Утрата
Шрифт:
Он встал. Движение было внезапным, и она отшатнулась, стул, на котором он сидел, тоже не удержался на месте. Спинка стула громко ударилась о пол. Подняв и поставив стул на место, он взял с плиты кофеварку и вернулся за стол.
— Еще кофе?
Она растерянно покачала головой, и он налил только себе. Пока он, развернувшись к ней спиной, возвращал кофеварку на место, она огляделась по сторонам. Позади нее находилась закрытая дверь.
— Я думал, что какое-то время мне лучше там не появляться. Я просто не мог видеть ее лицемерную физиономию.
Между ее спиной и закрытой дверью около двух метров.
— В турагентстве остался всего один тур. И тогда
Он окончательно расслабился. Отпил из чашки, посмотрел в окно. Да, чем не пара приятелей, которым есть о чем поболтать за кофе.
— На Мальте есть город под названием Моста, а в нем есть собор. Его-то Господь и хотел мне показать. Я решил поехать на экскурсию, чтобы не оставаться одному. И этот день перевернул всю мою жизнь. — Высвободив свои руки, он положил их перед собой на стол. — Как будто пелена упала с моих глаз. Как будто я прозрел. — Он прямо светился благодарностью. — Девятого апреля тысяча девятьсот сорок второго года в той церкви собралось очень много народу. Это были простые люди, которые пришли на службу, — все было как всегда. И вдруг в купол попадает бомба. Разбивает прекрасный стеклянный потолок и падает прямо к алтарю. Но не взрывается! Словно по мановению Господа никакого взрыва так и не случилось, и все до единого прихожане вышли из церкви целыми и невредимыми. Что, разве это не чудо?
Если он рассчитывал на ответ, то делал это напрасно.
— Это был английский самолет, бомба упала случайно. — Он внимательно посмотрел на нее. — Ты что, не понимаешь?
Она чуть покачала головой.
— Их срок еще не наступил. Господь покуда не призвал к себе никого из тех, кто находился в церкви. Они не должны были умереть. Поэтому он вмешался и восстановил справедливость.
Замолчав, он какое-то время смотрел в окно, а потом продолжил:
— А Руне… его Господь призвал. Почему, не знаю и все еще жду, что Господь мне ответит. Может, это произойдет сейчас, когда моя задача выполнена.
Сибилла сглотнула. Она опасалась, что его исповедь приближается к концу.
— Но она не дала ему умереть. Она покусилась на власть Господню и оставила его жить у нас, на земле… Взяла его в плен на полпути к небесам. — На его лице появилась гримаса. — Как я мог простить такое? — Он сжал кулаки перед собой. — «И совершу над ними великое мщение наказаниями яростными; и узнают, что Я Господь, когда совершу над ними Мое мщение». [9]
Он замолчал.
Страх, который уступил было место хоть какой-то воли к действию, охватил ее с новой силой.
9
Иез. 25: 17.
Нужно выиграть время.
— А те, кого ты убил? Что Господь говорит о них?
Склонив голову набок, он посмотрел на нее недоуменно.
— Ты что, не поняла?
Она даже головой покачать не решалась.
— Господь призвал их к себе. Они должны были умереть. По какому праву мы должны противиться его воле?
Она не знала, что ответить. Сказать ему, что он сошел с ума? Но чем это поможет?
— А я? — спросила она наконец.
И тут он снова улыбнулся;
— Ты тоже избрана.
Это прозвучало как комплимент.
— Господь и тебя избрал своим орудием. У нас с тобой одна миссия.
Скоро у нее совсем не останется времени.
— А в чем моя задача?
— Защитить меня.
~~~
В
Она упиралась изо всех сил, чтобы не впустить его, потому что ключа в двери не было.
Быстро огляделась по сторонам.
Это была его мастерская. Всюду банки с красками, а сзади нее — мольберт с изображением половины распятого Иисуса. Справа еще одна дверь, но и там замочная скважина пуста. Она почувствовала, что давление с другой стороны двери прекратилось, и быстро наклонилась посмотреть в отверстие для ключа.
С другой стороны двери никого не было.
Отступив на шаг назад, она натолкнулась на стол. Жестяная банка с кисточками упала на пол. Страх впился в тело тысячью иголок. Она встала посреди комнаты. Раздался какой-то звук, и она мгновенно определила откуда. И в ту же минуту сквозь приоткрывшуюся вторую дверь увидела, как рука его взялась за дверное полотно. Она не колебалась. Всем своим весом бросилась на дверь и услышала, как трещат суставы на его прищемленной руке.
Он не закричал. Его пальцы побелели от боли, но из-за двери не раздалось ни звука. Только ее собственное дыхание, ей с трудом хватало воздуха. В дверь сильно ударили, она сопротивлялась изо всех сил, но образовавшийся узкий зазор все же позволил ему просунуть руку.
Неожиданно позади нее раздался бой настенных часов. От внезапного звука остатки самоконтроля растворились без следа, и, развернувшись, она побежала прочь. Рванула кухонную дверь и помчалась дальше по коридору. Там вдруг помедлила — настолько, чтобы успеть оглядеться по сторонам. Входная дверь заперта, она об этом знала, бежать по лестнице наверх означало попасть в еще более глубокую западню. Звук, раздавшийся в соседней комнате, лишил ее выбора. Шаг вперед, и она увидела его ноги в просвете дверного проема. Он там, за этой дверью, но спиной к ней. Мимо, мимо, по лестнице. Она слышала, как он движется следом. Наверху короткий коридор и три закрытые двери. В одной торчал ключ. Дверь открылась с первой попытки.
— Нет! Не туда, — услышала она голос.
Но она уже была там.
Дрожащими руками ей удалось вставить ключ в замочную скважину изнутри и запереть дверь. В следующую секунду ручка задергалась.
— Сибилла! Не делай глупостей.
Она огляделась.
Незаправленная кровать в центре комнаты. Простыни и наволочки, некогда, видимо, белые, посерели и покрылись пятнами.
У стены напротив — туалетный столик из темного дерева, наверное дуба, а перед зеркалом — горящая стеариновая свеча в серебряном подсвечнике высотой с полметра. Такие свечи она видела только в церкви. Рядом с подсвечником — Библия.
— Сибилла, открой.
Она подошла к окну. Шпингалет не поддавался, ей пришлось помучиться, прежде чем он открылся. Скрежещущий звук сопротивляющегося металла.
— Не открывай окно! — кричал он. — Сибилла, осторожней со свечой.
Он колотил в дверь.
Повернувшись, она посмотрела на подсвечник. Пламя подрагивало от ветра, врывавшегося через открытое окно.
Наклонившись, она выглянула вниз. Прямо под ней каменные ступени крыльца, и если она не ударится о железные перила, то наверняка насмерть разобьется о каменную площадку.