Уйти от себя…

Незнанский Фридрих Евсеевич

В дверь постучали, на пороге опять появился Королев.

— Ну а теперь кого привел? — спросил Топорков, увидев довольное лицо подчиненного.

— Карманника, — радостно объявил Королев. — На вокзале шустрил, я его на горячем поймал. Терся возле кассы, высматривал, куда пассажиры кошельки прячут. И я его прямо за руку схватил, в чужом кармане. Крику было! — с удовольствием вспоминал сержант.

— А кто орал?

— Мужик, когда почувствовал, что в его кармане аж две руки.

— Ну, веди к дознавателям, пускай составляют протокол. Скажи, пусть прижмут покрепче. Может, он у нас уже давно орудует.

Топорков иногда удивлялся неукротимому рвению сержанта. Тот уже второй год работал в отделении, но каждый раз радовался, как дитя, когда удавалось себя проявить. Правда, было несколько случаев, когда он продемонстрировал свой особый нюх на преступников. Однажды обратил внимание на самого обычного с виду парня, который вроде ничем не

выделялся из толпы. Просто стоял у магазина, курил, наблюдая за покупателями, которые входили и выходили с покупками. Был субботний день, обычно в это время в магазинах царило оживление. Королеву бросилась в глаза кучка окурков под ногами парня. «Значит, стоит уже долго», — сразу подумал он. Заглянул в магазин — народу хоть и много, но очередь движется быстро, работали три кассы. Так что если он и ждал кого-то из покупателей, то не столько же времени. Парень при виде милиционера напрягся. Королев потом говорил, что почувствовал это шкурой. И решил не спускать с него глаз. Притаился за углом, наблюдая за своим подопечным. Время близилось к закрытию, когда в кассе к концу дня уже собиралась немалая сумма. Эта мысль тоже промелькнула в голове у Королева, как он потом рассказывал взахлеб коллегам. За пять минут до закрытия магазина кто-то из продавцов стал у выхода, выпуская покупателей и никого не впуская. Когда вышел последний покупатель и продавец стала закрывать дверь, парень подскочил и стал умолять впустить его, дескать, ему нужно срочно купить дорогой коньяк в подарок другу. Продавец впустила. Потом она объяснила следователю, что дорогой коньяк у них покупали редко, она польстилась на возможность выгодной продажи, поскольку от этого зависела выручка. Хозяин магазина в конце квартала платил проценты в зависимости от продаж. Стоило парню войти в магазин, он с силой толкнул продавщицу внутрь магазина и сразу же подскочил к кассам. Но только успел выхватить наган, как сзади на него уже налетел Королев и заломил грабителю руки.

В отделении милиции на первом допросе дознаватель пытался понять, почему грабитель, предъявивший паспорт на имя Суркова Сергея Николаевича, действовал так безрассудно. Ведь он не запер за собой дверь, хотя изнутри была задвижка. Не подумал, что под прилавком могла находиться тревожная кнопка, и продавец успела ее нажать. Просто Королев опередил патруль, поскольку его не подвела интуиция, к тому же он оказался в нужном месте в нужное время. Выяснилось, что налетчик находился в состоянии наркотического опьянения и реально оценить обстановку не мог. Когда откатали его пальчики и сверили с картотекой, дактилоскопическая экспертиза показала, что попался не случайный наркоман, а грабитель со стажем. Несколько месяцев назад его подельников уже арестовали, а этому удалось сбежать. Наконец попался и он. Так что вся банда теперь была в полном составе. И все благодаря бдительности Королева. Сержант ходил после этого гордый и сиял, как именинник. Только жалел, что наган налетчика нигде не светился, эксперты подтвердили, что он чистый. А то могли бы выйти и на убийцу… Сурков в свое оправдание даже сумел доказать, что две пули, выпущенные из нагана до попытки ограбления, он произвел для проверки, чтобы убедиться в пригодности оружия. Описал лесопосадку за городом, где стрелял в дерево. Его сразу же повезли на место, и он указал на дерево. Криминалисты действительно нашли два огнестрельных повреждения от пуль соответствующего калибра.

Королев тогда очень надеялся на повышение, но он к тому времени проработал в отделении всего четыре месяца. Пришлось довольствоваться небольшой премией, которую ему выписало начальство ко Дню милиции.

Топорков ценил способности Королева, но продвигать его по службе не торопился. Молодые быстро зазнаются. Пускай работает, а звездочку еще успеет получить. Самому Топоркову, чтобы дослужиться до звания майора, пришлось за свою долгую жизнь пахать и пахать.

11

Сквозь сон Лена услышала, как дядя Володя загремел в сенях ведром, и вспомнила, что воды осталось на донышке. Вчера она устроила большую стирку и так наломалась, что вечером никаких сил не было идти за водой. Дядя Володя, по своему обыкновению, что-то стругал под навесом, ее женские хозяйственные дела не контролировал, и она решила сходить к колодцу утром.

— Лена, — громко окликнул он ее, — пора за водой идти.

— Иду, — весело откликнулась она, уже окончательно проснувшись и порадовавшись солнечному утру.

