Ужас на крыльях ночи
Шрифт:
Я пошевелила ногой баллон. Пустой, но даже сейчас тяжелый, а заполненный явно весил еще больше. Но руки Анны Тимофеевны не тряслись. Пенсионерка на удивление сильный физически человек, и у нее железные нервы.
Потоптавшись недолго около черного круга кострища, я приблизилась к дому Владыкиной, пригнулась и пошла вдоль стены. На дворе лето, сегодня душно, очень надеюсь, что хозяева пьют чай в гостиной, распахнув окна, и я смогу подслушать их беседу. Конечно, это некрасиво, но мы с Федором подозреваем, что некто испортил кардиостимулятор Ирины Петровны. Посторонних в особняке не было, следовательно, ее лишил жизни кто-то
Согнувшись в три погибели, я медленно продвигалась вперед. Уперлась в террасу, обвитую буйно разросшимся диким виноградом, и услышала голос Олеси:
– Когда уедешь?
– Ты о чем, деточка? – спросила Анна Тимофеевна.
Девушка засмеялась.
– Непонятно? Ирина умерла, дом теперь мой. Сваливай.
– Не очень красиво вести подобный разговор, когда тело матери еще не погребено, – сделала замечание Анна.
– Ирка мне не мать! – мгновенно разозлилась Олеся.
– Но ты ее так называла, – напомнила Анна.
– Потому что она приказала! – взвизгнула девушка. – Сама это распрекрасно знаешь! Короче, убирайся. И дуру с собой прихвати.
– Завещание Ирины Петровны еще не озвучено, – мягко продолжала Анна Тимофеевна. – Вдруг там окажется нечто неожиданное для тебя?
– Ты о чем? – сбавила тон девица.
Раздалось тихое позвякивание.
– Учитывая, как ты хамила Ирине Петровне в последнее время, она могла отписать особняк кому угодно.
– Например, тебе? – заржала Олеся.
– Почему бы нет? У нас с Ирой установились прекрасные отношения.
– Не надейся! Даже, если твое имя указано в бумаге, я отсужу свою долю. Родным детям всегда большая часть достается!
– Родным детям? – саркастически повторила Анна Тимофеевна. – Ты же только что объявила: «Она мне не мать».
– Да!
– Значит, не получишь наследства.
– Приемные имеют все права родных!
– Справедливо. Но этично ли получать имущество той, кого ненавидела и не хотела считать матерью?
– Нашлась тут совесть человечества! Если попробуешь отнять у нас с Китом дом, я… я…
– Что? – спокойно спросила Анна Тимофеевна. – Убьешь меня, как Иру?
Стало тихо. Наконец Олеся обрела дар речи.
– Эй, ты что, офонарела?
– Некрасиво, когда девушка ругается, – возмутилась собеседница.
– Я Ирке ничего плохого не сделала!
– Ну, не знаю… – протянула пожилая женщина. – Когда я вошла в комнату, Ирина лежала у окна, кровь была на батарее, на полу, а ты стояла рядом с перепачканными чем-то красным руками, и на твоем платье были пятна того же цвета.
– Могу объяснить, как дело было, – сбавила тон Олеся. – Я вошла в гостиную, собиралась телик посмотреть, вижу, на полу Ирина лежит. Она уже умерла, но этого я не знала, хотела ей помочь, думала, она расшиблась. Перевернула ее на бок, ну и… Фу, жуть! Тогда и измазалась. Я не вру! Меня до сих пор трясет – покойницу трогала. Мыла потом руки сто раз, а до сих пор кажется, что они испачканы.
– «Все ароматы Аравии не отмоют эту руку наследницы Тюдоров», – продекламировала Анна Тимофеевна.
– Офигела? Какая еще на хрен Аравия?
– Поколение Интернета дико и необразованно, – ехидно констатировала Анна. – Вбей в поисковике название пьесы
– Пошла ты… – устало огрызнулась Олеся. – Не веришь и не надо. Нашлась тут умная!
– Олеся, расскажи подробно, что произошло, – попросила Анна Тимофеевна.
– Говорю ведь, она уже умерла, когда я в гостиной очутилась. У Никиты спроси, мы вместе в гостиную потопали, до того сидели в библиотеке. Кит книгу читал, а я кроссворд решала. Потом нам надоело, пошли к телику. Я сразу туда порулила, а брат сначала в туалет заскочил. Ему двадцати секунд хватило, он почти следом за мной в комнате появился. У меня бы времени не хватило ее укокошить. Спроси у Никитоса.
– Тот скажет все, что ты ему велишь, – не сдалась Анна. – В реальности могло быть иначе. Ты ведь не скрывала своей ненависти к матери.
– К приемной матери! – уточнила девушка. – Моя родная мама другая – хорошая, умная, ласковая, я точно знаю.
– Поэтому она вас с Никитой в младенческом возрасте и бросила?
– Сука! Моя мамочка в родах умерла, я уверена! Она замечательная была! А что мы в детдоме с братом оказались, так это от нас отец… избавился.
Раздался звон, потом плач.
– Ну, ну, тише, – забубнила Анна Тимофеевна, – не надо Никиту и Ларису нервировать, хватит с них костра. Олеся, что произошло? Ты же раньше хорошо относилась к Ирине, еще зимой ее мамой звала.
Глава 23
– Не твое дело! Отвяжись! Ирка мне надоела. И ты тоже. Теперь мы с Никитой будем жить нормально. Досвидос вам! Не трогала я Ирку. Может, это как раз ты ее башкой о батарею приложила? Или Леня? Он себе на уме, все время молчит, никто не знает, о чем он думает. Еще и Ларка по дому шныряет. А она, между прочим, в гостиной у тела Ирки раньше меня побывала! – на одном дыхании выпалила Олеся.
– Правда? – усомнилась Анна Тимофеевна.
– Кривда! – взвизгнула девушка. – Ну-ка, отвечай! Я стояла у тела, Никита рядом. Леонид, как всегда, в своей комнате тух. Я мимо шла и видела его у письменного стола, у него дверь открыта была. А вот где ты пряталась?
– В цоколе прибиралась, – спокойно объяснила Анна Тимофеевна. – В стиральную машину белье закладывала, крысок кормила. Одна, кстати, умерла, Ирина велела ее утилизовать.
– Круто. Помнишь, что Ларка устроила? На соседний участок помчалась, просила «Скорую» вызвать. Теперь объясни, кто кретинке про смерть Ирки сказал? Ты внизу, Леня в спальне, мы с Никитосом у тела, дебилки ни с вами, ни с нами нет. Откуда она про разбитую башку Ирины узнала? Молчишь? А ответик-то проще некуда: идиотка Ирку толкнула. Психанула и усвистела к соседке. А что дальше было? Мы ахнуть не успели, как машина с красным крестом приплюхала. Ирку в местный морг свезли, ты с ней поехала. Небось тебе шеф много хорошего сказал, когда узнал, что труп не в его клинике очутился, а хрен знает у кого. Потом дура с соседнего участка приперлась, давай вопросы задавать, мы с Никитой как раз решили гостиную от кровищи отмыть. Думаешь, Леонид нам помог? Фигашечки! Из спальни не высунулся, только спросил: «Ирина Петровна правда умерла?» И все! Точно Лариска все замутила, она Ирку убила. Знаешь, мне иногда кажется, что Ларка не такая уж и безмозглая, просто прикидывается чайником, а на самом деле соображает хорошо, – без передышки выпалила Олеся.