Уж эти мне мужчины
Шрифт:
– Он самый, – кивнув, подтвердил чеченец.
– Странное дело! – сказал Папа Сочинский, пристально вглядываясь в окуляры прибора ночного видения. – Никаких выстрелов, никакой борьбы. Похоже, чеченцы спокойно вошли в дом. Ничего не понимаю.
– Может быть, Родина и остальных там уже нет? Он мог специально отвезти пленников в другое место, – заметил Серый Кардинал.
– Исключено, – сказал вор в законе. – Кузьма непрерывно наблюдал за виллой. Из ворот никто не выходил. Не думаю, что у них есть подземный ход. Это слишком маловероятно.
– Что ты собираешься делать? – спросил Степан Иванович.
– Пойду со своими людьми посмотреть, в чем дело. Хотя, как говорится, любопытство сгубило кошку.
– Я, пожалуй, воздержусь от военных вылазок, – сказал Кашкин. – У меня нет ни малейшего желания еще раз встречаться с Волком.
– Я оставлю с тобой Кузьму. На всякий случай, – предложил вор в законе. – И прибор ночного видения можешь взять, чтоб тебе здесь не скучно было.
– А ты уверен в том, что делаешь? – спросил Серый Кардинал. – Твои люди достаточно хорошо подготовлены, чтобы вступать в бой с чеченцами?
– Насчет этого не беспокойся, – ответил Папа Сочинский. – У меня самая боеспособная армия на Черноморском побережье. Все мои бойцы прошли подготовку по системе УНИБОС – Универсальной Боевой Системе для спецподразделений. Так что, если понадобится, они этих чеченцев на завтрак с маслом съедят.
– Ну дай-то Бог, – сказал Кашкин. – Ни пуха тебе ни пера!
– К черту! – улыбнулся вор в законе.
Капитану Полуподвальному не давала покоя та же самая проблема. Хотя у него вместо прибора ночного видения был обычный двадцатикратный бинокль, капитан обладал уникальной способностью видеть в темноте гораздо четче, чем другие люди.
Конечно, определить национальную принадлежность вооруженного отряда, перебравшегося через ограду в особняк Родина, на таком расстоянии он не мог, но кое-какие подозрения у него зародились. Михаил толкнул локтем в бок мирно похрапывающего сержанта Нечитайло.
– Ой! Больно же! – потирая бок, обиженно произнес сержант. – Кто ж так обращается со спящим человеком? Так и заикой оставить можно.
– Там вооруженные люди! – возбужденно объяснил Полуподвальный. Он снова почувствовал себя непобедимым шерифом Дикого Запада. – Около тридцати человек перебрались через стену виллы Родина.
– Ну и что? – безразлично произнес Нечитайло. – Стоило из-за этого будить!
– Как – что? На территорию виллы проникли вооруженные люди, явно с враждебными намерениями, а выстрелов не слышно.
– И гранаты не рвутся, – подхватил сержант, – и крылатые ракеты не летают. Да может, они просто в гости зашли.
– Дубина ты, Нечитайло, уж прости за грубое выражение, – взорвался капитан. – В гости через ограду не прыгают.
– Ну, если все спокойно, нам-то чего дергаться? – спросил сержант.
– Ну, ну, баранки гну! – воскликнул Полуподвальный. – Надо пойти к Генсеку и выяснить, что там происходит!
– Да нас все равно охрана на порог не пустит! – предпринял вялую попытку сопротивления Нечитайло.
– Ничего. Мы, как все умные люди, с дерева прыгнем, – утешил его капитан.
– Ну вот, опять двадцать пять! Сколько же можно? – пожаловался Иван Копилкин. – Не хочу больше быть заложником.
– Так я и думал, – метнув косой взгляд на Ивана, осклабился Волк. – Что, Леонид Борисович, снова кинуть меня решил? – рявкнул он, адресуясь к Генсеку. – Моих заложников спер! Ну, теперь я с тобой посчитаюсь!
Дарасаев вскинул автомат, и его палец резко лег на курок.
– Махмуд, не горячись! – встал между ним и Генсеком Стрелок. – Мне бы не хотелось лишать тебя удовольствия, но дело прежде всего. Мертвые выкуп не платят.
– Выкуп! – озверел Родин. – О чем это вы тут толкуете? Дмитрий, ты что, против меня пошел? И ты, Брут!
Стрелок пожал плечами.
– Ну зачем же так драматизировать! – сказал он. – Просто я не люблю, когда со мной грубо разговаривают.
– Что? – не понял Генсек. – Совсем охренел? Я с тобой грубо разговаривал? А в спецназе у вас что? По-французски матюгаются?
– Заткнись! – приказал Волк. – Где Кашкин?
– Не знаю, – огрызнулся Леонид Борисович. – Я не имею никакого отношения к его побегу.
– Лучше не ври, – угрожающе произнес Дарасаев. – Все равно я правду узнаю.
– Да не вру я! У него спроси! – Родин кивнул на Ивана. – Это Папа Сочинский их бегство организовал.
– Какой еще папа? – скривился Махмуд. – Что ты мне лапшу на уши вешаешь?
– Это местный авторитет. Вор в законе, вел дела с Серым Кардиналом, – пояснил Стрелок. – Может, Родин и правду говорит.
– Мы это выясним, – сказал Дарасаев. – Сейчас ты расскажешь мне все, с самого начала и до конца, – добавил он, обращаясь к Ивану.
– Это библиотека, – прошептал Костолом. – Из нее тоже можно попасть в гостиную.
– Я слышу голоса! – тихо сказала Мириам. – Только очень неразборчиво, хотя я все равно по-русски не понимаю.
– Похоже, все собрались в гостиной, – заметил Гарик. – Сейчас мы очень тихо войдем в библиотеку и послушаем, что там происходит.
– А нас не засекут? – опасливо поинтересовался Хосе Мануэль.
– А еще говорят, журналисты – бесстрашные ребята, – усмехнулся Костолом.
Подготовленный по системе УНИБОС отряд Папы Сочинского, в считанные минуты преодолев ограду, бесшумно рассредоточился по двору, проводя разведку местности.
– Там, в гараже, стоит микроавтобус, битком набитый связанными охранниками, – доложил Папе Сочинскому командир отряда Матвей Гашеткин.
– Интересно, чья это работа? Явно не чеченцев. Они бы не стали тратить время на связывание. Прикончили бы всех, и все дела. Должно быть, действовал профессионал, – сказал вор в законе. – Что докладывает разведка?