Ужасы перистальтики
Шрифт:
– Я все знаю... Вот же ваша карта! Все написано!..
– Так что же вы мне повторяете, что я уже слышал?!.. Я заплатил новые деньги! – вышел из себя Замелькацкий. – А советы старые!..
Ее перекосило и она выписала таблетки, которые и так у него были. Требовалось немедленное, радикальное средство... В раздражении он вышел.
Дальше – хуже: начали мучить атаки, – еще там, прямо в медицинском центре. Он посетил заведение...
Из медицинского центра отправился в аптеку – была неподалеку. Купил таблетки. Все же надо было сделать запас!.. Деньги таяли!
Посмотрел на часы – рано!.. Ариелле он позвонит после полудня. Опять начались атаки, пока еще терпимо... В крайнем случае, может вернуться обратно в заведение медицинского центра. Специально не удалялся от него. Все происходило с ним, как в какой-то компьютерной игре, где раз за разом уровень усложняется. Только в его игре это случалось помимо воли: раньше коловращения в животе начинались в какой-нибудь ответственный момент, теперь ничего важного с ним не происходило, он был свободен – они начались!..
Подошел к газетному киоску: на витрине было полно изданий, посвященных здоровью. Купил одно. Отошел в сторону, раскрыл, принялся выискивать рекламы медицинских учреждений. По мобильному позвонил в клинику, расположенную не так далеко. В глубине души понимал: все бесполезно... Сможет справиться с этим только сам. Но все же, для очистки совести, для какого-то пункта, хотелось посетить еще одного врача. Чтобы знать точно – не помогут!.. И остаться один на один со своей бедой. А там – будь, что будет!..
Звонить мешали коловращения – волей-неволей прислушивался к ним. Атаки непрерывно усиливались.
В конце-концов дозвонился: у них был невропатолог – все нормально, мог принять! Замелькацкий пошел к метро...
«Не поеду сейчас никуда, поверну с полдороги домой, а там – будь что будет!» – обманывал он атаки, и они, как это ни странно, верили.
«Будь что будет!» стало для него главным заклинанием.
Но странно, с полдороги он действительно развернулся и поехал домой. Вовсе не потому, что так сильны атаки, – они-то как раз к этому моменту прекратились. Просто Замелькацкий вообразил физиономию очередной врачихи, те же самые, уже слышанные разъяснения и советы, за которые придется платить и понял, что не верит во врачебную помощь. Он должен выкрутиться из беды сам. Она только его – гадкая, необъяснимая, понятная только одному человеку! Ему.
Он должен выработать способ борьбы. Как-то переналадить, переубедить свои нервы. Но как это сделать, – не представлял...
– Алло, это я!..
Было немногим больше двенадцати. Что-нибудь пять или шесть минут первого.
– О, это ты!.. Я хотела звонить, не решалась, я уже с семи часов не сплю. Боялась – бросишь трубку...
– Я не бросал, деньги кончились...
– Я так и поняла... Времени мало, слушай: он кое в чем со мной согласился...
Речь, конечно же, шла о миллиардере Константине Михайлове. Она продолжала:
– Это уже прогресс. Он начал кое-что понимать. Они поругались, потому-то их и не было в ресторане С. Я не могу сейчас уехать, не могу оставить его одного, но он страшно давит! Я сказала ему, что влюблена в тебя и не могу уехать. Это ложь: мы виделись два раза, но ты пойми!..
«О, проклятая доля!»
– Он начал ржать надо мной. Он не верит. Он скептически к тебе относится... Черт, он в доме! Он зачем-то заехал!.. Ты на месте?.. В офисе?..
– Нет, я взял отпуск! – соврал Замелькацкий.
– Артем, какой ты душка!.. Артем, прекрасно, замечательно!..
Вдруг она встревожилась:
– Ты куда-то уезжаешь?
– Нет.
– Перед тем, как я уеду...
– Ты же не уезжаешь... – настроение его опять начало падать.
– Нет. То есть, я не знаю... Мы будем ходить в театры каждый день! Я хочу походить по театрам. Это меня успокаивает. Я обожаю театр. Там у нас в провинции нет таких театров, как в Москве. Я постараюсь как можно чаще вытаскивать его с нами. Мы будем ходить в театры каждый день!.. Пока у тебя отпуск... Нет, два раза в день!.. Хотя... В общем... Артем, ты мог бы последить за ней...
– Что?!.. – Замелькацкий не верил своим ушам.
– Ладно... Ты в офисе?.. Ах, да!..
Она даже не помнила, что он только что сообщил ей, что взял отпуск!..
– Он идет!..
«Папа!.. Да с ним!.. Не трогай!..» – донеслись до Замелькацкого голоса.
Михайлов все же вырвал трубку:
– Артем, здравствуйте. (Голос миллиардера был точно такой же, как в телевизоре! А, собственно, почему он должен был оказаться другим?! Каким был его голос в театре Замелькацкий не помнил) – Куда вы бегали во время спектакля?..
Замелькацкий опешил:
– Я?.. Уф!.. Я не помню...
– Мы переругались из-за тебя, дорогой мой!.. Я не знаю, что потом сказала вам Ариелла, но в тот день мы переругались именно из-за вас!..
– Честное слово... Я...
Ариелла вырвала трубку:
– Все, Артем, пока!.. Я тебе позвоню. А то, что переругались мы из-за тебя – это правда. Я потом скрыла это от тебя. Насчет театров – это я серьезно. Готовься! Я накуплю билетов.
В трубке раздались короткие гудки... Замелькацкий подошел к столу, выдвинул ящик, достал оттуда таблетки и принял, не запивая, целую горсть. Через полчаса, которые он отупело просидел на диване, глядя ничего не видящими глазами в угол комнаты, у него начала кружиться голова. Таблетки действовали!
Он встал с дивана, принялся бессмысленно метаться по квартире, переходя, хватаясь за стены, из комнаты в коридор, из коридора на кухню и обратно. Принялся перерывать кухонные ящики, разыскивая кофе, – кофе у бабки не было!.. Он должен выпить кофе!.. «Нет, это головокружение не от таблеток!» Он просто слишком нервничает.
Зазвонил городской телефон. Замелькацкий подошел и взял трубку. Только беря трубку он вспомнил про Свету – секретаря Сергея Васильевича. Она так и не перезвонила!..