Увечный бог
Шрифт:
Женщина перетекла и направилась к нему.
Кадагар закрыл глаза. "Мой народ. Мой народ". Хруст ее сапог. Он поднял глаза. У нее в руке нож.
– Мой народ, - сказал он.
Она улыбнулась окровавленным ртом.
– Твой народ.
Он смотрел снизу вверх.
– Назови свое имя, Лиосан.
– Я Кадагар Фант, Лорд Света.
– Лорд Света.
– Взываю к древнему обычаю Залога.
– Нам нет нужды в заложниках. Ваша армия разбита, Лорд.
– Я буду говорить за Лиосан.
Женщина кивнула: - Да, будет мир. Лорд Кадагар Фант, от имени Тисте Анди приглашаю тебя во Тьму.
– Нож мелькнул, направленный ему в глаз.
Резкий укол боли и затем...
Корлат смотрела вниз, на мертвеца, на свой нож по рукоять в правой глазнице. Потом отступила, отвернулась.
Родичи-Анди добивали у бреши последних Тисте Лиосан. Отогнали их к ране, а когда враг отступил в миазмы, ряды Анди двинулись следом. Конец вскоре наступит. Конец.
Нимандер спускался с сородичами, среди которых был Празек. Датенар успела погибнуть. Корлат слышала предсмертный крик, до сих пор эхом отзывающийся в черепе. Силанна по-прежнему кружила высоко вверху, продолжая охоту. Ни одного Солтейкена- Лиосан не осталось.
Корлат поглядела на побережье, прищурилась, видя жалкие остатки Трясов - не более трех, четырех сотен. Они встали вокруг коленопреклоненной фигурки, они сгорбились и поникли. Взор колдуньи обежал ковер их мертвых тел, простершийся во все стороны. Не сразу осознала она размах случившейся на Первом Берегу резни.
"Боги подлые".
Она пошла к выжившим. К женщине, истекавшей кровью из бесчисленных ран.
Невероятно, но звук пропал, сгустилась вязкая тишина. Вифал стоял на коленях, согнувшись, он задыхался - один из ударов сломал ребра, и он страшился пошевелиться, даже глубоко вдохнуть.
Полуголая женщина села рядом, оперлась, вызывая боль.
– Вот так битва получилась, вор. Для нас с тобой она, похоже, не кончилась.
Глаза его были не в порядке - кровь высыхала, угрожая их склеить.
– Не кончилась?
– Если не отдашь доспехи, придется тебя убить.
Он поднял руки, стащил шлем, позволив ему упасть.
– На. Чтоб мне никогда их больше не видеть.
– Плохие слова, - упрекнула она.
– Сегодня они раз десять спасли тебе жизнь.
Она была права. Точно.
– Мне плевать.
– Подними взор, мужчина. Хотя бы это ты можешь.
Даже это оказалось слишком трудно.
– Нет. Ты не видела их с самого начала. Не видела, как они умирают. Сколько шла битва? Недели? Месяцы? Вечно?
– Вижу, ты прав.
– Они не были солдатами...
– Какая разница?
– ОНИ НЕ БЫЛИ СОЛДАТАМИ!
– Подними глаза, старик. Во имя Павших. Погляди.
Он так и сделал.
Его, трясов, летерийцев, королеву Яни Товис Полутьму - оставшиеся сотни - снова
Но они не стоят. Они преклонили колени, опустили головы.
Вифал изогнулся, пытаясь встать.
– Не мне это видеть...
Однако женщина схватила его руку и заставила опуститься на колени.
– Нет, - сказала она, тоже глядя на Яни Товис. Та еще стояла на коленях подле тела брата, закрыв глаза, словно решив избежать истины.
– Не сейчас.
Он заметил сержанта Селло около королевы - меч Хастов на бедрах, глаза тоже закрыты. Он не в силах видеть что-то, кроме личного горя.
Да и все прочие слепы к происходящему вокруг. "О, неужели никто из вас не откроет глаз? Поглядите на них, свидетелей подвига вашего. Поглядите, как вас почитают... Нет, вы за пределами такой чепухи. Далеко за пределами".
Группа Тисте Анди приближается от обрыва. В них что-то знакомое... Глаза Вифала сузились, он прошипел проклятие, встал. Нимандер. Скиньтик. Десра. Ненанда. Но уже не те, знакомые ему слабые существа - "если они вообще ими были. То, что было скрыто, ныне проявилось. Но... Араната? Кедевисс?"
– Вифал, - произнес Нимандер грубым, сорванным голосом.
– Ты нашел свой народ.
Голова чуть склонилась к плечу.
– А ты свой.
Эти слова ранили что-то внутри, он предпочел не размышлять. Потряс головой, ответил: - Трясы и летерийцы с острова... Смотри, Нимандер, что они сделали.
– Они удержали Первый Берег.
Теперь Вифал понял, почему Нимандер говорит столь грубым, ломающимся голосом. Слезы текли по его щекам. То, что он видел - должен был видеть, ибо входил в число черных драконов - на берегу, в битве...
Нимандер повернулся к другой Тисте Анди, подошедшей к ним. Женщине в изодранных одеждах, в синяках и порезах.
– Корлат. Она сделала то, что было нужно. Она... увидела верно. Ты пойдешь к матери?
– Нет.
Вифал увидел, что Нимандер хмурится.
– Она сидит на троне Харкенаса, Корлат. Нужно показать ей, что дочь вернулась.
Глаза Корлат чуть шевельнулись - она смотрела на коленопреклоненную фигуру Яни Товис.
– Моей матери интересен лишь сын, Нимандер. Я не сумела его сберечь. Она наложила на меня этот долг - защищать сына.
– Но ты ее дочь!
Корлат повысила голос: - Во дворце матери, королевы Харкенаса, для меня места нет. В древние времена, Ваше Величество, рядом с вами стояла Сестра Ночи. Примете ли меня, Корлат, дочь Сендалат Друкорлат?
Яни Товис наморщила лоб. Взор ее блуждал - от женщины, что стоит пред ней, к коленопреклоненным Тисте Анди, потом к горстке выживших среди ее народа. А потом, словно охваченная необоримой силой, она встала на ноги. Пошевелила руками, отряхивая песок с кровавой одежды. Выпрямила спину.
– Корлат, дочь Сендалат, титул Сестры Ночи дома Трясов - не для чистокровной...