Ускользающий мир
Шрифт:
Женя лежала рядом на мягких диванных подушках, во сне она, не осознавая, прижалась к нему, обняв. От нее пахло ароматом ванили сладкой агрессивной энергии. Никогда Роман не чувствовал такого прилива сил, девушка казалась настоящей батарейкой, подзаряжающей его. Он осторожно гладил ее волосы, ночью во сне она плакала.
Женя пошевелилась, а потом так резко отпрянула от парня, что Роме стало смешно.
— Доброе утро, — улыбнулся он, переключая каналы и стараясь не глядеть в ее сторону, чтобы не конфузить.
Она сидела на диване
— Ээээ… привет.
Похоже, Женя испытывала неподдельное смущение. Странная девушка, странная история, и связана она была со страшными людьми.
— Я долго спала?
— Ни очень. — Отозвался Роман, тело после бессонной ночи ныло каждой мышцей.
— Да. — Она помолчала, пытаясь привести в порядок мысли, и нервно теребя локон. — Я, пожалуй, в душ…
Женя быстро поднялась по винтовой лестнице, до него донесся недовольный возглас и грохот, когда она, видимо, споткнулась на последней ступеньке.
На кухню девушка вернулась уже посвежевшая с волосами, собранными на затылке в хвост. Сладкий запах ловца энергии перемешался с душистым мылом, и Роман непроизвольно с удовольствием принюхался к ней, как к экзотическому цветку. Она сняла пластыри, и теперь на лбу красовалась отменная царапина, а вспухшая бровь оказалась рассеченной.
— Хорошо не наложили швов, — вздохнула Женя, показав пальцем на лоб, и насыпала в заварочный чайник из пачки мятные листики, перемешенные с мелиссой.
Роман уже успел покопаться в домашней аптечке хозяев и кивнул на баночку с кремом, стоявшую на низком холодильнике.
— Помажь вот этим. Должно помочь от синяка.
— Да? — Девушка явно обрадовалась, но, прочитав на баночке состав, нахмурилась. — Ты уверен, что это не одна из трех тысяч растирок для комаров?
— Намажься и проверим. — Хохотнул Рома.
Все-таки девчонка остается девчонкой в любой ситуации. Он бы, наверное, не обращал внимания на ее синяки, если бы она не твердила о них через каждое слово.
Открыв крышку, Женя осторожно понюхала крем и сморщилась:
— Ну, и запах. Надеюсь, я не превращусь в Квазимодо.
— В кого?
Иногда она говорила вещи, которых он не мог понять. В его мире не существовало разных наречий и государств, как в Индустриале. Жители первой параллели не мучались от языковых барьеров и границ, ведь людей в его мире осталось не так много. Многовековая всеобщая охота за энергией нимало поспособствовала вымиранию человечества.
— Ну, — Женя снова появилась на кухне. — Мне кажется, стало лучше, да?
Переносица по-прежнему сверкала пурпурным синяком, ничуть не побледнев, но Роман, чтобы не обижать девушку, утвердительно кивнул.
— Я заберу его в качестве подарка? — Она довольно улыбнулась.
Осенью рассветает поздно, когда они садились в машину, то улицу все еще заполняла темнота. Только одинокий фонарь отбрасывал зыбкий свет, бестолково высвечивая вокруг себя круг. В остывшем за ночь салоне хозяйничал холод, и Роман зябко поежился, быстро включив обогреватель.
— Ты хотя бы представляешь, куда нам сейчас? — Спросила Женя.
— Пока нет. Приедем в центр, там пойму.
— Как?
Рома постучал себя по носу, улыбнувшись.
Неожиданно в конце улицы сверкнули фары чужой машины, до Романа донеслась волна резковатого запаха агрессии, и сердце застучало так, словно хотело сломать ребра. Он прищурился, вглядываясь в темноту.
— Что случилось? — Словно почувствовав его напряжение, заволновалась девушка.
— Ничего. Все нормально. — Отозвался Роман, поспешно трогаясь.
Чтобы остаться незамеченным он не стал зажигать автомобильных огней. Роман быстро свернул в соседний переулок, едва не налетев на столб, и лишь чудом сумел избежать столкновения. Когда запах чужой агрессии ушел, парень позволил себе расслабиться, включил фары. Нажал на кнопку музыки, и нежная легкая мелодия заполнила тяжелую тишину.
Женя заговорила внезапно:
— Не постесняюсь у тебя спросить, — повторила она слово в слово его же фразочку, — от кого ты прячешься?
— Не важно. — Грубо ответил он, раздражаясь.
— Важно. Я сижу в твоей машине, сама по уши в неприятностях, и не собираюсь влипать в новые.
— Я сказал неважно! — Рявкнул Роман зло. — Через три часа ты будешь дома, и тебя мои проблемы касаться не будут.
— Да, пожалуй, ты прав. — Буркнула она, отвернувшись к окну.
До центра они добрались в гробовом молчании. Наступило серое утро, и город превратился в бесцветную влажную массу, наполненную людьми и автомобилями. В разноцветных гривах деревьев уже намечались первые проплешины, листья падали на дорогу так быстро, что их не успевали убирать.
— Та девушка, которую показали в суде вместе с Люком, — вдруг заговорила Женя, — она была одной из тех, кто притащил меня сюда. Ты спрашивал, почему они так поступили, я честно не знаю. Похоже, они хотят шантажировать Люкку. Они, похоже, думают, что кинется спасать меня, как рыцарь на белом коне. — Девушка невесело усмехнулась, по-прежнему разглядывая проплывающую за окном улицу.
— Зачем ты мне это рассказываешь? — Он не чувствовал в себе сил обсуждать мутную историю.
— Я просто хотела сказать спасибо за то, что не бросил меня. — Она помолчала. — Как он.
Что-то в ее тоне заставило Романа посмотреть на Женю. Она сидела бледная, с комичным синяком меж бровей, прикусывала губку и выглядела очень серьезной.
— Если ты прячешься, почему ты не можешь спрятаться в Индустриале? — Спросила она. — Там достаточно энергии, тебе не нужны будут хранилища. Ты можешь у меня остаться, а я… Я все равно уеду из города, из страны, чтобы меня не смогли найти. Эти.
— Я не могу. — Роман едва усмехнулся.
— Да, почему? — Удивилась девушка, всплеснув руками. — Не понимаю, это же отличный выход из ситуации.