Уссурийск
Шрифт:
Помощник дежурного поперхнулся от смеха. У дежурного этот рассказ вызвал гораздо меньше эмоции. Прервав свой завтрак, он спешно выпил чай, строго посмотрел на Муратбаева и уже убывая, объявил:
– Ладно, я пробу снял. А вы Гольцев, поспешите.
Как только дежурный покинул столовую, его помощник вновь рассмеялся. И как бы заключил:
– Ну, ты умеешь испортить аппетит. Так это тот солдат капитану в тарелку засунул свой палец? – и он снова рассмеялся.
– Да какой там может быть аппетит при виде таких грязных тарелок, – возразил Мурат.
Лицо Гольцева вмиг стало серьёзным. Он, казалось, с некоторой обидой в голосе ответил:
– Ты
Оба лейтенанта заканчивали свой скромный завтрак, когда в столовую, можно сказать, ворвались солдаты, заполняя зал разноголосым шумом и топотом сапог. У личного состава наступило время утреннего приёма пищи!
Вопреки авторитетным заверениям полковника Амриева Муратбаев был назначен заместителем командира второй роты по политической части кабельного батальона отдельного полка правительственной связи КГБ. То есть на должность старшего лейтенанта, а не на капитанскую, как заверял его полковник. Но Мурата это совершенно не огорчало. Ведь всё впереди, а это – только начало. Ему, лейтенанту Муратбаеву, пока что вполне достаточно должности старшего лейтенанта. Тем более, что до следующего воинского звания, то есть до «старлея» дорога в три года. А от старшего лейтенанта до капитана тоже три года. Так что о капитанской ступеньке можно не думать на протяжении целых пяти лет. Его огорчало совсем другое. Всё увиденное им в течение одного часа пребывания на территории полка правительственной связи разительно отличалось от рассказанного политработником полковником Амриевым о прелестях службы и бытовых условии в неизвестной для Муратбаева системе войск КГБ. Было возмутительным и никак не вязалось с понятием офицерской чести обман, прямая ложь, высказанная целым полковником доверчивому и не опытному молодому лейтенанту, который офицерские погоны только надел. А вот в пограничных войсках такой жестокий обман не возможен. Граница не терпит болтунов, врунов и хамов.
Воинская дисциплина в полку, батальонах и в ротах была настолько низкой, что это вызывало обоснованное сомнение в возможности проявления в такой обстановке нормальной армейской жизни приближенной к положениям воинских уставов. В ротах царила дедовщина, пьянки и самовольные отлучки из расположения воинской части, хамство со стороны солдат и сержантов не было редким явлением. Вся эта уродливость армейской жизни, казалось, будто всё это никак не касалось сверхсрочнослужащих, прапорщиков и офицеров полка. Командиры нижнего, среднего, а порой и высшего звена командования полка иногда сами показывали на практике дурные примеры дедовщины, пьянства и хамства. Однако в официальных донесениях в вышестоящие органы всё выглядело гораздо лучше, вполне терпимо и основании для тревог, вроде бы и как бы, не имелось.
Получив назначение, Муратбаев прибыл в казарму кабельного батальона для представления его командованию и командиру второй роты.
Командир батальона подполковник Максимов Василий Николаевич среднего роста и крепкого телосложения, примерно пятидесятилетнего возраста, участник Великой Отечественной войны с четырьмя рядами орденских планок на форменном кителе, встретил лейтенанта очень приветливо. В его улыбке и внимании сквозили великодушная доброта и неподдельная радость назначенному офицеру. Здесь же, в штабе батальона присутствовали два майора. Как оказалось это были начальник штаба батальона Галлиулин и замполит батальона Кузнецов. После представления каждый начальник пожимая руку молодому лейтенанту, поздравил его с прибытием к месту первой офицерской службы. И только высокого роста майор Кузнецов, прижимая к груди подбородок своего вытянутого лица, и стараясь придать голосу шутливый тон, ко всему сказанному Максимовым и Галлиулиным, добавил:
– Ну-ну, с высшим образованием! Теперь мы в гору пойдём. Всех перевоспитаем, политический подкуём. Вот эта силища прибыла к нам!
Командир батальона, обращаясь к прибывшему лейтенанту, более серьёзно высказал своё мнение:
– А действительно, лейтенант Муратбаев, ты у нас в батальоне пока что единственный офицер с высшим образованием. Вот я, командир батальона, во время войны окончил офицерские курсы под названием «Выстрел». Шесть месяцев ускоренного и голодного обучения, погоны младшего лейтенанта и вперёд на фронт. А там война! И никто не спросит, как учился, чему учился, вперёд за Родину и всё! Офицеры с серьёзными ранениями, а также пожилого возраста после окончания войны, после победы были отправлены в отставку. А мы молодые в строю и нас уцелевших от войны начинают поднимать по ступенькам офицерского роста. Дальше экстерном оканчиваешь среднее военное училище и опять – вперёд! А ведь военные училища высшими стали только вчера, а то и сегодня. И то, не все. Алексей, ты, по-моему, как и Галлиулин только в следующем году оканчиваете свой пединститут?
– Так точно, товарищ подполковник! Но хочу отметить, как всё-таки молодежь обскакивает нас. Три года в военном училище учишься, потом служишь, стараешься на службе, добиваешься за отличную службу разрешения для поступления в высшее учебное заведение на заочное отделение, поступаешь в него, ещё пять лет учишься в нём заочно и параллельно служишь. На что уходит минимум одиннадцать, а по максимуму тринадцать лет. А тут бац-бац четыре года обучения и лейтенант с высшим образованием готов. Как всё просто!
– Да ладно тебе! Просто другие времена наступают. Вот и Муратбаев прибыл к нам, подтверждая это новое время, – попытался успокоить своего замполита Максимов.
Было заметно, что и Галлиулин хотел, что-то сказать, но осекся, заметив, как старший сделал знак «Внимание!» подняв руку к верху с вытянутым указательным пальцем.
Убедившись, что все готовы внимательно слушать своего командира подполковник продолжил:
– Понимаешь, Алексей, другие времена уже настали. Вот у меня, например, получается среднее военное образование. Но всё моё образование проходило на фронтах. О высшем образовании и не думал, да и сейчас не мечтаю об этом. И всё же, я доволен тому, что имею, – и подполковник указательным пальцем постучал по круглому знаку, расположенному на левой стороне своего кителя.
– К тому же, замечу, что этот знак, можно сказать, до сегодняшнего дня, считался высшим уровнем. Но с прибытием нашего товарища Муратбаева наш кругленьки знак с буквами «ВУ» уже, можно сказать, стал отмирать. Да-да, наше время уходит, наступает новое, а вместе с ним приходит молодое грамотное, подготовленное поколение офицеров. Наверное, пришла пора уступить им дорогу. Всё правильно! Когда-то и мы были молодыми, и пришли в строй на смену старшему поколению. Время приходит и уходит, а жизнь продолжается. Мы тоже приходим и уходим, а жизнь продолжается.
Конец ознакомительного фрагмента.