Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Юрий предполагал, что одним из тех, кто горел и спасся с русских кораблей, мог стать и предок Елизаветы, ведь в ее роду сохранилась давняя сказка о том, что кто-то из далеких прадедов, по имени Силантий, был в плену и рабстве не то у греков, не то у египтян. Там женился на красавице-гречанке, корни которой, как фантазировал Юрий, восходили к самой Клеопатре. А ближе к нам была ее рожденная вне закона дочь, на которую и была похожа Елизавета.

– А может быть, – развивал свою мысль Юрий, – Силантий жил несколько позднее и судьба свела его со своей возлюбленной на Крите или в Африке, где он побывал во время шестого похода уже князя Святослава в качестве союзника Византии против дунайских болгар. Тогда, в 967 году, уже князь Святослав – сын князя Игоря – с 60-тысячным войском отправился морем из Днепра в Дунай, завоевал Болгарию и прочно утвердился в городе Преславе. Известие об осаде Киева печенегами заставило Святослава оставить Болгарию и поспешить на защиту своей столицы, и хотя Киев был освобожден еще до прибытия Святослава, князю, по просьбе его матери. Св. Ольги – первой христианской княгини – пришлось остаться в Киеве, дабы не отдать город и ее саму со всем честным народом на поругание.

Седьмой поход Святослав со своим войском совершили уже после кончины Св. Ольги, в 970 году. Флот в числе около 250 судов явился снова к Дунаю, и Святославу вторично пришлось брать Преславу. Утверждение Святослава в Болгарии сильно обеспокоило Византию. Император Иоанн Цимисхий стал готовиться к войне, но, предупрежденный Святославом,

двинувшимся со своими войсками к Адрианополю и Филиппополю, и собиравшемуся идти на Царьград (Константинополь – современный Стамбул), был вынужден откупиться богатою данью и заявить о своих мирных целях. В следующем, 971 году, вероломством Цимисхия Святослав был поставлен почти в безвыходное положение, когда на него, с малочисленной дружиной, при Доростоле (Силистрия) обрушился император. Осажденный в Доростоле русский отряд испытывал большую нужду в съестных припасах, и только помощь со стороны флота дала возможность временно справиться с этой нуждой. Русские суда с экипажем в две тысячи человек в бурную ночь вышли из Доростола и, несмотря на присутствие греческого флота, обошли окрестное побережье, произвели высадки своих воинов, захватили запасы хлеба в придунайских селениях. Они истребили множество греков и благополучно вернулись к Доростолу. 22 июля под стенами Доростола произошло решительное сражение Святослава с войсками Цимисхия. Неопределенный исход неравного боя привел к мирным переговорам, после которых было дано слово «не воевать» против Византии и Болгарии. Святослав со своими войсками направился на флоте к Днепру и вскоре же погиб в битве с печенегами. А были еще восьмой и девятый походы на Византию. Последний поход, кстати, относится к 1043 году. Тогда великий князь, извещенный об убийстве в Константинополе одного русского, отправил к Царьграду флот под начальством своего юного сына Владимира, удельного князя Новгородского. Доставленное особыми послами письмо императора Константина Мономаха, в котором тот просил не нарушать мира и обещал строго наказать убийц, не удовлетворило новгородского князя. Русский флот, в который уже раз явился перед Босфором и расположился в боевом порядке у Фара. Император сам вышел с греческим флотом против Владимира, снова предложил Владимиру мир. Но юный князь гордо отвечал: »Соглашаюсь, если вы, богатые греки, дадите по три фунта золота на каждого моего человека». Соглашение не состоялось, и по сигналу византийского императора завязался бой. Три неприятельские галеры врезались в середину русского флота и зажгли греческий огонь. Чтобы спастись от пламени, Владимир с флотом снялся с якоря, но разыгравшаяся в это время жестокая буря оказалась для русских губительнее огня: значительное число судов погибло. Пошло ко дну и княжеское судно. Причем сам Владимир был подобран из воды дружинниками. Большая часть русского флота высадилась на берег и была перебита и захвачена в плен греками.

Юрий предполагал, что в ту пору среди пленных мог оказаться и Силантий – предок Елизаветы. А чтобы она не думала о каком-то позоре, лежащем на их роде, рассказал и о том, что в итоге на море Владимир тогда все же одержал блестящую победу над греками. Оправившись от последствий бури и собрав сохранившиеся суда, он снова повел флот, который у северных берегов Черного моря атаковал 24 неприятельских галеры, стоявших в заливе под командою своего адмирала. Греки, конечно же, проспали это нападение, но оказали отчаянное сопротивление, когда русские пошли на абордаж. На захватываемых кораблях разгорелась рукопашная схватка не на жизнь, а на смерть. В результате греческий адмирал был убит, часть галер вместе с солдатами – истреблена, часть захвачена. С остатками своего флота и с богатой добычею, множеством пленных Владимир вернулся к Киеву, и этим закончился последний морской византийский поход. Хотя есть на этот счет и другие версии, и существует какая-то путаница с хронологией этих походов к Константинополю и насчет того, кто именно их возглавлял.

