Услышь голос сердца
Шрифт:
Зоя, сидевшая напротив, хихикнула и поставила на стол маленький фарфоровый чайник с неожиданно громким стуком.
— Извини, Маклауд, — сказала она, раскачиваясь на маленьком стуле, который стоял у него в гостиной специально на случай частых посещений Зои. Она одарила его милой улыбкой из-под копны кудряшек и вздохнула: — Ты думаешь, папа когда-нибудь позволит мне налить ему чаю?
Маклауд кивнул с самым серьезным видом:
— Конечно, мисс, я в этом уверен. Вам только нужно немного попрактиковаться.
«Вполне возможно, что так оно и будет», — подумал старик, делая крошечный глоток из чашки, которая была не больше подушечки его большого пальца. Втайне дворецкий был очень доволен тем, что отношение его светлости к дочери заметно переменилось за последнее время. У девочки появилась уверенность в себе, и это было хорошо.
Зоя улыбнулась и, наклонившись, осторожно подняла со стола блюдо.
— А теперь, Маклауд, я должна угостить тебя печеньем, но бери только одно или два, — поучала она, — брать больше двух — дурной тон. — Она снова хихикнула и, взяв три печенья, передала ему блюдо.
— Ах, мисс Зоя! Сначала пусть возьмут гости. — Стараясь строго нахмурить брови, он взял печенье и надкусил. — М-м-м… что за вкусное печенье, мэм! Попросите вашего повара дать мне рецепт.
— Непременно, мистер Маклауд, — ответила она, тряхнув густыми локонами. — Почту за честь.
Не успел Маклауд ответить, как послышалось осторожное покашливание. В дверях стоял ливрейный лакей с серебряным подносом, на котором лежала визитная карточка.
— Прошу прощения, сэр. Спрашивают его светлость.
— Почему ты не сказал ему, что лорда Рэннока нет дома и не будет в ближайшее время?
— Я сказал. Но он захотел видеть кого-нибудь, кроме меня. Секретаря, например. Я пригласил его подождать в желтой гостиной.
Маклауд вздохнул и поманил слугу пальцем. Выбор желтой гостиной говорил о том, что посетитель был по положению ниже человека из общества, но выше слуги. Он взял карточку, искоса взглянув на Зою.
— Он не сказал, по какому делу пришел? — спросил Маклауд — Нет, сэр, — покачал головой слуга. — Но утром до нас дошли ужасные слухи. Может быть, это связано с ними, — высказал предположение слуга.
— Возможно, — согласился Маклауд, — но я думаю, что все это пустая болтовня. Проводи юную мисс к Труди и немедленно пришли ко мне Джералда Уилсона.
Зоя было закапризничала, но, увидев помрачневшее лицо Маклауда, сразу же замолчала.
— Пора, малышка, — с нежностью произнес он, помогая ей встать со стула. — Время чая уже прошло.
Джералд Уилсон, получив от Маклауда необычное приказание, в мгновение ока поднялся вверх по лестнице. Учитывая особое положение старого дворецкого в доме Армстронга, Уилсон и не подумал возражать.
— Сыщик из полицейского суда с Бау-стрит? — запыхавшись, переспросил он. — Послушайте, Маклауд! Не думаю, что мы должны… я хочу сказать, что его светлость, возможно, не одобрит наше вмешательство…
— Черт возьми, приятель, — сказал старый дворецкий личному секретарю Рэннока, — возьмите себя в руки и узнайте, что ему известно, а сами не говорите ничего! Сюда не часто приходят сыщики, и он, будьте уверены, не уйдет, пока с кем-нибудь не поговорит!
Уилсон внимательно исследовал визитную карточку. Джонс… За последнее время его обязанности на службе у маркиза Рэннока нельзя было назвать омерзительными, но убийство! У Уилсона взмокли ладони. Уже несколько дней слуги в Страт-Хаусе шептались о смерти лорда Крэнема, хотя этот живучий мерзавец все еще цеплялся за жизнь. Потом распространился слух еще об одной смерти.
— Вы уверены, что мисс Фонтэйн умерла? — спросил Уилсон, возвращая на поднос визитную карточку.
— Уверен, — мрачно подтвердил дворецкий. Бедную девчонку удавили где-то в районе верфей. Кембл ушел, чтобы узнать подробности. А сыщик уже здесь. Они на Бау-стрит времени не теряют… — Маклауд устало покачал головой. — Я не знаю, что делать.
— Я от него отделаюсь, — заявил Уилсон с уверенностью, которой на самом деле не чувствовал.
Выйдя от дворецкого, он быстро спустился в желтую гостиную, которая в Страт-Хаусе служила официальной приемной. У окна, выходящего в сад позади дома, стоял светловолосый мужчина — коренастый, широкоплечий. Его лицо можно было бы назвать приятным, если бы не сплющенный от удара нос, что, несомненно, было свидетельством какого-нибудь тяжелого эпизода в его биографии. Когда они представились друг другу, Уилсон предложил посетителю сесть, сказав, что его хозяина нет в Лондоне и когда он вернется, неизвестно. Сыщик, в свою очередь, объяснил, что проводит предварительный опрос в связи с расследованием обстоятельств смерти актрисы Антуанетты Фонтэйн — или мисс Таннер по паспорту, — тело которой четыре дня назад было обнаружено в заброшенной лачуге возле верфей.
Выслушав подробности, Уилсон сделал глубокий вдох и поправил на носу пенсне.
— Поверьте, мы все возмущены жестоким убийством, — сказал он сыщику, — однако не понимаю, чем могу вам помочь.
— Мистер Уилсон, нам известно, что ваш хозяин был в близких отношениях с мисс Фонтэйн. Не скажете ли, они в последнее время по-прежнему ладили?
Уилсон игриво взглянул на него.
— Да, насколько мне известно, они были в хороших отношениях. Почему бы нет? Но об этом лучше спросить у моего хозяина.
Губы мистера Джонса тронула улыбка, но взгляд остался непроницаемым.
— Именно это я и собирался сделать, но ваш хозяин в последнее время, кажется, часто уезжает из Лондона. — Не дождавшись от Уилсона ответа, он спросил: — Мисс Фонтэйн больше не была его содержанкой?
Уилсон задумчиво приподнял бровь.
— Не могу вам сказать, сэр. — Джонс вздохнул.
— Понимаю. Хотя подозреваю, что именно вы занимаетесь его финансовыми делами и отлично знаете, что он некоторое время назад перестал выплачивать ей содержание. — Поскольку Уилсон снова промолчал, Джонс был вынужден продолжить: — Однако мисс Фонтэйн все же имела возможность жить на широкую ногу. Казалось, ее финансовое положение даже улучшилось.
— Я этого не знал, сэр. Но уверяю вас, мы все искренне сожалеем, что она умерла.
Джонс достал из кармана что-то завернутое в черный бархат и осторожно развернул ткань. Уилсон увидел золотое колье, украшенное рубинами. Побледнев, он судорожно глотнул воздух.
— Вам приходилось видеть эту вещицу раньше, сэр? — спросил сыщик.
Уилсон хотел было солгать, но это ювелирное украшение можно было без труда опознать. И тут было не до шуток — расследовалось убийство! Лгать нельзя даже ради Рэннока, хотя этот человек за последнее время становился ему все более и более симпатичен. Он снова глубоко вздохнул.