Утро псового лая
Шрифт:
— У меня много тяжелораненых. Заберите хотя бы их…
— Выполняйте приказ, фригатэнкапитан! Рявкнул Келлер, и как по команде, рядом с ним возник Кляйнкамп с парочкой своих головорезов. Махнув рукой Рённ, отправился в на свой КП, в здании разбитого обувного магазина.
Генерал запустил руку в первый же несгораемый, выдвижной ящик архива, как только саперы проверили его на отсутствие ловушки. Схватил первое досье в картонной папке с красной пометкой и раскрыл…
Вот он…агент жандармерии «Ангел», пассивный гомосексуалист, владелец сети парикмахерских салонов Rozine oda в Вильно и Ковно, он же известный правозащитник и меценат …Внешность и приметы агента, метрика, пароли и явки …все на месте.
— Это не бутафория…? Неуверенно спросил подошедший
— Нет Манфред! Это подлинное досье…Это просто чудо…
Тут генерал оглушительно чихнул и выронил папку…
— Черт…это проклятая пыль. Глаза слезятся и горло першит…Неожиданно плаксивым голосом сказал Келлер. Что с погрузкой?
— Уже готово. Можно трогаться…Генерал вы с нами?
— Да, пора выбираться из этой дыры. Архив срочно надо переправить в Берлин для работы. Кляйнкамп, завершите здесь все… сами. А мне — пора…И генерал, снова закашлял..
Здесь генералу Келлеру определенно повезло, потому что, спустя после того как колонна грузовиков в сопровождении бронемашин, направилась из Вильны, центр города и его юго-западные кварталы подверглись мощному артиллерийскому налёту, следом в бой, пошла русская пехота. Морской стрелковый батальон и разведбат уходить не торопились и получившая в штабе 5 полевой германской армии название- «кампфгруппа Юнгера» продержалась в центре Вильно до утра, пока не была окончательно выбита русским парашютистами. Помочь ей уже было некому, по данным немецкого Генштаба, столь неожиданный контрудар привел к полному разгрому панцер-дивизии «Гайер» потерявший за три дня боев две трети техники и личного состава и тяжелым потерям закаленной дивизии «Паппенгейм» генерала Болейна. Сам Андре Болейн — получит тяжелое ранение в результате налета русских штурмовиков на его штаб и чудом выживет. Гауптман Юнгер, погибнет через сутки в бою с русскими танками на шоссе Ковно-Вильно. Подполковник МГБ Манфред Кляйнкамп, выживет, спрятавшись от обстрела не в помещении архива а в помещении шифровального отдела, где его люди демонтировали русское оборудование. После чего, закончив погрузку архива и отправив раненых моряков, благополучно прорвется вместе с остатками морского батальона Рённа, влившись в ряды слишком поздно подоспевшей, спустя двое суток — тридцатой пехотной дивизии ННА.
Торквемада Томас — Основатель испанской инквизиции и Великий Инквизитор Испании. Имя стало нарицательным из — за служебного рвения и ревностного служения католической церкви.
Военное Бюро Отдельного корпуса жандармов-отвечает за подготовку и формирование особых жандармских бригад и дивизионов полевой жандармерии
«Кубанец» — линия легких винтовых пассажирских самолетов для местных авиалиний, спортивных самолетов и бизнес-джетов. Производство развернуто на авиазаводе им. Щетинина в Екатеринодаре с середины 20 хх годов.
Авиадесантные бригады- это устаревшее название. С момента унификации армии в 70 хх годах были переименованы в отдельные парашютные бригады. Хотя в обиходе многие продолжают их называть — авиадесантные.
Хюбшраубер- дословно «вертолет».
Зондеркоманда — дословно «отряд специального назначения».
Кнохензак — дословно «мешок с костями» или «мешок для костей», жаргонное название прыжкового маскировочного комбинизона, активно используемого парашютистами, морскими стрелками, горными егерями и армейскими диверсантами ННА ГДР.
Б-28 «Дрозд», первый массовый реактивный бомбардировщик ВВС России. Разработан ОКБ Илюшина, производится Акционерным обществом «Технологии Сикорского», крупнейшим военным подрядчиком республики.
