Шрифт:
Знание дается через жертвы
1
Дверь в квартиру грузно распахивается, и в коридор влетает девочка Галя. Не разуваясь, вытаращив глаза, Галя летит в комнату своего отца. Следом за Галей в квартиру входит Маша, ее мама, спотыкнувшись об пуфик, некстати отодвинутый от стены, слегка ругнулась, и сделала робкую попытку окликнуть свою дочь. Галя хватается за дверную ручку комнаты, открывает ее и… видит залитое солнцем
– Папа, – тихо произнесла она.
Маша на цыпочках подошла к Гале, дотронулась до ее плеч. Из глаз Гали потекли слезы, девочка уткнулась в живот Маши. Маша растерянно стояла, не знала, как реагировать. Для нее это было таким же потрясением, как и для ее дочери. Маша очень любила своего мужа, у них была крайне крепкая семья. Про таких еще говорят «как влитые».
– Юра, зачем же ты так? – спросила Маша, смотря на свое свадебное фото, под которым написано столь неловкое: «Башметьевы навсегда»
***
Энцелад – это просто объект, не более. Никто не знает, что там. Исследовать эту луну Сатурна толком не получилось, все познания ограничиваются лишь неловкой формулировкой, что «под поверхностью Энцелада есть океан, и там все также, как на Земле!». Но, учитывая дивно красивый вид Энцелада, а также мощный фон в виде Сатурна и его колец, было принято решение соорудить платформу «Демиург» – строгий прямоугольник, представляющий собой полностью автономную гостиницу, где нет ни одной живой души. Обслуживающий персонал «Демиурга» – это роботизированная система с черти каким названием, что вынесем ее за скобки. Каждая группа туристов может пробыть на «Демиурге» не более двух земных дней, потом платформа попросту скидывает все «шлаки» в космос, обновляя свою внутреннюю микрофлору. Главная фишка «Демиурга» – это его панорамные окна, с которых Энцелад как на ладони. То есть, проще говоря, это самая дальняя смотровая площадка нашей галактики. Дальше нее человек пока еще не заходил.
***
Туристический космолет «Колосс» пристыковался к «Демиургу» в ночь с 20 на 21 мая 2065 года. Земные часы на «Колоссе» показывали время 4:56 по московскому времени. Космических туристов впустили на платформу не сразу. Сперва, роботизированная система издевательски устроила жуткий брифинг по мерам безопасности, хотя все прекрасно понимали, что если ты в космосе, то тут даже смерть не страшна – банально из-за того, что все относительно. Когда же желающие как следует отдохнуть вошли на «Демиург», то их взорам предстал элегантный хай-тек: вылизанные белые коридоры, круглые скамейки, телевизоры, по которым гоняют гипотезы о братьях по разуму (да, мы их еще не встретили. Боятся нас, наверное), вкуснейшие тюбики, в которых скрываются плодово ягодные растения, напитки, свежее (свежее!) мясо, самой крайней выжимки! И красивый вид на Энцелад. Люди радовались и весело проводили время. Капитан «Колосса», Юрий Башметьев, опытный космонавт, уже настолько сильно устал от Энцелада, что замучался писать обращения с просьбой о переводе на Марс. И близко к дому, и нет сумасшедших, которым хотелось бы взглянуть на холодные окраины нашей галактики. Его помощник, Коля Разумовский, поклонник Кафки и трудов Кьеркегора, любитель копаться в себе и в ком-либо еще, с постоянным моторчиком в одном месте, отчего у большинства его окружающих начинает болеть голова. Этим, Разумовский немало нервировал Юрия, причем так, что у последнего даже порой возникало желание скинуть тело спящего Коли в открытый космос.
Время шло к обеду. Хотя, сложно сказать, что понимать под обедом, когда вокруг тебя около водородное пространство, которое исследовано в лучшем случае, на 0,2%. Проще ориентироваться на земные сутки, хотя, находясь на орбите Энцелада подобные мысли кажутся продуктом «дьявола», что аж мурашки по коже бегут. Так или иначе, но «Демиург» провозгласил время для трапезы. Туристы начали массово стекаться к буфетной зоне, где их приветствовали голограммы поваров и официантов, которые, между тем, разносили реальную еду.
***
За одним из столиков, прислонившись к мягкой пластиковой спинке стула, сидит Майя Белорецкая – 20-яя студентка, проходящая практику в одном из ЦУПов. Майя жаждет стать сотрудником научной лаборатории на Ганимеде. О полете к Энцеладу она мечтала пять лет, и теперь считает своим долгом «взять больше, чем отдать». Майя уже успела отведать вкусной пищи из тюбиков, и отодвинув поднос, сидит, скучает, рассматривая забавные барельефы на потолке – чтобы человек, находясь вдалеке от родного дома не заскучал, а помнил о своих родных краях. Так, один из барельефов олицетворяет панораму Жигулевских ворот, а рядом с ними каскад Волжской ГЭС и легкий выступ прибрежных улочек Жигулевска.
Майя человек общительный и открытый. Девчушка успела подружиться с большей частью туристов, поэтому и усом не поведя, прильнула к уткнувшемуся носом в панорамное окно Разумовскому.
– Красивый спутник у Сатурна? – спросила Майя, присев рядышком.
Разумовский смущенно глянул на девушку. Его мимика плавно перетекла к состоянию «Кто ты вообще такая?». Майя не поняла выражения лица Коли.
– Я вот пять лет мечтала увидеть Энцелад, – продолжала безвинно гнуть свою линию Майя, – И вот, я здесь, гляжу на это красивое зрелище, и понимаю, как же хочу туда, на поверхность.
Разумовский повернулся к Майе, его нижняя челюсть слегка отвисла. Разумовский прильнул головой к панорамному окну, смотря краешком на Майю, будто бы выискивая в ней что-то интересное.
– Там ведь есть, что смотреть и что искать! – не унималась Майя, – Я много читала и смотрела про Энцелад. Это же уникальный объект! Его необходимо исследовать! Почему его еще не исследовали?! Что толку любоваться им вот так вот, не зная даже, что на поверхности!
Конец ознакомительного фрагмента.