Усталая смерть
Шрифт:
— В отчете, Даня, я это укажу, пришли фотографа, но тебя я в мертвецкую не поведу. Уже был прецедент, когда тебя нашатырем откачивать пришлось.
— Да, покойников я не очень люблю.
— Вот и не смотри. Не ту ты себе профессию выбрал, Даниил. Ну да ладно. А приметка одна у покойницы есть. На верхней части правой ягодицы у нее наколочка. Делали профессионалы. Цветная. Цветочек выколот. Типа ромашки с красными лепестками. Вещь интимная, не всем видна, но близкие-то должны знать о татуировке.
— Ладно, Самуил Ароныч. Побежал я. Может, ребята в конторе чего раскопали. А с татуировкой дело кажется не таким безнадежным. Особая примета штука серьезная.
— Удачи. И не мельтеши, парень. В твоем деле спешка ни к чему не приводит. Сначала думай, потом делай.
В отдел Коптилин вернулся не в лучшем настроении. Криминалист доложил ему, что по следам спермы на одежде убитой удалось установить группу крови насильника.
— Хоть какой-то сдвиг, — без энтузиазма обронил Коптилин. — Что еще, Валера?
— Сначала я тебя спрошу, Даня. Установил патологоанатом время смерти?
— Середина декабря. Приблизительно.
— Помнишь, какие морозы были в декабре?
— А при чем здесь морозы?
— Что мы сумку и шубу не нашли, это понятно. Сняли. Обчистили дамочку…
— Почему обязательно шубу? Может, она в ватнике ходила.
— На сей счет есть особое мнение. На женщине надето очень дорогое белье. Фирменные ярлычки. Мы сможем установить, где таким торгуют. В Москве, разумеется. Но когда на улице двадцать пять мороза, а дамочку находят в лесу в тонких чулочках, пояске и трусиках-бикини, то складывается впечатление, будто она направлялась к любовнику либо от него домой. И, разумеется, на машине. С голой попкой в такой мороз можно придатки застудить в считанные секунды. Либо она работала проституткой где-нибудь в теплом месте. Скажем, в баре или ресторане.
— Ей сорок лет, Валера.
— А что, в сорок лет женщина перестает быть женщиной?
— Похоже на правду. Татуировочка на попке. Но зачем, объясни мне, бить шлюху по голове и увозить из Москвы в лес? Наверняка у нее имелось гнездышко для интима.
— Ты хочешь сразу ответить на все вопросы? Причины можно найти разные. Денег у убийцы не было, а бабу хотелось.
— Ну и бросил бы ее в мусорный контейнер в темном дворе. Зачем за двадцать километров через посты ГАИ везти?
На столе затрещал телефон. Валерий снял трубку.
— Пудовкин слушает.
И он слушал целую минуту, потом сказал:
— Сейчас едем.
— Кто это? — спросил Коптилин.
— Майор Братеев. Они прочесывают всю лесополосу и наткнулись еще на одного «подснежника».
— Кажется, скоро у нас на столе целый букет стоять будет. Поехали, Валера. Не скоро мы еще из этого леса выйдем. Прав Ароныч. Такие случаи не бывают единичными.
Картина выглядела так же, как и в первом случае. Женщина лежала у дерева с ножевым росчерком на шее. Одежда на ней был порвана.
— Какое расстояние от того места? — спросил Коптилин майора.
Майор походил на деревенского мужика: валенки с галошами, куртка. И только выцветшие погоны выдавали в нем милиционера.
— Две сотни метров, Данила Кирилыч. Думаю, что срок давности совпадает. Видок тот же. Снег еще с тела не стек.
Пудовкин склонился над трупом и откинул подол порванной юбки.
— Насмотришься такого, от одного вида баб тошнить будет, — проворчал майор.
— Фотографии сделали? — спросил его следователь.
— Все как полагается. Можно в морг увозить.
— Глянь-ка, Даня. — Эксперт посмотрел на него. — Опять чулочки, трусики, и даже не порваны. В сторону, что ли оттягивал?
— Да эти ниточки и трусами не назовешь, — буркнул майор.
— А где ваши люди, Андрей Петрович? — Спросил Коптилин майора.
— Дальше ищут. До темноты час остался. Завтра опять продолжим. Маньяк в наши места забрел. Думаю, что залетный. Поди, уж след простыл.
— Пошли людей по ближайшим поселкам, — деловито начал Коптилин. — Пусть с людьми поговорят. Может, кто комнату сдавал приезжему. Ориентир — декабрь месяц. Возможно, молодой мужик с Кавказа. Нам надо понять причину, по которой он женщин привозил в это место. Какая-то связь должна быть. Или в гости кто приезжал. Только не нажимай. А то ведь запрутся и вообще ничего не узнаем.
— Тут не запрешься, Данила Кирилыч. На одном конце деревни чихнут, на другом скажут: «Ванька простудился». Задача нетрудная. Справимся.
Коптилин старался не смотреть на труп, его тошнило, но он не подавал виду, оттого и старался быть активным и деловым.
Пудовкин разглядывал одежду женщины и, когда попытался перевернуть ее, обнаружил у пояса лежащую на лоскуте ткани зажигалку.
— Оп-ля! Потерял все же. Штаны снял, а она вывалилась.
— Кто? — спросил следователь, глядя на эксперта и не замечая трупа, которого тот ворочал.
— Не кто, а что. Зажигалочку убийца потерял. «Zippo». Гладенькая. Небось и «пальчики» сохранились.
— А может, это ее зажигалка? — спросил майор.
— Э… нет. Во-первых, она раздета и карманов у нее нет. Как и в первом случае, шуба, сумочка и обувь отсутствуют. Во-вторых, женщины, одетые в дорогое белье, предпочитают носить с собой престижные и миниатюрные зажигалки. А не бензиновые и вонючие.
Валерий осторожно поддел целлофановым пакетом зажигалку и перекинул ее внутрь.
— Уже что-то. Безукоризненно выполненных преступлений не бывает. Тем более если речь идет о маньяках.
— Да-да, рассказывай, — усмехнулся Коптилин. — Их по пять лет ищут, пока они с десяток жертв не уложат, а то и больше. Сегодня Фигаро здесь, а завтра там. Как правило, все они ранее не судимы и по «пальчикам» ты их не возьмешь. Здесь нагадил и поехал в Тамбов, а потом в Краснодар. Вот и бегай за ним. А со стороны выглядят как нормальные люди. Хрен подкопаешься. И ножи с собой берут только на дело, а попусту не таскают.
Коптилин достал сотовый телефон и позвонил в морг:
— Самуил Ароныч, извините, опять Даниил беспокоит. Адрес тот же. Нужна перевозка. Еще одну нашли. Все то же самое. В один отчет пойдут. Так что жду на проселке.