«Небесная постель» — абсолютное господство своей авиации над полем боя, позволяющая быстро прорвать оборону противника сухопутными войсками.
Глава 22
Золочев.
— Пан офицер! Пан офицер! Наперерез штабному вездеходу из узкого прохода между домами выскочила дородная кудрявая тетка, одетая словно на похороны, во все черное.
— Тормози! Прикрикнул Громов на водителя и тут же вытащил из кобуры пистолет, отчетливо слыша как сидящий сзади вестовой Курков, щелкнул затвором АКС.
Здесь, в Галиции, несмотря на окончание боев и стремительное, похожее на бегство, отступление фольксвера, было неспокойно и требовалось держать ухо востро и личное оружие под рукой. После падения польской власти и распада армии, в провинции царил настоящий хаос и единственной пока законной властью, на территории только что организованного указом нового президента Бородина, генерал-губернаторства — были русские военные. Назначенные чиновники и полицейские чины новой администрации были еще в пути, добираясь из своих внутренних губерний на новое для себя место службы и до установления в Галиции элементарного порядка, было еще далеко. Эскадроны полевой жандармерии с трудом поддерживали порядок даже в местах расквартирования русских войск, что уж говорить об защите мирных обывателей. А защищать было от кого.
Для начала из местных тюрем, по окрестностям разбежалось около тысячи заключенных, из которых треть — сидела а преступления против личности, затем сюда же нужно добавить сотни дезертиров с оружием, из разбитой польской армии, которые разбрелись по местечкам, хуторам и городкам, прятались у родственников и по ночам частенько вылезали на преступный промысел. И наконец самое главное — вооруженные отряды украинцев, евреев и поляков, под названием «самооборона», которые фактически представляли сейчас реальную власть в городах и сельской местности. Едва польская власть испарилась как повсеместно, вспыхнули польские и еврейские погромы. Такого ни Громов, ни вышестоящее командование, ни политические круги — явно предполагать не могли и не были к этому готовы. Резня поляков и евреев, сопровождаемая тотальными грабежами и поджогами — началась сразу, едва отгремели бои. Счет жертв по предварительным данным особых отделов уже шел на сотни, но по мнению Громова, уже перевалил за тысячу. Вот и сейчас, в Золочеве, где расквартирована его потрепанная 12 танковая бригада «воющих чертей» и еще пехотный и артиллерийский полк 7 пехотной дивизии, среди бела дня творится черт знает что!
— Там погром, пан офицер ой-вей! Лавку грабят, мужа — детей убивают!!! Заорала тетка подобно пожарной сирене.
«Ага…гипс снимают, клиент уезжает», не к месту вспомнил Громов фразу из известной кинокомедии. Но вслух сказал.
— Где?! Веди! И прекратите орать, я сейчас оглохну.
— Конечно пан офицер…Тетка оказалась понятливой, мгновенно заткнулась и ткнула пальцем в проход между домами. Мол там, все там…
Это была действительно наглость. Причем запредельная, даже для нравов Галиции. Четверо молодчиков, вломились в винную лавку и подогнав фургон торопливо грабили её, предварительно выстрелив живот хозяину, который сейчас корчился у входа зажав рану в животе и раскинув пейсы по булыжной мостовой.
— Стоять! Заорал Громов вскинув «браунинг» производства тульского «Арсенала», рядом тяжело дыша, присел на колено, вскинув АКС, вестовой Курков.
Молодчики, на появление русских военных отреагировали по разному, двое мгновенно, бросив добычу прыгнули в фургон, двое других, застигнутые практически в дверях, ничего лучше не нашли чем попытаться открыть огонь. Что было, несомненно их ошибкой, возможно последней в жизни. Ефрейтор-вестовой, Толя Курков, до призыва в армейские ряды несколько лет занимался стендовой стрельбой и только небольшие проблемы со зрением не позволили ему сделать спортивую карьеру. Отработать из автоматического карабина по двум ростовым мишеням с расстояния чуть менее ста шагов — для Куркова было раз плюнуть.