Сквозь неплотно занавешенную ситцевую занавеску лучики сбегались прямо к ее изголовью. Она быстро вскочила, распахнула окно и выглянула во двор. Пес Марсик-старший гонялся за Марсиком-младшим, тот повизгивал, но игру принимал. Когда два года назад Лена приехала к дяде Володе и он водил ее по двору, знакомя со своим небогатым хозяйством, ее очень удивило, что обоих псов он назвал Марсиками, а три разномастные кошки — как впоследствии оказалось, родня между собой — откликались на

общее имя Кыцька. Дядя Володя голову себе не ломал, выбирая имена для домашней скотины. Помимо собак и кошек, у него было с десяток кур и полоумный петух, который всегда норовил клюнуть Лену в ногу, и она боялась его, как лютого цепного пса. Корову дядя Володя не держал, пришлось продать, когда его жена, сестра Лениной мамы тетя Галя, умерла после продолжительной болезни. В небольшом загоне он держал семью коз. Бородатого козла назвал Авраамом, у остальных пяти коз имен не было. Лена пробовала было каждой дать имя, но дядя Володя в них постоянно путался, потом решил, что без имен раньше было проще жить, и стал по-прежнему называть их Кормилицами.

Лена умылась остатками воды, причесалась и повязала на голову пеструю косынку. Придирчиво осмотрела себя в зеркало. Хоть время раннее и ее ученики наверняка еще спят, мало ли кто может встретиться на пустынной спозаранку улице. Сельская учительница всегда на виду у всей деревни. Тем более молодая и незамужняя. А народ здесь болтливый и осудить готов каждого, особенно приезжих. Это в родном Краснодаре никому ни до кого нет дела — ходи хоть в брюках, хоть в мини-юбке, никто тебе слова не скажет. В этом удобство проживания в большом городе. А в станице поначалу ее провожали взглядами из всех дворов, когда она со списком своих учеников обходила их дома. Директриса велела молодой учительнице познакомиться с родителями будущих учеников и заодно посмотреть, в каких условиях они живут. Жили примерно одинаково. В каждом доме встречали радостно и норовили поднести стакан самогонки. Лена вежливо отказывалась, хозяева обижались, но она сумела найти удачную отговорку.

— Мне еще двадцать пять домов обойти. В каком виде я к ним буду заявляться? Что про меня подумают ваши соседи?

Хозяева находили ее слова резонными. Но не выливать же содержимое стаканов обратно в двадцатипятилитровую бутыль! И, крякнув, выпивали за ее здоровье. Сначала свой стакан, потом и ее. Настроение у них сразу становилось на несколько градусов выше, и они принимались нахваливать своих детей. Как они ловко управляются со скотиной, готовят корм для поросят и телят, приглядывают за курами и младшими братьями-сестрами. Вот только с учебой у них не очень… Но это дело поправимое. Новая учительница пришлась всем по нраву, и они надеялись, что теперь-то детки станут учиться лучше. А то старые учителя очень придирчивые, все им не нравится, готовы детей так загрузить, что им и выспаться некогда. И никто из учителей не хочет понять, что дети — первые помощники родителям по хозяйству…

Это потом уже, когда к ней привыкли, вежливо здоровались, кланяясь чуть ли не в пояс, выпить уже не предлагали. Уважали. Потому что помимо того, что она обучала школьников в единственной десятилетке на две станицы, директриса школы обязала ее преподавать и в вечерней школе. Так что днем она учила русскому языку Надю Денисову и Сашу Кириенко, Наташу Гончарову и Мотю Гасилову, Петю Щура и Витька Балабенко, а вечером их родителей, в основном матерей. Отцы считали, что всякие знания — лишние хлопоты. Вечера можно проводить гораздо интереснее, с бутылкой самогонки и вяленой рыбкой. За селом протекала речка Ялпужанка, с которой кормились всей станицей. Бабы жарили, вялили и коптили рыбу не только для семейных нужд, но и на продажу — ездили на Тихорецкую продавать к поездам. Раньше, при советской власти, существовал план сдачи выловленной рыбы совхозу. Но вот уже десять лет как старой власти нет, а новым властям на все начхать. Кто-то из местных за счет рыбы даже сумел разбогатеть и построить новые дома, остальные продолжали жить в саманных домишках, кое-как сводя концы с концами, но зато не испытывая недостатка в закуске. У всех под крышей на веревках сушилась рыба. Праздники были частыми — дни рождения, дни ангела, можно было выпить и без всякого повода. Народ гулял, плодил детей, приводил их учить к молодой учительнице Елене Андреевне, а она уже объясняла родителям, что и Петя, и Ванятка, и Дуся, и Сашко — необучаемы. Так что извините, родители, еще на тройки я их буду тянуть. Но не более того. Хотя они не в состоянии повторить фразу из пяти слов. Матери виновато опускали головы, отцы отмахивались. Только одна бабуся заплакала горькими слезами:

— Учительша, ты уж моего Ванятку не обижай, больной он на головку. Памяти у него совсем нет. Шо ж делать, коли и дочь моя, и зять пьют кажный день. Старшенького еще успели народить здоровеньким, а вот Ванятка… — она стала вытирать слезы сухонькой морщинистой ручкой, и Лена тогда чуть сама не заплакала.

Она уже жила в станице две недели и успела насмотреться всякого. Сначала ее приводили в ужас пьяные выкрики бредущих навстречу мужиков, и она прижималась к заборам, держась от них подальше. Бывало, бросалась поднимать валяющихся в канавах женщин, но коллеги-учителя быстро объяснили ей, что к чему. Учительница истории Зинаида Владимировна ухватила Лену за руку, когда та метнулась к канаве, увидев спящую мертвецким сном пожилую женщину. Лена решила, что женщине плохо и нужно срочно ее спасать.