– Интересно, какими были наши предки? Наверное, очень смелыми, и сильными, раз такие сражения выигрывали и на такие походы решались? – поинтересовалась Лиза.

– Да, конечно. С одним я, правда, не согласен.

– С чем? – не поняла Лиза.

– Да с тем, что их во всей нашей художественной литературе чаще всего уж очень добрыми и благородными, сугубо защитниками земли русской, выставляли.

– А ты другого мнения?

– Но, ты же слышала мой рассказ. Сколько раз наши предки сами на своих соседей нападали, в походы за богатой добычей ходили. Жизнь всегда сложнее. Благородства и доброты у наших предков было не отнять. Но что до князей и их дружинников, то и звери они были еще те. Не только на тех же греков, нападали, но и нередко между собой мира не находили. Вот послушай.– Пояснил Юрий. – У Святослава было три сына: Ярополк, Олег и Владимир. Тот самый – креститель Руси. Так вот. Когда мать Святослава – княгиня Ольга – первая русская христианка, запретившая сыну справлять по ней языческую тризну, – умерла от простуды, – Святослав сказал своим боярам: "Не любо мне жить в Киеве, хочу жить в Переяславце на Дунае". Так он вскоре и сделал. А, чтобы не бросать управления русскими городами и землями, посадил князем в Киеве Ярополка, Олегу поручил править в землях древлян, а вот о Новгороде призадумался, сразу не решил, так как третий его сын Владимир еще очень молод был для княжения. Тогда пришел к Святославу богатырь земли Русской Добрыня Никитич, родной брат Малуши-ключницы, и сказал: "Посади в Новгороде сына своего Владимира, по моему наущению ждет его народ новгородский, а я князю стану защитой и опорой". Так Святослав и поступил. Но после его лютой смерти не было мира между братьями. Ярополк, науськанный своим воеводой, пошел войной на Олега, чтобы присоединить к Киевскому княжеству землю Древлянскую. Чем это закончилось известно. Олега убили и сбросили с моста, задавили толпой и лошадьми, как свидетельствуют старинные источники… А Владимир от такой междоусобной вражды вынужден был бежать к варягам (нынешним норвежцам, надо полагать) вместе со своим дядей Добрыней Никитичем, страшась нашествия Ярополка. И Новгородом после этого правили киевские посадники или, как позднее в России говорили, наместники. Только через три года возвратил себе Владимир данное ему отцом право и кресло. Как? Да собрал за это время на чужбине варяжскую дружину (наемников, как теперь говорят) и отвоевал свой город у брата. И вот тут настало время для мести. Дядька-воевода научил его: "Прежде чем отнять державу у брата, нужно заслать сватов в славный Полоцк, прося у варяжского князя Рогволда его дочь Рогнеду, уже сговоренную за Ярополка, которому одной жены мало стало". Но своенравная Рогнеда, как писал в своем историческом очерке Александр Казанцев, и свидетельствуют документы, ответила Владимиру отказом: "Не хочу разувать робичича!" (Рожденного рабыней, мол). Этот ответ уязвил сердце князя, а Добрыню Никитича из себя вывел, ведь его же сестра – покойная Малуша, судя по словам Рогнеды, была сочтена рабой!.. Такого унижения и оскорбления ни Добрыня Никитич, ни молодой князь простить не могли. Разъяренные, бросили они дружину на Полоцк и взяли его в упорном бою. Владимир вошел в город победителем. И вот тогда, чтобы отомстить злодейке Рогнеде, и всему ее поганому и заносчивому роду, Добрыня Никитич подговорил юного князя, чтобы за унижение взять Рогнеду "пошибанием" (изнасилованием) на глазах плененных отца и братьев. Владимир согласился и прибавил: "Пусть знают нас. Кому над кем лежать должно". А когда утолил гнев и похоть, изнасиловал Рогнеду на глазах ее отца и братьев, которых слуги его на коленях да за волосы попридерживали, а саму Рогнеду на кровати за руки и ноги для князя распинали, то Добрыня полоцкого князя и княжат жизни лишил. Любили наши князья не только кровь вражескую, но

и унижение великое врагов и обидчиков своих. Так что не все наши предки великодушными и благородными были в той мере, как теперь о них принято говорить. Хотя кое-кого из них позже и канонизировали, возвели в ранг святых. Бабка Владимира княгиня Ольга, мстя древлянам за убийство своего мужа князя Игоря, первых древлянских послов велела с почетом внести в город в ладьях. Как они гордились и радовались такой великой чести, глупые. И как орали истошно, когда из тех же ладей их вывалили в ямы с тлеющими углями, и еще живых закопали, землей засыпали. Не потому ли, словно генетически, аукнется эта расправа над единокровными братьями через несколько веков? Когда польская шляхта войдет в город Фастов под Киевом, и будет в отместку за восстание на Украине загонять в избы людей и сжигать. А тех, кто спасется от огня, сажать на колья, с живых кожу снимать, а живых казачьих младенцев на решетке, под которой были горячие угли, поджаривать и раздувать жаркий огонь панскими шляпами?

