Ужин с пантерой
Шрифт:
Громко хлопнув дверью ванной, Лола неуверенной походкой вышла на середину комнаты.
– Интересно, что это вы тут делаете? – Она хотела спросить это твердым и решительным голосом, но язык почему-то заплетался, и фраза вышла как-то неубедительно.
Арбузов обернулся.
На этот раз у него на лице был не испуг, а удивление.
Казалось, он не ожидал, что Лола выйдет из ванной.
Комната накренилась, как палуба корабля в шторм.
«Коньяк! – сообразила Лола
Дальше мысли закончились, и она провалилась в темноту.
* * *
Очнулась она от того, что кто-то бил ее по щекам.
Лола с трудом приоткрыла один глаз и увидела склонившегося над ней незнакомого мужчину, который лупил ее по физиономии, повторяя:
– Где оно? Да черт возьми, проснешься ты наконец? Где оно?
– Где я нахожусь? – пролепетала Лола, пытаясь отстраниться. – За что вы меня бьете? Кто вы вообще такой?
– Проснулась! – прорычал мужчина и наконец прекратил бить ее по щекам. – Куда ты его спрятала?
Тут Лола открыла второй глаз, кое-как собрала свои расползающиеся мысли и вспомнила, что находится в постели, в санатории «Теремок», что склонившийся над ней мужчина – это Арсений Арбузов, за которым она должна следить… затем она вспомнила и все остальное: вчерашнее убийство, контейнер, спрятанный в карнизе, героизм Пу И, ночной визит Арбузова, коньяк со снотворным…
Выходит, пока она была в полной отключке, Арбузов проверил тайник, не нашел своего контейнера и теперь пытается добиться от нее правды!
– Чего вы от меня хотите? – пролепетала Лола слабым голосом.
– Скажи, куда ты его дела?
– Кого – его? – переспросила Лола, всячески изображая полную невинность и неосведомленность.
Но то ли ее подвел актерский талант, который все еще спал под действием снотворного, то ли Арбузов хорошо разбирался в женских интонациях, но только он воскликнул, как режиссер Станиславский на репетиции:
– Не верю! Это ты! Это ты спрятала его! Вчера он был на месте, я проверял!
– После того как убили того человека? – пробормотала Лола заплетающимся языком.
Спросонья она не сразу сообразила, что этими словами выдала свою осведомленность.
– Так ты знала, что его убили? – Арбузов склонился над ней еще ниже, схватил за плечи и изо всех сил встряхнул. – Значит, это ты нашла контейнер! Не отпирайся! Признавайся, куда ты его дела!
– Я видела… я случайно видела убийство… – жалобно простонала Лола. – Но больше ничего… никакого контейнера! Я ничего не знаю! – И по ее щекам потекли самые настоящие слезы. – Клянусь вам, я больше ничего не знаю!
Лола славилась среди актеров тем, что умела по желанию вызвать самые настоящие
Ленька, как всегда, взвалил на нее самую тяжелую и опасную работу и не спешит к ней на помощь! И теперь она во власти этого ужасного человека, который напоил ее коньяком, добавив туда какую-то химию, а теперь больно бьет по щекам. И будут синяки…
– Прекрати реветь! – прикрикнул на нее Арбузов.
Похоже, слезы произвели на него впечатление, и он смягчился.
– Прекрати сейчас же реветь! И пойми ты наконец: ты влезла в очень серьезные и опасные разборки, и для твоего же блага лучше отдать контейнер… если он у тебя!
– Честное слово, его у меня нет! – На этот раз Лола не врала, контейнера у нее действительно не было.
– Ты не врешь? – Арбузов склонился над ней, пристально глядя в глаза. – Куда же тогда он делся?
И в это мгновение дверь номера с грохотом распахнулась.
– Безобразие! – заорала появившаяся на пороге Нинель Аркадьевна. – Это оздоровительное учреждение, а не дешевый бордель! Здесь положено лечиться, восстанавливать свое здоровье, а не пьянствовать и заниматься развратом!
– Это совсем не то, что вы подумали… – пробормотала Лола, садясь на кровати.
Тут же она поймала себя на том, что оправдывается перед этой старой кикиморой, и ужасно разозлилась.
– Да кто вы такая, чтобы блюсти нашу нравственность? По какому праву вламываетесь посреди ночи в мой номер?
– Вы правы, милочка! – поджав губы, процедила старуха. – До вашей нравственности мне дела нет… тем более что о нравственности в вашем случае вообще говорить не приходится! Но если уж вас по недосмотру пустили в это лечебное учреждение, вы должны соблюдать определенные правила! Во всяком случае, в санатории не разрешается устраивать по ночам оргии, да еще греметь и швырять на пол тяжелые металлические предметы, нарушая мой и без того чуткий сон!
– Какие предметы? – переспросила Лола, несколько растерявшаяся от такого неожиданного поворота.
– Вот какие! – И старуха ткнула пальцем в костыль Арбузова, валяющийся на полу возле кресла.
Лола взглянула на этот костыль и тут же по аналогии вспомнила про здоровенную палку, на которую опиралась Нинель Аркадьевна. И про то, что на этой палке отсутствует резиновая галошка.
– Это она! – воскликнула Лола, повернувшись к Арбузову.
– Кто – она? – переспросил тот, удивленно моргая. – Что – она?
– Это она приходила в номер! – попыталась растолковать ему Лола. – Она, старуха!