Условный переход (Дело интуиционистов)

Дегтярев Максим Владимирович

– Шеф, постойте, вы забыли о жучке в ее видеофоне. За Вельяминовой следят. Что, если ей угрожает опасность?

– Разве тебе недостаточно одних суток, чтобы снять любую угрозу?

Пока я думал над ответом, Шеф покинул Отдел.

5

Не могло быть и речи о том, чтобы при моем появлении Дик Филби по прозвищу Большие Ласты снял ноги со стола. Он развел носки ботинок сорок седьмого калибра, и мы встретились взглядами. Его взгляд был тяжелым

и мутным, мой – столь же тяжелым, но пронзительным – наверное, из-за того, что я смотрел на него сверху вниз. Чтобы как-то начать разговор, я посоветовал ему вставить вместо шнурков резинку, оттянуть ее зубами, и выстрелить в меня нижней челюстью, которую уже однажды я ему расшатал. Скромности ради (я теперь над собой работаю) добавлю, что мне тогда тоже здорово досталось.

—Они обещали к утру исчезнуть, – лениво ворочая языком, проговорил Филби. – Обманули, гады…

– Кто, они? – спросил я.

Филби что-то искал глазами. Я не стал ему помогать. Наконец он нашарил пустую бутылку из-под «Джим Бима», лежавшую на полу рядом с креслом, в котором он сидел. Указывая на нее пальцем, он пояснил:

– Зеленые человечки.

– Меня с ними не было.

– Докажи.

Я выставил на стол две банки пива.

– Они когда-нибудь приносили тебе пиво?

– Никогда. Ты тоже. Значит ты правда глюк, но из другой команды.

– Понимай, как хочешь, – развел я руками, – это, как ты, наверное, догадываешься, пряник. Кнут сейчас у себя в департаменте, но скоро подъедет. Поговорим?

– А нельзя как-нибудь в другой раз? Чувствую себя, видишь ли, неважно…

Филби закрыл правый глаз, оставив левый нацеленным на пиво.

– Ты что, здесь всю ночь просидел? – спросил я, потому что знал, что кроме этой норы в цоколе старого промышленного здания, у него есть еще одна, в большей степени жилая и находящаяся где-то в Юго-восточном округе.

– Тебе-то что за дело?

– Да так, алиби твое проверяю…

Детектив несколько ожил:

– Какое еще алиби?

– Неважно. Отдыхай. А я посторожу тебя, пока не приедет Виттенгер.

– Ладно, – сказал он, – выкладывай, с чем пришел.

– Буду краток. Девятого декабря ты установил «лампирид» в квартире некоего Сигизмунда Моцарта, Центральный округ, квартал Р-тринадцать, дом пять. На следующий день он нашел «лампирид» и сдал его Виттенгеру. Не знаю, какая вожжа попала под хвост инспектору, но твой хвост он скоро прищемит…

– Плохо блефуешь, – перебил Филби, – Виттенгер не станет с этим возиться. А я-то подумал, ты с чем-то серьезным пришел.

– Ты где-то перебежал ему дорогу. Дело Моцарта сейчас у него. Проверить это проще простого. Вот, смотри…

Я набрал номер Департамента Тяжких Преступлений и включил громкую связь. Когда там ответили, попросил позвать капитана Ньютропа.

– Привет, – сказал я капитану, – Виттенгер разрешил забрать от вас «лампирид» из дела Моцарта. Когда мне за ним приехать?

Ньютроп клацнул зубами и на минуту пропал. Выйдя снова на связь, он заявил, что я вконец заврался и что не пойти ли мне в такую-то и такую-то задницу.

– Здорово он тебя, – хмыкнул Филби, – мне остается только присоединиться к его пожеланию.

В это утро я дал себе слово быть терпеливым. По крайней мере – до полудня. Кроме того, как бы Филби ни старался этого скрыть, ответ Ньютропа его озадачил.

– На, взбодрись. – Я кинул ему банку с пивом.

Он отковырнул крышку, и фонтан желтоватой пены освежил ему лицо и шею. Не зря же я грел банку над печкой во флаере, а потом еще и хорошенько взболтал.

– Как ты неаккуратен… От кого ты получил наводку?

Филби выругался и утерся рукавом. Тряся банку над головой, он ловил ртом последние капли.

– Не знаю я никакого Бетховена. – Он швырнул пустую тару на пол. – И пиво ты принес дерьмовое!

– Дик, – сказал я вежливо, – я знаю, что закладывать коллег нехорошо. И ты знаешь, что я это знаю. Но так получилось, что Виттенгер подозревает меня. Поэтому выручай. Мне нужно имя клиента. Если не скажешь, сюда придет пара головастых ребят, и они перетрясут твой компьютер от розетки до процессора. Может статься, найдут что-нибудь интересное и кроме Бетховена. Устраивает?

Филби хотел помотать головой, но у него ничего не вышло.

– У тебя нет аспирина? – спросил он, морщась от боли.

– Имя, – повторил я.

– Не звени. Тебе ведь известно, как я работаю. Пришел заказ – без имени, без подписи. Дали адрес и код локуса, куда гнать сигнал. Я должен был проконтролировать помещение и видеофон. Взял деньги за две точки – строго по тарифу. Деньги перевели анонимно, но это обычное дело. Видеофона в квартире не было, я поставил только камеру и ушел.

– А дальше?

– Ну, проверил, как идет сигнал. Сигнал шел четко, но «лампирид» почему-то не захотел летать – пошевелился кое-как и застыл. Пообщался с клиентом. Он спросил, где сигнал с видеофона. Я ответил, что видеофона в квартире нет. Клиент велел найти. Оказалось, мне дали не тот адрес. Пока разбирались, Моцарт нашел камеру. Клиент стал возмущаться, и чтобы он заглох, я обещал сходить в ту квартиру, куда перенесли видеофон. В конце концов, мы оба ошиблись – он с адресом, я – с камерой. В общем, сходил я к той бабе и подключил ее как надо. На этом – всё. Я сделал свое дело, остальное меня не касается.

– Извини, но я не верю, что ты не пытался выяснить, кто твой клиент – особенно после того, как он прислал тебе рекламацию.

– Всерьез – не пытался. Сделал обычную проверку обратного адреса. Пустышка.

Он потянулся за второй банкой. Открывал с учетом прежних ошибок – осторожно потягивая за петлю и держа наготове большой палец. В конце концов, он достиг некоторого успеха.

– Там нет второго дна, – сказал я, наблюдая, как Филби уже около полуминуты чего-то ждет от опустевшей банки, держа ее над собой и вглядываясь в отверстие.