– О, господи, – не поверила своим ушам Лиза. – Да что они, нелюди, или монстры, вот так с детьми! А ты откуда знаешь? Может, это просто выдумка чья-то?

– Если бы. На самом деле все так и было. – Стал уверять ее Гаев. – Ты про Стеньку Разина читала. Так вот, в книге Степана Павловича Злобина этот случай хорошо и подробно описан. Да и в народе, среди донских казаков сохранился пересказ тех трагических событий, о которых принесли вести в столицу казачьего Дона собратья запорожцы во главе с полковником Бобой, прося помощи и поддержки в их борьбе с польской шляхтой и для присоединения Украины к Российской империи. Не они ли заронили в сердце будущего предводителя крестьянского восстания Степана Разина лютую ненависть к панам и нашим боярам? Ведь при своей жизни примерно такие же расправы над казаками и крестьянами, как описанные выше, придется увидеть ему в той же Симбирской и других российских губерниях в семнадцатом веке. Но не буду заскакивать вперед. Вернусь ко времени мести княгини Ольги. Вторых послов от древлян она приняла в тереме, угостила, баню даже велела им истопить. А как начали хмельные послы мыться, велела подпереть двери и баню поджечь. Потом сама в землю древлянскую отправилась, на могиле Игоря тризну устроила, перепоила на ней древлянских воинов и приказала сопровождавшим ее дружинникам посечь пьяных древлян, как траву мечами острыми.

– Эхма! – еще раз удивилась такому ужасу Лиза. – Да неужели она безбожница была, и креста на ней не было?

– Тогда еще не было. Но и христианкой став, бабка с гордостью о том вспоминала, в красоте и здравии до старости дожила, и посейчас ее мудрой зовут, великой, никакие боги не прогневались на нее. Вот такие мы русские. Вот такие у нас корни!..

– Страшно! Неужели все это так и было! – поразилась Лиза.– А мы привыкли только про зверства фашистов и чеченцев вспоминать. А наши русские, выходит, тоже отличались?

– Было, было! Куда ж от этого денешься. Кстати, и на Константинополь свое войско, как выясняется, князь Владимир не только ради славы и богатств водил, а еще и ради того, чтобы завладеть красавицей Анной – дочерью византийского царя, равной по красоте которой не было. Вообще он большой женолюб был. У него по нескольким русским городам до восьмисот жен и наложниц до той поры насчитывалось. Самого царя Соломона переплюнул! А вот как после своего буйного язычества и распутства принял христианство, с одной Анной – этой самой константинопольской своей любовью – и жил, счастье увидел. А после, чтобы искупить свои множественные грехи, по всей Руси храмы строил. Не было бы сегодня Золотого Кольца вокруг Москвы, если бы не он, и его грехи. Вот как все перепутано!

– Так уж и не было бы? – не поверила Лиза.

– Точно говорю, не было бы. Ни Успенского, ни Дмитриевского, ни других соборов, ни "Золотых" ворот. Не было бы ни Суздали, ни Ростова великого, с его звонницами.

– Ох, какой же ты у меня молодец, столько знаешь! – с восторгом похвалила Юрия Елизавета, когда он закончил свой рассказ.

