Ускользающие тени
Шрифт:
– Конечно, это прекрасная возможность, – улыбнулся ей Финнан. – Но тебя, кажется, это расстроило. Иметь в друзьях гематолога немного утомительно. В будущем я постараюсь поменьше говорить с тобой о подробностях моей работы.
– Нет, не думай об этом – мне стыдно за себя, – ответила Сидония дрогнувшим голосом. – Жаль, что я зашла слишком далеко. Я только пыталась представить, как я буду жить здесь без тебя.
– Думаю, неплохо. У тебя постоянные поездки. Ты даже не заметишь, что я уехал.
Если не прекратить этот разговор, подумала Сидония, он может ошибочно решить,
– Ты хочешь услышать, что случилось вчера?
– Конечно.
– Время опять вернулось в прошлое, и я видела в парке всадника. Финнан, это был Георг III.
На лице доктора промелькнуло любопытство.
– Георг III? Откуда ты знаешь?
– Я узнала его по портретам. Я видела его молодым, почти в том же возрасте, когда произошла его коронация. Знаешь, мне он понравился, показался таким простодушным. Интересно, почему он, в конце концов, сошел с ума?
– На мой взгляд, он не был сумасшедшим, – ответил Финнан.
Сидония удивленно уставилась на него:
– Тогда что с ним случилось?
– Это только предположение, но я думаю, он страдал метаболическим заболеванием, так называемой порфирией. Я был абсолютно убежден в этом, поскольку еще студентом изучал записи о ее симптомах.
– Но разве он не был подвержен лунатизму?
– Конечно, был, и я уверен, что именно это, в конце концов, привело к нервному срыву, убившему его. Его лечили двое злобных ублюдков, пара врачишек-шарлатанов, отец и сын. Они изобрели смирительную рубашку и постоянно держали в ней несчастного. Знаешь, даже принц-регент, который отнюдь не был любимцем отца, не одобрял их методов.
Сидония покачала головой:
– Об этом я не знала. Слишком уж я глубоко закопалась в ноты.
– Каждому свое, любимая. Так устроен мир. – Финнан погладил ее руки. – Неужели мы такие разные?
– Совершенно, – ответила Сидония и засмеялась, чтобы обратить разговор в шутку.
Ирландец нахмурился:
– Мне кажется, мой призрак был его подругой, – продолжала она, чтобы скрыть беспокойство.
Финнан выглядел раздраженным:
– Той самой, на которой он хотел жениться?
– Да, ее звали Сара Леннокс.
– Если бы нам удалось помочь этому браку, могла бы измениться вся английская история.
– Почему?
– Она бы избавилась от этих шарлатанов любым способом. С такой умной девчонкой шутки были плохи. Но почему ты считаешь, что это Сара? Разве она жила в Холленд-Хаусе?
– Этого я еще не успела выяснить. Ее брат, герцог Ричмондский, имел поместье в Гудвуде. А где жила Сара, я не знаю.
– Если мне не изменяет память, она выросла в Ирландии. Там остались потомки ее родственников.
– Должно быть, она выросла такой же красивой, как ты, Финнан, – улыбнулась Сидония.
Он ответил ей улыбкой:
– Несмотря на то что я погряз в медицине?
– Это мне даже нравится.
Доктор улыбнулся вновь, на этот раз слегка вопросительно.
– Давай забудем об этом. Иди сюда и поцелуй меня.
– С радостью, – отозвалась Сидония, вставая со своего места и усаживаясь к нему на колени.
– Я устраиваю тебя в постели, верно?
– Ты устраиваешь меня как собеседник, – ответила она, но Финнан уже не слушал, расстегивая ей одежду. В ту ночь Сидония заснула с досадным ощущением, что, хотя они сблизились телесно, духовный мир друг друга остался для них за семью печатями.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Еще облаченный в вышитый ночной халат, в малиновом колпаке на бритой голове – там, где обычно красовался огромный белый парик, Генри Фокс с облегчением взял перо и записал в дневнике:
«Вопрос тщеславия разрешен, и со щенком наконец-то покончено. Леди Сара, разумеется, была в истерике. Вчера, в субботу, лорд Джордж Леннокс и его супруга, позабыв о чести и пренебрегая мнением всех своих родственников, выманили леди Сару из дома леди Кэролайн Фокс (не говоря об этом ни ей, ни леди Килдер) и увели в парк, где было назначено свидание с лордом Ньюбаттлом. Было решено, что он попросит согласия на брак у своего отца. Этим утром, в воскресенье, лорд Ньюбаттл по указанию своих родителей написал леди Саре письмо, в котором он плакался и говорил, что должен то, обязан се и т.д. Это уязвило гордость леди и до глубины души удивило ее!»
– И сослужило добрую службу этой глупой девчонке, – удовлетворенно добавил Фокс, глядя в окно на начинающийся день веселыми глазами.
Лил сильный дождь, потоки воды заливали парк и внешние строения, так что железная ограда и порталы Иниго Джонса были едва различимы вдалеке. Но казначею день казался ясным и радостным, поскольку никакой дождь не мог испортить его торжествующего утреннего настроения.
За завтраком, когда семья пила утренний шоколад, пришел посыльный, одетый в ливрею графа Анкрамского, и вручил леди Саре Леннокс письмо. Разбуженный камердинером Фокс ждал поблизости, надеясь перехватить новость. Краткий вскрик объяснил все, и сердце политика возрадовалось, когда его родственница за закрытой дверью своей комнаты разразилась потоком слез.
– Вот это радость, Кэро! – торжествующе зашептал он. – Наш бравый петух дал ей от ворот поворот. Надеюсь, лорд Анкрамский как следует оттрепал сына за уши. Прекрасный конец для такой отвратительной связи! – И он прошелся в танце, подхватив жену за талию.
Кэролайн усмехнулась:
– Да, теперь с этим покончено. Те, кто помогал парочке, не обрадуются.
– Те, кто помогал? Что вы хотите этим сказать?
– Вчера Джордж и его жена провели Сару в парк на свидание с Ньюбаттлом. Боже, какая подлость, мистер Фокс! Меня предал собственный брат!
– Вероятно, он так не считает, – сухо заметил ее супруг. – Несомненно, леди Джордж вбила в его голову романтические бредни. Что за скверная женщина! Я бы с удовольствием отказал ей от дома.
– О, прошу вас, не надо! – поспешно ответила Кэролайн. – Семейные склоки – это так утомительно, сейчас у меня нет сил выдержать еще одну. Я извелась до предела, пытаясь разобраться с глупостями Сары!
Фокс усмехнулся:
– Вы настоящая ворчунья, Кэро. Вечно жалуетесь на жизнь. Только не ждите, что я буду вежливым с ними. Я бы вообще отделался от семейки Джорджа…