Успехи Луны
Шрифт:
— Благодарю, учитель, — поклонился Баэльквейт. — Но почему тогда трезубцами все равно пользуются?
— Любое оружие происходит от обычной хозяйской утвари. Рыбак гарпунит рыбу трезубцем. Крестьянин пользуется вилами. Инструмент становится оружием, к тому же привычным для его носителя — вот и все. Под водой трезубец точнее копья, и морские жители это давно усвоили. Против небронированных целей трезубец опять-таки предпочтительнее. Скорость у него та же, что и у копья, но раны наносятся более неприятные. Сделали даже боевой аналог трезубца — рэнзо или
— А рогатина? — уточнила уже я, подойдя поближе.
— Нет-нет, рогатина никогда не имела боковых заточенных лезвий. Просто тяжелое копье, как правило, охотничье. Наконечник его больше, чем у обычного копья, и похож на обоюдоострый нож. Сходство охотничьей рогатины с рэнзо придает только защитная поперечина — рожон. Он защищал охотника от агрессивного зверя, который пер на него, не обращая внимания на рану. Но рожон никогда не делался острым. Он должен был остановить зверя, а не ранить его. В бою же рогатина — это просто тяжелое бронебойное копье. Оно менее скоростное из-за своей тяжести, но из-за нее же парировать рогатину намного сложнее, а выискивать таким копьем слабости в броне, как правило, не требуется. Но для безбронной маневренной цели трезубец намного опаснее.
Намек более чем прозрачный.
— Запоздало приветствую вас, Леди Сешат, — Нэбудей, неожиданно хмуро посмотрел на Шайнтлайна, но ничего не сказал, снова переключив внимание на меня. — Вы пришли на тренировку?
— И для этого тоже, — подтвердила я. — Вы уже заканчиваете с остальными?
— О, да. Сегодня мы хорошо поработали.
— Тогда, Баэльквейт, дождись, пожалуйста, завершения моей тренировки, у меня есть вопросы к твоим бойцам.
Но начать тренировку мы не успели, нас прервал Майротуо.
— Отец, я кое-что нашел, вам надо это видеть.
— Прошу меня извинить, Леди, — отвлекся на сына Мастер.
— Вам тоже, Леди. Это ваша территория, — добавил Майротуо.
Странно. И интересно. Я перебирала в голове, что же такое могло стрястись, до тех пор, пока мы не наткнулись на тушу волка.
— Этот зверь, видимо, собирался поохотиться около школы, но наткнулся на кого-то, кто его и убил.
О, да. Убил. Но как! Всадить разом три стрелы в открытую пасть зверя — это надо стрелять невероятно быстро, пока она открыта и направлена в твою сторону. Я вопросительно посмотрела на Мастера, тот стоял очень хмурый.
— Кто бы это ни был, луком он владеет отлично, — произнес тот. — Чтобы такое произошло, требуется выпустить все стрелы в течении одного вздоха. Мне неизвестен никто, кроме Каэлитары, кто смог бы пользоваться луком с такой скоростью и точностью. Сын, позови сюда мою ученицу. И принеси мой лук.
Майротуо убежал, а Мастер решительно двинулся в лес. Впрочем, след от нашего неизвестного охотника видела даже я. Он вывел нас на небольшую полянку в лесу — достаточную для организации стрелковой дистанции. Она-то здесь и была — у самого леса стояло несколько мишеней, истыканных стрелами, а напротив них… Нэбутей нахмурился еще больше. Там стоял самый настоящий идол, сделанный из глины,
— Эйджилс! — крикнул Нэбутей, ни к кому не обращаясь. — Я знаю, что это сделал ты. Выходи!
Звуков не добавилось.
— Иглы для маскировки надо обновлять их каждое утро! — добавил Мастер. — Высохшие быстро меняют оттенок, они только выдают тебя. Выходи!
Ельник зашевелился, и на поляну вышел молодой парень-викинг с луком и стрелами в руках. Бросив очень сердитый взгляд в мою сторону, Эйджилс подошел к мастеру, и склонил перед ним колено, положив свое оружие на землю. Хорошо, что он это сделал, а то я чувствовала себя неуютно. Человек, способный выпустить точно в цель три стрелы менее, чем за секунду, с луком в руках всегда будет угрозой.
— Я велел тебе убираться! — строго произнес Мастер.
— Я не послушал вас, — был ответ. Судя по ломкому голосу, парень был очень молод. Худой и жилистый, что несколько необычно для мускулистых викингов, он, похоже, в их иерархии являлся всего лишь бондом. И столь филигранное владение луком и стрелами однозначно не могло быть оценено соплеменниками — викинги недолюбливали это оружие. Конечно, парню пришлось искать учителя на стороне.
— Ты создал идола, придал ему мое лицо, и полагаешь, что он мог тебя выучить стрелять из лука? — продолжил сердиться Нэбутей.
— Да, Мастер. Вы можете проверить меня — я не уступлю ни одному из ваших учеников!
— Не называй меня Мастером, — бросил Нэбутей. — Я не обучал тебя!
— О, нет, Мастер! Я следил за каждым вашим занятием, и потом отрабатывал каждое упражнение, которое вы показывали своим ученикам. Каждое ваше упражнение я проделал по многу раз, и сейчас готов сдать вам экзамен. Вы являетесь моим учителем, и никто иной. А этого идола я сделал только для того, чтобы чувствовать ваше присутствие всякий раз, когда занимаюсь. Это очень помогает.
Мастер замолчал, внимательно глядя на викинга. Я тоже не вмешивалась. Это один из подчиненных Ормстюра, так что он ненавидит меня. И давать какие-то советы в данной ситуации неосмотрительно. Тем временем, на поляну выбежали Майротуо и Каэлитара. Странно, но сын Нэбутея, который эльфийку-лучницу считал своим врагом номер один, в этот раз стушевался, и, потупив взгляд, ушел на второй план. Зато Каэлитара… Ее выражение лица демонстрировало лишь одну эмоцию — жгучую ревность пополам с ненавистью.
— Значит, ты считаешь меня своим учителем? — уточнил Нэбутей.
— Да, Мастер!
— Тогда ты должен оплатить свое обучение, таково мое правило.
— Стоп! — тот самый момент, когда я была обязана вмешаться.
— Не вмешивайся, убийца! — гневно воскликнул Эйджлис. — Я заплачу любую цену за то, чтобы считаться учеником великого Мастера Нэбутея! Назовите ее, Мастер!
— Тебя не смущает тот факт, что Мастер нарушил свой гейс, отказав тебе в обучении?
— Я не собираюсь верить столь наглой лжи, порочащей моего Мастера!