и абсолютного довольства. Ее добыча. Настигнута. Голод утолен. И

сразу на первый план выступает инстинкт самосохранения, заставляя прислушиваться – нет ли желающих отнять добытое?

Но рядом только белый. Вернее, не рядом – он явно намеренно, не желая провоцировать во мне стремление защитить добычу, отстал, наблюдая издали. Но так, что я его видела. Он вскидывает морду, и по лесу разносится сильный торжествующий вой. Волк в полной мере разделяет с молодой бурой самкой первозданное довольство охотника!

Насытившись, волчица переключается на другую потребность, ощущая лень и желание отдохнуть. Волк присоединяется к этому звериному сибаритству. Какое-то время оба спокойно лежат, вылизывая шерсть и периодически игриво тыкаясь друг в друга мордами. Мою волчицу тянет покататься, и, перевернувшись на спину, она с довольным визгом крутится из стороны в сторону, явно стремясь привлечь внимание самца. Волк невозмутимо поглядывает на самку, но не выказывает намерения поучаствовать в игре.

Животная природа такова, что, когда ты сыт, тебе тепло и безопасно, пережитое теряет остроту, оставляя лишь инстинктивную осторожность на будущее. Так и сейчас, моего зверя мало волнует погибший сородич.

Почувствовав других волков, белый поднимается, рыком призывая меня бежать за собой. И не только голосом – волчица чутко улавливает в тоне нотки приказа. Вскакивая на лапы, бежит за своим альфой, подчиняясь. Волчья пара по следам стаи бурых возвращается к месту начала охоты. Но белый, не задерживаясь на поляне среди бурых волков – а за ним и я, – проскакивает дальше, туда, где я чую оставленную нами одежду. Волчица довольна сегодняшним днем, выплеском энергии и первой собственной добычей. Она согласно отступает внутрь сознания, подчиняясь моему желанию, и уступает человеческой половине.

Тело вновь пронзает ноющей болью изменения, взгляд немного теряет резкость, а сознание проясняется. Хватаясь за одежду, надеваю белье, брюки и кеды, натягиваю джемпер. И все это на автомате, потому что думать могу только об одном: что теперь будет?..

Глава 8

Андрей

Пребывание в доме Фирсановых меня раздражало. Но приходилось терпеть – разобраться в происходящем было важнее. А любезность Фирсанова-младшего настораживала. Вряд ли ему так уж приятно мое соседство. Тем не менее он был практически вежлив, расхваливая мне достоинства сестры. Лену от этого, кажется, едва ли не трясло. Что стало еще одним занимательным моментом, который стоит обдумать при случае. Во всех смыслах интересная семейка…

Зная заранее о репутации семьи вожака бурой стаи, я был готов ко многому. И к суетливой и навязчивой неискренности Егора, к неявным провокациям со стороны самого Фирсанова и его извечной тени – значительно более слабого, но изобретательного брата, и даже к жадному вниманию дочерей. К чему я не был готов абсолютно, так это к отчаянным попыткам связанной со мной официальным договором – какой шанс для нее! – Елены Фирсановой максимально, насколько позволяла ситуация, от меня дистанцироваться. Это не укладывалось в общую картину. Значит, или было намеренной игрой, преследующей какие-то долгосрочные цели, или… И вот тут мысль шла неожиданным путем, несколько смущая меня подобным поворотом и возможными версиями. Потому решил пока подождать с выводами и понаблюдать за бурой, определенной мне в пару по условиям древнего договора.

Смущение

и злость девушки в ответ на намеки брата были очевидны. Потому я решил сжалиться и не заводить ее еще сильнее своей сколько-нибудь явной реакцией. Более того, посчитал нужным поддержать, как-то отвлечь. Предложил свою помощь. Обеспечить себя готовой едой я был в состоянии. Вообще Елена стала первой девушкой в моем окружении, которой не только пришло в голову накормить меня, но которая смогла справиться с задачей так… эффективно. Готовила она великолепно!

Утром, провожая Елену, я принюхался и отметил еще не развеявшиеся запахи всех волков из семейства Фирсановых. Куда это они так дружно бегали ночью? И именно после моего появления… Не обсудить ли внезапные перемены со сторонниками, чтобы скорректировать планы? Сейчас хотелось найти способ незаметно отделаться от бурой волчицы и проверить догадку. Вот только была вероятность, что предстоит концерт под названием «я вся твоя и как тебе со мной повезло!». Впрочем, насчет конкретно этой девушки уверенности у меня не было. А робкая надежда на удивление была: вдруг отделаюсь легким испугом, а планы по моему соблазнению не будут реализованы в полной мере?

Девочка, по крайне мере пока, свое внимание мне навязывать не стремилась. Хорошо бы и дальше все не усугубилось. И полуторная кровать откровенно смущала: не вязалась она с картиной коварного соблазнения меня – как мы сможем спать там вдвоем?

Ожидания в очередной раз не оправдались. Пока мылся под душем, подсознательно ожидал, что вот сейчас Елена повторит маневр старшей сестры и явится составить мне компанию. Не повторила! Я, в полной мере сохранив чувство крепнущей надежды и на всякий случай надев пижаму, шагнул в ее спальню, прислушиваясь к настораживающей тишине. Кажется, не только я прислушивался, но и весь дом. А ведь в случае серьезных отношений между нами подобный расклад станет постоянной проблемой.

Обнаружив ее спящей на полу в туристическом спальном мешке, я испытал, наверное, самое большое потрясение в жизни. Совершенно проигнорировав факт моего присутствия рядом, Фирсанова сладко спала! Причем явно по-настоящему, не притворяясь. Несколько секунд простоял, таращась на это зрелище, застыв на месте с приоткрытым ртом. Что-то с ней не так… Это уже очевидно. Опять такой взрыв шаблона! Такими темпами я скоро начну верить в чудеса.

Быстро опомнившись, поздравил себя с невероятной удачей и, прокравшись к окну, осторожно приоткрыл его. Выглянув наружу, принюхался, убеждаясь в том, что лишних свидетелей поблизости нет. Стремительно стянув пижаму, выпрыгнул наружу.

Осторожно, скрывая собственный запах, чутко прислушиваясь и стараясь не шуметь, выбрался за пределы поселка. Светлой тенью промелькнув вдоль шоссе, поймал еле различимый запах старшего Фирсанова и побежал, ведомый уже им. Бурые волки – четверо, помимо главы клана, его сына и брата опознал еще одного самца – Тимура, кажется – ушли в глубь своей территории, значительно удалившись в лес. Нос подсказал и с кем они встречались. Рыси! Этих недооборотней я не любил. Слишком подлые, любящие нападать со спины, всегда готовые уцепиться за кусок чужой территории. Я не раз схватывался с ними.

И клан бурых, вопреки общепринятому у волков принципу неприятия любых контактов с рысями, не только позволяет этим тварюшкам перемещаться по своей земле, но еще и явно поддерживает с ними какие-то отношения. В ярости покрутившись по поляне, где, судя по плотности сохранившихся запахов, заговорщики провели не меньше трех часов, вычленил по возможности все запахи рысей и запомнил их. Предательство бурых очевидно. Но как выяснить их планы и намерения?

С не меньшим удивлением обнаружил еще один неожиданный аромат. Медведь! Ничего себе… Если и хранитель присутствовал, то все серьезнее, чем мы полагали.