Усмешка фортуны
Шрифт:
– Это верно. К тому же награду за поимку Гриффита увеличили до 30 миллионов.
Джилл как-то странно посмотрела на Спайроу.
– Ты неправильно меня понял. Я не собираюсь ловить Гриффита и отдавать его на руки Нортону, - чётко проговорила она.
– А что же тогда ты собираешься сделать?
– Я собираюсь прикончить этого ублюдка! Мне всё равно чего он там добился, и скольких выродков он отправил на тот свет. Гриффит чуть не убил мою мать, и этого я ему никогда не прощу!
Сайкс видел, что Джилл настроена решительно, и не собирался переубеждать напарницу, ведь на её месте он поступил бы точно также. Стоило Сайксу об этом подумать, как он тут же вспомнил, что находится точно в такой же ситуации. Женщина, которая заменила ему мать, была убита, а негодяй, сделавший это, по-прежнему был жив и здоров.
"По крайней мере просто жив. После взрыва в церкви Ястреб просто обязан был получить серьёзные увечья!" - подумал Спайроу.
В такие моменты Сайкс искренне сожалел, что медицина в своём развитии шагнула довольно далеко. При наличии денег, грамотные специалисты могли поставить на ноги практически любого. Серьёзные ожоги - далеко не самый безнадёжный диагноз. Между тем Джилл увидела как к крайней палате подошёл её старый знакомый - Барри Крайтон.
– Медведь!
– окликнула она байкера, а потом пошла ему на встречу, едва не опрокинув поставленный ранее на пол стакан с кофе.
Барри обернулся, и заметил Джилл.
– Почему ты здесь? Что-то случилось?
– поинтересовалась она, предчувствуя новую беду.
– Ну... я даже не знаю как лучше всё объяснить!
– замялся Барри.
– Объясни как есть. Если не идиоты, то обо всём догадаемся!
– подключился к разговору Сайкс.
Крайтон подождал, пока мимо него пройдёт санитар с тележкой, и только потом заговорил.
– Я так и не понял что произошло. Я с двумя парнями выполнял одно поручение Паркера. Потом мне кто-то позвонил, - начал Медведь свой рассказ.
– Только не говори что ты ответил на звонок и услышал незнакомую мелодию!
– сразу же обо всём догадалась Джилл.
– Ага, всё так и было. А потом я как будто отрубился. Очухался же я в каком-то недостроенном доме на третьем этаже. В том же доме были и двое парней из нашей банды. Как и я, они ничего не помнили, кроме телефонного звонка.
– Хочешь сказать, в этой палате лежит Паркер?
Барри кивнул, а затем отвернулся.
– Не знаю что произошло, но по ходу его подстрелили, а потом сбросили вниз, - закончил рассказ Медведь (он специально развернулся на 180 градусов, чтобы не смотреть Джилл в глаза).
– Это сделал ты?
– спросил Сайкс.
– Нет! Не знаю. Не помню. Возможно, - выдал Крайтон сразу же несколько ответов.
Первым в себя пришёл Барри, и только потом, двое "ангелов". Теоретически, подстрелить Ньютона мог любой из них, если бы не одно "но" - пистолет был только у Медведя. Едва живого Ньютона тут же отвезли в центральную больницу. Медикам Барри солгал, сказав, что Паркер получил раны в стычке с вооружёнными грабителями. В больнице этим объяснениям охотно поверили, тем более Барри сунул врачам две пачки денег, чтобы они не вздумали сообщать об инциденте в полицию. Даже сейчас Медведь отказывался признавать очевидное, и считал, что Ньютона подстрелил не он, а кто-то другой.
– Паркер выживет?
– обеспокоенно спросила Джилл.
– Я не знаю, - честно признался Барри.
Джилл догадывалась какие демоны терзают Крайтону, и не стала задавать лишних вопросов.
– Паркер обязательно выкарабкается, - уверенно проговорила она.
Медведь ничего не сказал, и спешно направился к лестнице. Выходя на лестничную площадку, он задел дверью Брюса Олмана. Не став извиняться, Барри просто прошёл мимо и начал спускаться по лестнице. Брюс же зашёл на этаж, и направился прямиком в кабинет главврача. Уже второй год больницей руководила женщина средних лет по имени Сьюзен Деверо. Сьюзен прошла долгий и тернистый путь от медсестры до главврача больницы. Раньше она принимала все беды пациентов близко к сердцу, но те времена канули в прошлое. Теперь в глазах Сьюзен пациенты были не людьми, а всего лишь работой. Как только секретарша сообщила Сьюзен, что её хочет видеть Брюс Олман, главврач попросила отослать настырного молодого человека.
– Он говорит, что это касается оплаты за операцию, - сказала секретарша.
Скрипя сердцем Сьюзен всё-таки согласилась принять Олмана, хотя этот тип не понравился ей с первого взгляда. Как только Брюс вошёл в кабинет и захлопнул за собой дверь, Сьюзен даже не предложила ему присесть.
– Извините, мистер Олман, но у меня сейчас слишком много работы, - начала разговор она.
– Ничего страшного. Если всё пройдёт хорошо, то я не займу у вас много времени.
Столь двусмысленный ответ насторожил Сьюзен.
– У меня сейчас нет необходимой суммы, чтобы оплатить услуги больницы, а тем более заплатить за операцию, но я могу оставить расписку, - предложил Брюс, заметив лежавший на краю стола лист бумаги.
Сьюзен взяла расписку, оставленную Джилл Рейн, и убрала её в ящик стола.
– К сожалению, в вашем случае данный способ оплаты неприемлем, - ответила она.
– Потому что я бывший уголовник?
– спросил Брюс, сжав кулаки.
– Потому что ваша заработная плата слишком мала. Если конечно у вас есть другие источники дохода...
Руководство больницы имело право обратиться в налоговые органы и узнать платёжеспособность своего клиента, при этом мнение самого клиента не обязательно было спрашивать.
– Нет у меня других источников доходов. Зато у меня есть умирающий младший брат, о котором я обещал заботиться!
Сьюзен лишь развела руки в стороны.
– Ничем помочь не могу. Мы не собираемся выставлять мальчика на улицу. Он будет исправно получать необходимую лекарства, от которых...
– От которых нет никакого прока, жадная сука!
– выпалил Брюс.
Сьюзен нахмурилась.
– Немедленно уходите, - сердито сказала она, указывая на дверь.
Брюс даже не шелохнулся, продолжая испепелять Сьюзен ненавидящим взглядом.
– Если вы сейчас же не покинете мой кабинет...
Олман неожиданно выхватил пистолет, и Сьюзен так и не договорила свою угрозу.
– Видит бог, я пытался всё уладить по-хорошему!
– с сожалением проговорил Брюс.
Главврач смертельно побледнела.
– Пожалуйста, уберите оружие! Я понимаю, вы сейчас на взводе, но ещё не поздно одуматься!
– начала убеждать она Брюса.