Ужасная пещера
Шрифт:
– Однажды военный отряд наткнется на следы твоих лошадей и пройдет по ним прямо в наш лагерь, – сказал мой отец.
– Я буду держаться подальше от троп. Когда я должен буду их пересекать, то спущусь и сотру следы, – ответил я.
– Лошадей могут заметить издалека, – сказал Старое Солнце.
– Не моих; я буду привязывать их в лесу и не выезжать на открытое место, – ответил я.
В тот же день женщины срубили осины, стоявшие на месте, которое мой отец и Старое Солнце наметили для посадки, и убрали их, и начали таскать на это место, которое было размером примерно в семьдесят пять шагов в длину и пятьдесят шагов в ширину, сухие кусты. Скоро они собрали все, что было рядом, и тогда очень пригодились мои лошади, чтобы таскать сухие стволы и ветки, собранные вокруг. Эта работа продолжалась весь следующий день, и к вечеру весь участок был покрыт доходящим до груди слоем сухих кустов и веток. В полночь, когда менее всего было вероятно, что пламя заметят, мы взяли горящие ветки из наших очагов и со всех сторон подожгли эту груду. Какой же это был костер! Жар был такой, что мы отошли в нашим вигвамам. Пламя ревело, словно большой водопад, и освещало весь склон горы; горение продолжалось долго, и только к рассвету прогорели последние крупные стволы и угли перестали тлеть. Мой отец и Старое Солнце подошли к краю кострища и острыми палками вырыли там ямку; даже на глубину длины руки земля было очень горячей, и было ясно, что все корни травы и сорняков на этом месте были уничтожены. Посаженные в золу семена нах-уак-о-сис росли бы, не имея никаких соперников, и, разумеется, выросли бы до наступления холодов.
Мы ждали день и ночь, пока не остынет земля, а потом женщины стали рыхлить ее острыми палками и бизоньими лопатками, чтобы можно было посадить в нее семена. Мясо у нас почти закончилось, поэтому я оседлал одну из лошадей и поехал на охоту. У меня было хорошее новое кремневое ружье, купленное у торговца в устье Медвежьей реки, и взял с собой его вместе с луком и стрелами, которые подарил мне дедушка. В те дни мы предпочитали пользоваться луками, а не ружьями, по двум причинам: потому что лук был бесшумным и потому, что порох и пули стоили дорого и за ними нужно было далеко ездить.
Я едва удалился от лагеря на расстояние видимости, как оставшаяся в лагере лошадь стала призывно ржать, зовя своего друга, а тот стал громко ржать в ответ, гарцевать и бить копытами, и, невзирая на мои усилия, самовольно попытался повернуться и побежать в лагерь. Я заставил его идти дальше, но он продолжал вести себя так же – гарцевал, ржал, бил копытом и делал вид, что всего боится – камней, пней, упавших веток, и при этом производил так много шума, что распугал бы всю дичь прежде, чем я бы ее увидел. Продолжать охоту было бесполезно. Я решил вернуться в лагерь, решив оставить лошадь там и пойти охотиться пешком, но тут увидел, что из лагеря через лес приближается ко мне на другой лошади Голубка. она подъехала ко мне, и животные приветствовали друг друга низким ржанием и потерлись носами.
– О Черный Лось, почти-брат, – сказала она, – они крикнули мне, что лошади делают слишком много привлекающего врага шума, и приказали мне пойти к тебе, чтобы помочь разделать твою добычу. Я обрадовалась! Я ненавижу копаться в земле!
– Ха! Я никогда не думал, что ты такая лентяйка! Стыдись! – сказал я ей.
– Я не ленивая! – едва не заплакала она. – Просто я неправильно родилась. Я ненавижу женскую работу. Я должна была бы быть мальчиком. Я люблю ездить верхом, сопровождать охотников. Я хочу иметь оружие и сама хочу добывать мясо для нас с бабушкой!
Серьезность девочки понравилась мне; ее глаза горели от негодования.
– Почти-сестра, – сказал я , – во время этих летних лун ты будешь охотником. Ты будешь охотиться вместе со мной. Мне действительно нужна твоя помощь. Поехали. Мы спустимся в долину и попробуем убить лося или оленя.
Мы поехали вниз по склону хребта, чтобы выйти в долину выше верхней части нижнего озера. У подножия хребта мы спешились и привязали лошадей. Дальше мы пошли пешком и пересекли хорошо натоптанную тропу, которая шла от равнины, поднималась на хребет и спускалась с другой его стороны. Это была большая звериная тропа, и время от времени ее использовали западные племена – Змеи, калиспеи, пен д'орелли, нез персе и кутенаи, которые приходили на наши равнины, чтобы поохотиться на нашу дичь. В это время мы были в состоянии войны со всеми кроме кутенаи. С ними мы всегда были в дружеских отношениях, и всегда были рады. когда они приходили из своей горной страны, чтобы поставить лагерь и поохотиться вместе с нами.