Она радовалась, что ей выпала судьба познакомиться с таким интересным и начитанным человеком, к которому она чувствовала все большую и большую привязанность. Нет, простой привязанностью и приятным знакомством этого уже нельзя было назвать. Постепенно ее чувство к Юрию вырастало во что-то большее и, глядя на него, она уже чувствовала в груди прилив какого-то опьяняющего тепла. Казалось, все наполнялось невиданным ранее лучезарным светом, от которого тянуло в безграничные просторы синего неба и хотелось парить, как птице над Волгой или ее притоком – Самарой, на берегу которой стояло ее село… Так легко и хорошо было на душе, словно от реального прикосновенья какого-то божества или настоящего счастья. Даже легкая дрожь невольно пробегала по коже. Уже второй час они сидели в ее горнице, и молодое тело изнывало от неподвижности. Так и подмывало встать и полететь. В то же время, словно какой-то магнит, удерживал ее подле ее друга, и она, как во сне, ощущала в каждой своей клеточке приятную истому, от которой хотелось вскрикнуть и слиться с молодым человеком в жарком и нерасторжимом объятии. Но ее удерживала девичья гордость, и она только изредка ерзала от нетерпения на мягком стуле и бросала огненные взоры на Юрия, продолжала с удивлением и восторгом слушать все новые и новые рассказы, почерпнутые Юрием из исторических журналов и книг, а также из архивов. Лизе уже исполнилось двадцать с лишним лет, и она три года, как закончила десятилетку. Но только сейчас девушка узнала, что русские люди и, возможно, ее единокровные предки, плавали по Днепру и Дону, Волге, Каспию и Черному морю и задолго до того времени, о котором рассказал ее друг. Он установил, что, оказывается, до упомянутых выше походов, известных нашим историкам, и описанных в дореволюционной и советской исторической литературе и журналах, были и более ранние, отмеченные в других местах и другими исследователями, а также летописцами прошлого. Согласно записи, сделанной Феофаном под 774 годом, большой русский флот появился под стенами Константинополя. Этот флот состоял из двух тысяч легких и подвижных судов. Через четыре года после этого события, как отмечал в своих записках русский исследователь отечественной истории Сергей Марков, разыгралась известная битва в ущелье Ронсеваля в Наварре. Народная молва включила в число участников этого сражения руссов и славян.

В 949 году девять русских кораблей с 600 воинами помогали византийскому адмиралу в его походе к Криту. Остров Крит, захваченный сарацинами, угрожал безопасности Константинополя. Византия прибегала к помощи руссов и в 960-961 годах, когда полководцу Никифору Фока удалось, наконец, покорить Крит. Два года спустя, русы праздновали победы над сарацинами в Сицилии и Сирии.

Византийский император Константин Багрянородный около 950 года мог получить непосредственно из уст самих руссов сведения «о различных народах востока и севера» для своего сочинения «Об управлении империей». Константин Багрянородный, в частности, писал, что в 935 году, во времена князя Игоря, в просторах Средиземного моря действовало семь русских кораблей. Сопоставив свидетельства византийских и восточных историков, легко прийти к убеждению, что руссы V111-X веков являлись представителями славянских племен. Руссы плавали в Средиземном море, побывали в Африке и Андалузии, о чем свидетельствует целый ряд древних летописей. Еще раньше, в 927 году у берегов Африки появилось тридцать военных кораблей. Этим флотом командовал славянин по имени Сариб…

Когда Елизавета услышала это имя, то ее словно осенило: «Послушай, Юр, а у нас по материнской линии, кажется, бабушка или прабабушка носила фамилию Сарибова. Может, это имеет какое-то отношение к тому Сарибу?»

– Может быть, хотя в Поволжье такая фамилия не редко встречается. – Заметил Юрий. Он с нежностью взглянул на нее и отметил про себя не только то, какая она хорошенькая, словно спелая ягода, но и любознательная, не «кусок мяса», как говорил про некоторых женщин его отец. – Но, скорее всего, кто-то из этой фамилии обязан ею своему отдаленному предку-мореходу.

Поделиться:
Популярные книги

Безымянный раб [Другая редакция]

Зыков Виталий Валерьевич
1. Дорога домой
Фантастика:
боевая фантастика
9.41
рейтинг книги
Безымянный раб [Другая редакция]

Измена. Свадьба дракона

Белова Екатерина
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
эро литература
5.00
рейтинг книги
Измена. Свадьба дракона

Не грози Дубровскому! Том VIII

Панарин Антон
8. РОС: Не грози Дубровскому!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Не грози Дубровскому! Том VIII

Последняя Арена 7

Греков Сергей
7. Последняя Арена
Фантастика:
рпг
постапокалипсис
5.00
рейтинг книги
Последняя Арена 7

На границе империй. Том 9. Часть 3

INDIGO
16. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 9. Часть 3

Все не так, как кажется

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
7.70
рейтинг книги
Все не так, как кажется

Я же бать, или Как найти мать

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
6.44
рейтинг книги
Я же бать, или Как найти мать

Боярышня Дуняша

Меллер Юлия Викторовна
1. Боярышня
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Боярышня Дуняша

Аромат невинности

Вудворт Франциска
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
эро литература
9.23
рейтинг книги
Аромат невинности

Кодекс Крови. Книга IХ

Борзых М.
9. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга IХ

Свет во мраке

Михайлов Дем Алексеевич
8. Изгой
Фантастика:
фэнтези
7.30
рейтинг книги
Свет во мраке

Приручитель женщин-монстров. Том 3

Дорничев Дмитрий
3. Покемоны? Какие покемоны?
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Приручитель женщин-монстров. Том 3

Жестокая свадьба

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
4.87
рейтинг книги
Жестокая свадьба

Безродный

Коган Мстислав Константинович
1. Игра не для слабых
Фантастика:
боевая фантастика
альтернативная история
6.67
рейтинг книги
Безродный