Ужас
Шрифт:
— Ничего такого варварского. Я просто предлагаю тебе сосредоточиться на текущей игре, прежде чем пытаться сыграть во что-то новое со мной. Ты не выиграешь и можешь пострадать. — Он невесело усмехнулся. — Но, как я уже сказал. Это всего лишь предложение. Ты вольна поступать, как тебе заблагорассудится.
— Вэл не для тебя.
— Полагаю, не тебе это решать.
— Ты неадекватный, — проговорила она. — Держись от нее подальше. Займись Чарли, если хочешь.
— Беги, Лиза. Твои друзья ждут. — С этими словами он решительно вытолкнул ее за дверь. Застигнутая врасплох, она стукнулась о дверной
Дерьмо.
***
ГМ вздохнул, прислонившись к закрытой двери. Все шло по плану. Он создал полосу препятствий, оставляя двери либо запертыми, либо открытыми, как считал нужным, чтобы держать своих маленьких лабораторных крыс на правильном пути. Они играли ему на руку. Ну, в основном. Люди немного менее предсказуемы, чем пластиковые фигуры, но этот элемент хаоса придавал игре интересный оттенок.
Он всегда ценил вызов, если только выигрывал.
Он слышал их тихий разговор. Попытки Лизы заманить его в ловушку были смехотворны — почти оскорбительны, на самом деле. Она быстро становилась большей проблемой, чем он ожидал. Он кое-что увидел в ее глазах — короткую искру узнавания, от которой его пульс участился в предвкушении.
«Ты знаешь, кто я?»
Она не вспомнила; узнавание быстро исчезло. Как ей повезло. Он подумал, что действительно мог бы убить ее, если бы этого не произошло. Он не мог допустить, чтобы кто-то испортил его планы. Он уже так долго ждал и намеревался увидеть, как они осуществятся.
И она увидела часть этого желания в его лице. Он напугал ее, а она не из тех, кого легко напугать. Да, Лиза почти наверняка все равно попытается поговорить с Вэл. Чтобы предупредить ее. Но ничего такого, чего бы Валериэн не знала сама, она бы не сказала. Его предусмотрительность, заставившая рыжеволосую девушку замолчать, порадовала его. Нет, с этой стороны проблем не будет.
Быстрота, с которой Вэл уступила ему, заставила его задуматься, не следовало ли ему потребовать более высокую цену. Но он никогда не отказывался от сделки; сейчас он довольствовался тем, что брал у нее то, что хотел, небольшими, но все увеличивающимися частями. На данный момент отсрочка удовлетворения может быть поучительной.
Пока.
Он, правда, надеялся, что она попытается остановить его, но Вэл была далеко не так сильна, как когда-то. Ее застывшая беспомощность, когда он прижал ее к стене и поцеловал; ее прерывистые рыдания, когда он угрожал ей; ее бессмысленный ужас, когда она увидела маленький сюрприз, который он оставил для нее в холле, — все это беспокоило его. Завоевание не приносило удовлетворения, если оно начиналось с капитуляции. Он хотел, чтобы она боролась, сражалась, сопротивлялась...
Он хотел получить удовольствие от того, что подчинит ее.
Возможно, ему нужно было повысить немного ставку... подобраться ближе... смутить ее чувства настолько, чтобы она забылась. Он мог быть очень убедительным, когда хотел. Все, что потребуется, — это мгновение, всего один микрон в ее защите — меньше, чем время, необходимое для вздоха.
Она могла пытаться сопротивляться тогда, но было слишком поздно, просто бесполезная борьба к этому моменту. Потому что он заметил, как изменилось
Возможно, он сначала заставит ее умолять, пока она не озвучит все те желания, которых так сильно жаждала, но боялась признать. Все эта неприглядная правда в чистом виде, что могла ее сломать. Удовольствие и боль, так тесно переплетенные, что они почти неотличимы друг от друга.
«Займись Чарли, если хочешь», — сказала Лиза. Она не понимала. Сравнивать их все равно, что сравнивать два цветка — один сильный и гордый, выращенный на зеленом лугу; другой увядающий и обветренный, переживший жестокие бури и морозные зимы. Возможно, не такой сияющий, но дикий, прекрасный и гораздо более стойкий.
Он подошел к остаткам фуршета. На столе еще оставалась еда. Взял одну виноградину и съел ее, закрыв глаза, запивая прохладной водой.
Восхитительно.
Глава 11
«Взятие на проходе»
В шахматах означает специальный ход пешки, при котором она берёт пешку противника, перемещённую с начальной позиции сразу на два поля. Но под боем оказывается не то поле, на котором остановилась вторая пешка, а то, которое было пересечено ею. Первая пешка завершает взятие именно на этом, пересечённом поле, как если бы пешка противника переместилась лишь на одно поле.
Неужели Лиза действительно ожидала, что ГМ признается во всем, как убийца в плохих салонных тайнах, которые так любила ее мать? Нет, конечно. Но ее беспокоило, что он совсем не отрицал ее обвинения. Если он невиновен, разве его бы не шокировали или даже оскорбили ее теории. Продолжал бы он оставаться таким холодным и угрожающим? У нее нет никаких сомнений в том, что он был полностью вне лиги Вэл и, возможно, ее тоже. ГМ намеренно бросил ей вызов, и Лиза не была уверена, что справится с ним.
«Он что-то скрывает. Я не уверена, правда, что именно». В каком-то смысле было бы лучше, если бы он угрожал ей прямо. По крайней мере, тогда у нее имелись бы какие-то доказательства.
Лиза приподняла лиф платья и подошла посмотреть, что обсуждают Блейк и Джеймс. Они пытались выработать стратегию, как лучше всего обыскать комнаты в поисках предметов. Джеймс хотел начать с комнат поменьше, что, по его мнению, было бы проще всего. Блейк думал осматривать их по пути, на случай, если они заблудятся и пропустят какие-то комнаты.
«Как будто даже не заметили, что я отстала».
Джеймс непрерывно с чем-то играл, и Лиза постоянно видела вспышки движения на периферии своего сознания. Сначала она пыталась не обращать на это внимание, но оно слишком отвлекало.
— Что это? — резко спросила она.
— Это? — Джеймс уставился на свои руки, как будто только сейчас осознал, что предмет был там. — Шахматная фигура. — Он протянул ей фигуру одной из башен.
— Ладья, — уточнил Блейк.
— Ты нашел одну и ничего не сказал?