Узник
Шрифт:
Иван был глубоко верующим человеком – это у него от матушки, которая содержала в доме разные иконы и почитала все церковные праздники. Дед Ивана, ещё при царе содержался на службе в церкви, но в 1918 году церковь снесли большевики, а вера людей в бога никуда не делась. Его матушка была непросто поповой дочкой, но и устраивала в доме службы, где собирались верующие люди.
Сидя у дуба, Иван достал маленькую церковную книжку и стал читать молитвы. Это была небольшая книжка размером с ладонь, которую стряпала Антонина Тимофеевна из резанных листов и сшила крепкими шёлковыми нитками. В ней были написаны молитвы маминой рукой на всякие случаи жизни, некоторые из которых Иван знал наизусть.
Он был среднего роста: стройный, стойкий стан его и широкие плечи говорили о крепком телосложении. В его улыбке было что-то детское, совсем ещё младенческое. Его кожа имела какую-то нежность, а тёмные вьющиеся волосы обрисовывали его бледный и большой лоб. Глаза были карие и имели свойства изменяться, когда он улыбался. Иногда взгляд был холодным и непродолжительным в моменты глубокой грусти, как происходило тогда, у дуба - летом 1941 года.
Прошло два месяца с начала войны. Фронт стремительно приближался, становилось понятно, что немецкие захватчики, скоро будут в родном городе. Иван по-прежнему жил с матерью и сестрой, но эвакуироваться не получалось, да и некуда было.
До войны старший Рогов работал кузнецом. Иван, всё свободное время проводил у отца на кузне, и к своим шестнадцати годам стал кузнецом от бога. Его навыки пригодились во время войны. Красноармейцы и партизаны со всей округи съезжались, чтобы подковать лошадей. Партизаны заказывали сапёрные лопатки и разные детали. Кузнец – всем ремеслам отец, всем наукам мудрец, чтят кузнеца не из-за лица, а из-за подковы. Эти народные мудрости знали все.
Однажды, на кузню наведался командир партизанского отряда Илья Михайлович Трошин.
– Малёк, это, ты здесь, мастер на все руки?
– командным голосом спросил Трошин.
– Чего извольте, товарищ командир, - также уверенно, ответил Иван.
– пяток кобыл, нужно починить, а то забегались родненькие, говорят, лучшего кузнеца в округе не сыщешь, – сказал Трошин, протянув Ивану руку.
– а чего же не починить, раз надо для общего дела, - с улыбкой произнёс Иван.
Так произошла судьбоносная встреча Ивана с Ильей Михайловичем. Трошин был довольно молод, но уже к этому возрасту завоевал уважение среди местного населения и партизан. До войны Илья Михайлович работал учителем в соседнем селе. В первый год войны многие учителя имели бронь, поэтому Трошин решил организовать партизанский отряд.
– Илья Трошин! Зовут Ильёй Михайловичем, из партизан, - сжимая руку, представился командир.
– Иван Рогов, можно просто Ванька из местных, живу с маманей и сестрёнкой, – ответил Иван.
– Мужиков на фронт забрали?
– поинтересовался Трошин.
– Папаня, да брат на фронте, а меня оставили за девушками присматривать, улыбнулся Иван.
– Куришь? Спросил Трошин и достал пачку папирос.
– Вообще некурящий, но угощусь, если позволите.
Иван взял папиросу, прикурил и поперхнулся. Трошин похлопал Ивана по спине, и сказал, – привыкай боец к махорке, сейчас без неё трудно.
После того как Иван подковал лошадей, они ещё долго сидели, разговаривали. Трошин с большой симпатией отнёсся к Ивану. Рогов узнал, что фронт совсем близко. Партизанскому отряду, нужен был хороший кузнец, и на следующий день, Трошин забрал Ивана с семьёй в отряд.
Жизнь в партизанском отряде была организована, как в воинской части, даже свой устав имелся. В шесть утра подъём, смена караульных, построение и задание на целый день. Землянки копали до двух метров в глубину и оборудовали печками. Немногочисленные женщины занимались хозяйством, а мужчины подрывной деятельностью в тылу. Иван выполнял работу кузнеца, учился стрельбе и прочим военным делам.
Наступила золотая осень. Уже, как несколько дней стояла солнечная погода, но ветерок был прохладным. С деревьев сыпалась листва, покрывая землю жёлтым одеялом. Небо было прозрачное и только несколько тучек изображали какую-то фигуру, в которую пристально всматривался Иван, закинув ногу на ногу, лёжа возле красной рябины.
Его мысли были не о войне. После школы он собирался уехать в Москву, отучиться на инженера. В столице он был один раз, когда ездил к своей тётке (маминой сестре) и с тех пор был влюблён в этот цветущий город. Ещё он переживал за маму с сестрёнкой, которые находились в партизанском лагере. Трошин обещал, отправить всех женщин и детей в тыл. Иван смотрел в небо, но глаза медленно закрывались от хронической бессонницы. В полудрёме услышал голос, – Вань! Вань! Это бежал Матвейка. Иван обернулся и сказал, – что ты дурак кричишь, немцы повсюду!
Матвейка был сыном лесника и с детства знал все тропы в лесу. В отряде он был, кем-то вроде егеря или проводником для партизан. Он был охламоном высшей степени, неопрятный, рыжеволосый, чуть выше среднего роста, лет восемнадцати от роду.
– Командир зовёт, - прошептал Матвейка.
Иван встал, отряхнулся, достал из кармана яблоко и всучил его Матвейке.
– Ну пошли, раз командир зовёт, - сказал Иван, засунув обе руки в карманы, направился в сторону лагеря.
Илья Михайлович ждал Ивана в своей небольшой землянке. Она напоминала маленькую конуру, со столом из сбитых досок и лежанки с хвойными ветками. На столе стояла большая свеча, которая освещала карту.
– Тук, тук, разрешите, товарищ командир.
– Заходи Ваня, присаживайся, – произнёс Трошин, не поднимая глаз с карты.
Слева от Трошина, стояла небольшая печка, на которой находился маленький чайник. Илья Михайлович молча, достал две железные кружки и два кусочка сахара.
– Чай будем пить! – только сейчас, Трошин обратил взгляд на Ивана.
Трошин взял горячий чайник и наполнил обе кружки.
– Ты пей Ваня, пей, – сказал Трошин, а сам опять опустил свой взор на карту.
Иван, пил чай, облизывая кусочек сахара, чтобы продлить удовольствие от сладкого. Так продолжалось несколько минут, кроме чавканья Ивана, стояла гробовая тишина.
– Ну, что Иван, хотел повоевать с немцами? – произнёс Трошин, оторвавшись от карты.
– Так точно! – громко ответил Иван и вытянулся во весь рост.
– Да, садись ты уже, не у генерала на приёме, – сказал Трошин.
– Сегодня, в два часа ночи выдвигаемся в город, место назначение, железнодорожная станция. Наша задача, проникнуть в здание вокзала и похитить документацию с немецкими картами. Идём в группе из трёх человек: я, ты и Матвейка, – чётко произнёс Трошин.