Мы тщательно исследовали тропу и не нашли никаких признаков того, что по ней проходили враги. Мы прошли дальше вниз, к бобровому пруду чуть выше верхней части озера. Этот пруд был самым большим бобровым прудом в нашей стране. Высокая широкая плотина проходила через всю долину и была такой старой, что на ней уже выросло много хлопковых деревьев. В дамбе было четыре или пять мест для спуска излишней воды во время паводка, и она была в отличном состоянии. В пруду было множество бобровых хаток, и мы видели множество плавающих животных. У меня было три ловушки, и я решил, что здесь можно их поставить
И выше и ниже водоема были густые заросли ив, перемежающихся рощами хлопковых деревьев – это было прекрасным местом для лосей и оленей. Мы прошли по краю пруда и дошли до поросшей ивами болотистой низины, и обнаружили там множество следов – не только лосей и оленей, но и бизонов и даже медведя. Пройдя по одному из следов, ведущих вглубь болота, я наткнулся на следы медведя, которые были вдвое больше моих следов. Я указал на них и спросил Голубку, не боится ли они идти дальше. Она вздрогнула и ответила:
– Конечно, мне страшно. Но ты ведешь меня, и я пойду за тобой!
Я не очень боялся. Действительно, иногда гризли нападают на охотников без повода, но обычно они убегают, увидев человека или учуяв его запах. Я отдал девушке свое ружье, достал лук, вытащил из колчана несколько стрел и пошел дальше. Если добыча была близко, то лук со стрелами был не хуже ружья.
– Держись рядом со мной и будь готова дать мне ружье, когда оно мне понадобится, – сказал я девушке.
Скоро тропа раздвоилась. Огромные следы медведя пошли по левой вилке. Мне не стыдно сказать, что я с облегчением пошел по правой. Мы прошли совсем немного, когда впереди я увидел, что ивы впереди дрожат. Я резко остановился, приготовил лук, и тут в поле моего зрения появился лось, самец, я видел только его голову и верхнюю часть спины, возвышавшуюся над кустами красной ивы, росшими между двумя рощами высоких черных ив. Лось остановился там и начал щипать нежные побеги красной ивы. Я решил, что мой единственный шанс – выстрелить в него прямо сейчас, потому что лось меня уже заметил. Я прицелился и выпустил стрелу так, чтобы она прошла сквозь кусты и поразила лося ниже и сзади плеча, и спустил тетиву. Я видел, что лось вздрогнул, и знал, что попал в него. Прежде, чем я наложил следующую стрелу, он исчез, побежав от меня. Мы побежали через заросли, нашли его след и пошли по нему. Крови было мало – несколько капель то тут то там, и я решил, что ранил его легко и второй раз выстрелить не смогу. Он шел к реке, потом рядом со звериной тропой, и продолжал идти так же быстро, как можно было судить по его следам. Через некоторое время следы крови исчезли, и я оставил преследование, хотя Голубка, все еще очень взволнованная, убеждала меня продолжать. Я указал на крутой холм, куда он свернул с тропы.
– Мы впустую потратим день, если пойдем за ним. То, что он взобрался по такому крутому склону, говорит о том, что его рана совсем небольшая, – сказал я ей.
Сейчас мы были совсем рядом с водопадом между двумя этими озерами и могли ясно слышать его рев. Я раньше уже был так близко к водопаду, что мог слышать шум воды, но воочию никогда его не видел. Я слышал много рассказов об этом водопаде. Некоторые старики не советовали туда ходить, потому что там было жилище Подводных Людей. Я решил все же взглянуть на него и спросил Голубку, пойдет ли она со мной. Она сказала мне, чтобы я вел ее, а она пойдет за мной и всегда будет за моей спиной.
Мы продолжили свой путь через узкий канон, завернули за скалу и оказались перед высоким утесом, закрывавшим выход из каньона. С его вершины стекала небольшая струя воды, падавшая в глубокий пруд у его подножия. Основной поток вытекал из широкой темной пещеры, расположенной примерно на трети высоты утеса, и каскадом стекала в тот же пруд. Старики утверждали, что именно в этой пещере и жили Подводные Люди. С того места, где мы стояли, вода, падающая с вершины утеса, скрывала от нас левую часть пещеры. Но, когда я внимательно туда посмотрел, мне показалось, что я сквозь тучи брызг увидел, что по краю основного потока движется нечто, похожее формой на человека.