Ускользающие тени

Лампитт Дина

— Тогда все в порядке, — сказал Алексей и закрыл глаза, засылая в ее объятиях быстро и легко, как ребенок.

Трудно сказать, когда Сара впервые поняла, насколько несчастлив Уильям. Просто однажды — или ей так показалось уже намного позже — они бродили по заросшим лесом берегам реки рука об руку, и его привлекательное, спокойное и поэтическое лицо омрачилось, его черты увяли, и как-то незаметно он приобрел раздражающую привычку вздыхать.

Сара еще никогда не видела более уютного маленького домика, чем Кэролсайд, расположенного

в живописном месте. Построенный на самом берегу реки, где лес подступал к кромке воды, этот дом навевал мысли о том, что здесь можно в гармонии и счастье провести всю жизнь. Однако оказалось, что даже дом в Шотландии не давал паре всего необходимого уединения. Каким-то образом обе семьи обнаружили, где скрываются Сара и Уильям, и уже начали досаждать им гневными письмами.

Гордоны писали сыну о том, что он сглупил, променяв военную карьеру на женщину, предупреждали, что теперь ему придется существовать всего на пятьсот фунтов в год без всякого жалованья, и если он не одумается, не вернется домой и не возобновит воинскую службу, то будет вынужден довольствоваться этим жалким содержанием до конца жизни. И, что хуже всего, лорд-романтик начал страшиться перспективы, ожидающей его.

Семья Сары избрала другие методы для шантажа: в каждом письме, которое она получала, сообщалось о болезни очередного члена ее семьи, вызванной ее дурным поведением. Кэролайн слегла, лорд Холленд чувствовал недомогание, Луиза мучилась истериками, Эмили была совершенно подавлена. Что касается маленькой Луизы, ей предрекали тяжелую жизнь и полный остракизм, несмотря на то, что сэр Чарльз, скрывающийся в Суффолке от непрошенного сочувствия друзей, с радостью забрал бы малышку от неверной жены.

Их отношения дали трещину в тот день, когда неизвестный недоброжелатель прислал им экземпляр местной газетенки. В ней содержалась огромная статья, в которой Сару называли новой Мессалиной, а Уильяма — Гордианом, а, кроме того, упоминалось, что, когда сэр Чарльз Банбери хотел было вызвать лорда Уильяма Гордона на дуэль, один из друзей отговорил его, сообщив, что у Сары было столько любовников, что, если расставить их имена в алфавитном порядке, очередь до Гордиана дойдет только через добрый десяток лет.

— Они называют тебя распутницей, Сара, — заметил Уильям, читая статью.

— При нашей первой встрече я призналась тебе, что имела несколько отвратительных связей. Я всегда была откровенна с тобой, — деланно-спокойным тоном ответила Сара, чувствуя, как на ее глаза наворачиваются слезы.

— Но в статье ты представлена просто дешевой шлюхой.

Отшвырнув газету, он вышел из дома и где-то пропадал до самой ночи. Яд проник в их жизнь и оказал свое воздействие: первые неповторимые недели страсти были закончены, и закончены навсегда.

В апреле начались сильные ливни, поэтому Уильям, который пытался поддержать свой дух прогулками и рыбной ловлей, оказался узником в своем доме. Как раз в это время у Луизы начали резаться зубки, и она кричала дни и ночи напролет, вызывая скандалы, которые делали жизнь малютки еще более несчастной.

— Неужели ты не можешь успокоить ее? — раздраженно спросил Уильям.

— Нет,

не могу, — в тон ему ответила Сара. — Попробуй, если хочешь.

— Черта с два! — фыркнул он и вышел под проливной дождь.

Наконец погода установилась и пара получила возможность проводить больше времени на свежем воздухе, прогуливаясь вдоль берега реки по тропе, которую они прозвали Аллеей Любовников еще в те времена, когда только прибыли в Шотландию и все видели в розовом свете.

— Что твои родители пишут в последнем письме? — спросила Сара скорее из желания поддержать разговор, нежели из любопытства.

— О том, что они не имеют намерения увеличить мое содержание и что развод сэра Чарльза Банбери, если таковой состоится, займет не менее восьми лет.

Как будто услышав долгожданные слова, Сара произнесла:

— Лорд и леди Холленд больны, мои сестры подавлены, герцог Ричмонд прикован к кровати. И все из-за нас двоих.

Лорд Уильям остановился и резко повернулся к ней:

— Большего добиться было бы трудно, верно? — тихо сказал он.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что, если мы причинили столько страданий другим людям, не говоря уж о нас самих, пора бы прибегнуть к помощи рассудка.

С этими словами он круто повернулся и почти побежал к дому.

— Уильям! — крикнула вслед ему Сара. — Уильям! Он не ответил.

Не желая терпеть унижения и будучи слишком гордой, чтобы бежать следом за любовником, Сара осталась на месте, укачивая ребенка на руках до тех пор, пока он не уснул. Только после этого Сара медленно направилась к дому, надеясь застать Уильяма в лучшем расположении духа.

Его не было дома. Осмотрев комнаты, Сара обнаружила, что его одежда и туалетные принадлежности исчезли. Охваченная паникой, она бросилась в конюшню и увидела, что лошади, которую Уильям приобрел для прогулок, там нет. Сгущались сумерки, Сара сидела одна в доме, вдали от жилья и людей, в обществе крошечного и беззащитного ребенка.

— Ублюдок! — крикнула она в ярости. — Ублюдок! Но в ответ ей раздалось лишь журчание речной воды.

После двух самых ужасных дней и ночей в ее жизни Сара услышала у дверей стук копыт, стремглав бросилась к порогу и обнаружила, что приехал всего-навсего мальчишка-почтальон. Тем не менее Сара схватила его за руку и почти стащила с седла.

— Вот тебе письмо, — сказала она. — Ты получишь шиллинг, если отвезешь его немедля.

Мальчишка взглянул на адрес и почесал всей пятерней в затылке.

— «Его милости герцогу Ричмондскому, Гудвуд, Сассекс». Это же страшно далеко, мэм.

— Неважно. Скажи, у твоего отца есть лошадь или повозка?

— У меня нет отца, только мать.

— Ладно, она не согласится довезти меня до Бервика? За это я дам гинею.

Мальчишка просиял.

— Да уж, не откажется.

— Отлично. Когда уходит дилижанс из Бервика?

— В четверг, за четверть часа до полуночи.

— Что за немыслимый час! Лучше я проведу предыдущую ночь в Бервике. Скажи матери, что я жду ее в четверг в полдень. Возьми, это два шиллинга, и будь хорошим и послушным мальчиком.