Утраченные записки Шерлока Холмса
Шрифт:
Вскоре обнаружилось, что с гримерной все было далеко не так просто, как показалось с самого начала. Макассаровое масло, где-то я уже о нем слышал. Или читал. Кажется, его делают из кокосов. Впрочем, все равно надо будет навести справки.
Холмса отвлек шум в коридоре. Зная, как мой друг не любит, когда ему мешают, я подошел к двери и хотел запереть ее. И тут же увидел, что замок грубо взломан неизвестной рукой. А это значит, что преступник, кем бы он ни был, успел побывать здесь раньше нас. Но вот до убийства или после?..
Пришлось позвать мистера Каррузерса. Ремонтируя замок, он не переставал
— Одним словом, господа, — говорил меж тем Каррузерс, — парнишка какой-то, лет семнадцати все время здесь околачивался. Я сразу на него внимание обратил, слава Богу, не первый год здесь работаю. А уж когда он адрес миссис Кэрроуэй стал спрашивать, я сразу неладное заподозрил. Вы уж мне поверьте. Нет, господа, как вы могли подумать, — никакого адреса я этому проходимцу не дал…
…Промозглая лондонская ночь еще не закончилась, когда мы с Холмсом вышли из театра. Стал накрапывать дождик. В неверном свете луны место преступления выглядело особенно зловеще. И хотя труп уже увезли, а зеваки разошлись, казалось, что камни мостовой еще не успели впитать кровь невинной жертвы.
Кэб пришлось ждать довольно долго, и мы успели прилично промокнуть и замерзнуть. Не удивительно, что путь до дома актрисы показался нам на редкость длинным, и даже всегда невозмутимый Холмс облегченно вздохнул, когда мы выбрались из экипажа у порога ее дома.
Трудно было заставить себя войти в комнату и осознать, что она никогда больше не увидит своей прелестной хозяйки. Однако Холмс невозмутимо открывал ящики гардероба и даже внимательно осмотрел ящик с грязным бельем. Именно там нас и поджидала самая интересная находка свитер Кенсингтонского регби клуба и на нем все то же зловещее пятно макассаровое масло.
Вернувшись на Бейкер-стрит, Холмс надолго заперся в лаборатории, а я смог несколько часов вздремнуть. Сомнений не было: день нам предстоял нелегкий.
Рано утром Холмс появился на пороге лаборатории, и по его лицу я понял, что в деле появились некоторые новые детали, которые мой друг еще не может уложить в общую мозаику. На все вопросы он отвечать отказался, сказав, что темных пятен пока еще больше, чем светлых. А вместо этого вызвал Виггинса и поручил ему найти продавца, у которого был куплен найденный нами букет.
За завтраком Холмс был на редкость молчалив.
— Знаете, Ватсон, — произнес он в конце концов, когда мы уже перешли к кофе, — я не сомневаюсь, что это убийство займет достойное место в вашей коллекции. Все-таки у вас есть умение отбирать для нее самое интересное не могу это не признать. Что в значительной степени искупает ваше нежелание уделять внимание главному — дедукции, превращая игру ума в полицейский роман. Ведь, согласитесь, те детали, которые вы в изобилии разбрасываете по страницам своих сочинений, могут увлечь читателя, но ничему его не научат.
— В таком случае, почему бы вам самому не взяться за перо? — боюсь, что в моем голосе все же прозвучала обида.
— И обязательно возьмусь. Вы же знаете, я давно уже мечтаю, удалившись на покой, написать руководство по раскрытию преступлений. И, скажем, кулон, о котором, держу пари, вы даже не упомянули, займет в рассказе об этом преступлении не последнее место.
Я промолчал. Ведь и в самом деле я не упомянул о кулоне, который, по словам миссис Паркер, был подарен Саре ее сестрой. Что же здесь необычного? И какое это может иметь отношение к убийству?
После завтрака мы вышли в рассеивающийся утренний туман (см.картинку) и отправились в морг, чтобы познакомиться с теми вещами, которые были у девушки с собой. Узнав, что мы от Лейстреда, коронер без труда дал нам соответствующее разрешение, однако подчеркнул, что до суда все вещи должны оставаться в распоряжении полиции.
Они искренне не понимали, что нам все эти улики гораздо важнее, чем простоватому служаке Лейстреду. И тем не менее, Грегсон направил нас именно к нему. Однако нас даже не пустили в Скотланд-Ярд. Пришлось ехать обратно, просить Грегсона нас сопровождать, после чего мы, наконец-то, проникли внутрь, убив на это полдня. Если бы наша доблестная полиция с тем же рвением ловила преступников!
Но и это было еще не все. Сержант Дункан отказался даже разговаривать о том, чтобы вызвать Лейстреда, твердя, как заводной, что инспектор занят. И только благодаря выдержке Холмса и его умению общаться с людьми, нам удалось, в конце концов, проникнуть в кабинет к инспектору. Который, очень удивившись всем нашим приключениям, подписал разрешение на изъятие вещей. Кажется, впервые в жизни он смог сделать правильные выводы из ситуации.
По правде говоря, из всех вещей Сары нас по-настоящему интересовал только большой ключ, привлекший внимание Холмса еще при первом посещении морга. Воспользовавшись письменным разрешением Лейстреда, мы получили его и снова отправились в театр. Поскольку в квартире Сары таких замков явно не было, разумным казалось поискать их именно там.
И мы не ошиблись. Оба ключа подошли, благодаря чему у нас в руках оказалась целая пачка билетов в оперу. Через пару минут мы уже знали, что там работает сестра Сары — Анна. Итак, наш путь лежал в Оперу.
Однако там нас ждало сильное разочарование. Едва размыкая губы, администратор заявил, что Анна Кэрроуэй больна и отказался пропустить нас в ее гримерную. Тогда Холмсу пришло в голову попробовать другой способ. Мы предъявили найденные билеты стоящим у входа служащим и вошли внутрь.
К счастью, миссис Версингтон оказалась куда любезнее администратора. Утренний разговор про кулон не выходил у меня из головы, и я постарался навести беседу именно на эту тему. Однако мы не узнали ничего нового, если не считать имени друга Сары. По словам нашей собеседницы, его звали Джеймс.
Очаровав миссис Версингтон (которой из газет было без сомнения хорошо знакомо имя Холмса), мы получили от нее разрешение посетить гримерную. Недовольный администратор мешал как мог, и моему другу пришлось придумать маленький трюк из тех, что ему так хорошо удаются. Впрочем, я не сомневаюсь, что мои читатели не впервые с увлечением следят за делами, в которых участвуем мы с Холмсом, так что это отступление будет, пожалуй, излишним.
Вскоре мы были вознаграждены за терпение, обнаружив в гримерной связку ключей. Можно без преувеличения сказать, что теперь у нас появились первые ключи к разгадке тайны убийства.