Увидеть свет
Шрифт:
— Почему Мадлен? — спросил Доминик вслух, точно кто-то мог тут же ответить. — Почему ты хотел убить её, какой картиной желал сделать?
Необходимо непременно увидеться с бывшей женой! Личное свидание как будто бы могло что-то прояснить. И, наверное, ей нужна сейчас поддержка.
Доминик пометил в планинге, что должен созвониться с Анхеликой и назначить ей встречу, а также что требуется вызвонить Мадлен, но всё это никак не помогало хоть немного взять себя в руки. Он был взволнован, тронут до глубины души и в то же время испуган развернувшейся
Это бы ничуть не порадовало. И Доминик поднялся в студию, чтобы снова найти душевное равновесие среди своих работ.
***
С Анхеликой Доминик сумел пересечься только в понедельник, для этого пришлось приехать в галерею. Де Савар встретила его у входа и увлекла в собственный кабинет, обставленный стильно и строго, без вычурной роскоши. Они расположились у стеклянного столика, и Анхелика некоторое время молчала, а Доминик рассматривал её.
Не изменяя себе, де Савар по-прежнему выбирала чёрное, но сегодня казалось, что она излишне бледна. И Доминик едва не спросил о здоровье, но тут заглянула её помощница и внесла поднос с вином и закуской.
— Спасибо, — кивнула ей Анхелика и перевела взгляд на Доминика. Помощница почти бесшумно покинула комнату.
— Мне неприятно начинать этот разговор, — признался Доминик. Ему казалось не совсем удобным задавать какие-то вопросы напрямик, сразу. Анхелику он слишком уважал, чтобы говорить с ней так, как мог себе позволить с другими людьми.
— Что ж, значит, дайте сделать первый ход мне, — усмехнулась она. — Полиция была здесь. Показывала мне фотографии раньше, а вчера они даже пришли ко мне домой — рассказать о Норте. Он не коллекционер, обычный посетитель, который ничем меня не привлекал, хотя и был чрезвычайно навязчив.
Вэйл пригубил вина, и терпкий букет заставил его слегка улыбнуться. Де Савар знала толк в алкоголе.
— Он хотел купить The Light.
— У бедняжки не было на это средств, — Анхелика только качнула головой. — Я слышала о предложении от Алекса. Обычно он держит меня в курсе по поводу того, какие картины нравятся людям. Тот случай был столь вопиющим, что мы посмеялись. Знаю, что он всё-таки получил эскизы?
— Мечтал так от него отделаться, — пожал плечами Доминик.
— О, чуткое сердце истинного творца, оно всегда чувствует, где скрывается демон, — она почти нежно взяла тарталетку и откусила кусочек. — Жаль, мы утратили возможность расшифровывать такие интуитивные понимания.
— Нельзя не согласиться, — Доминик снова посмотрел на неё, отмечая всё новые признаки усталости. — Один пойман, но в этом лесу есть другой волк.
— Так вы волнуетесь на этот счёт? — она вздохнула. — Увы, в нынешнем сезоне открыт сезон волчьей охоты…
— И охоты на волков, — дополнил Доминик. — Федералы…
— Хотят выставить волком вас, Доминик? — она засмеялась. — Это было бы пикантно. Я даже согласилась бы поверить — на денёк, не больше, — ведь тогда все ваши картины
Это успокаивало. Анхелика как будто оставалась на его стороне. Теперь можно было задать хотя бы один прямой вопрос.
— Слышал, что вы знакомы с Нортом достаточно хорошо…
— Не так хорошо, чтобы рассмотреть, каков он внутри, — Анхелика подняла бокал и вгляделась в то, как вино преломляет свет. — Он был назойлив. Потому я и познакомилась с ним. Это ваш фанат, Доминик, пожалуй, самый большой из всех. Буквально мнящий вас богом. Конечно, каждый творец — своего рода демиург. Но он едва ли не собирался создать религиозный культ…
Она сделала глоток, и Доминик тоже поднял бокал. Услышанное повергло его в шок.
— Дело в том, что вы его совершенно не замечали, а ведь он был вам верен и предан, — она вновь улыбнулась уж слишком понимающе.
— Я должен был о нём знать? — спросил он.
— Возможно, — она развела руками. — Не могу сказать, что у него в голове. Но полагаю, вас ещё пригласят к нему. Он обязательно попросит об этом… И… Доминик, не отказывайте ему. Это поможет.
— Следствию? — Вэйл представил себе, что взглянет в безумные глаза убийцы. — Я не хотел бы с ним встречаться.
— Считайте, что это мой старческий совет, — Анхелика редко апеллировала к своему возрасту, и Доминик не мог не запомнить такого.
— Может быть, у вас есть мысли по поводу первого убийцы?
— О, этот человек меня очень интересует, — теперь де Савар отставила бокал в сторону. — Узнать его мысли весьма интересно. Но я не могу предположить, кто это. Я часами просматривала плёнки с видеокамер, чтобы найти, который посетитель — тот самый. Наверное, я не обладаю должным чутьём.
Вероятно, следовало бы попросить взглянуть на записи, но Доминик не чувствовал себя в праве. К тому же у него был и ещё один вопрос.
— Вы никогда не говорили мне о встречах с Мадлен, — заметил он, не задумавшись, что слишком резко меняет тему.
— Неожиданно, — склонила голову к плечу Анхелика. — Мы сдружились ещё до вашего развода, и после Мадлен скрашивала моё одиночество. Она стала более терпима к искусству, чем раньше. Ведь Норт охотился за ней? Какая была бы трагедия…
В этих словах Доминик уловил какую-то странную эмоцию: Анхелика и в такой ситуации оказывалась отстранённой, невовлечённой. Она была наблюдателем и созерцала всё как действо нескончаемого спектакля.
— Почему Мадлен? — он задал вопрос больше самому себе, но Анхелика ответила:
— Это ревность, именно она.
Он не попросил пояснения, хотя не совсем понял этот момент. Нужно было обдумать, разложить всё по полочкам, но так не хотелось погружаться в размышления, что Доминик перевёл разговор на другую тему.
***
Анхелика, конечно, была права, и его действительно вызвонил Саймон Рид.
— Мне требуется ваша помощь, — начал он спокойно, — вы должны поговорить с Нортом.