В 16.50 от Паддингтона
Шрифт:
— Хотите вовлечь меня в какие-то махинации?
— Слишком сильно сказано. Так, невинные уловки, чтобы чуть-чуть обойти законы — чуть-чуть! — Пальцы Альфреда скользнули по ее руке. — Вы чертовски привлекательная девушка, Люси! Хотелось бы иметь такого компаньона!
— Я польщена.
— Хотите сказать, что номер не пройдет? Подумайте! Какое это удовольствие — обводить вокруг пальца всех этих добропорядочных глупцов! Закавыка только в одном — нужен капитал.
— У меня его нет.
— Я на это и не рассчитывал! У меня у
— А что именно вы мне предлагаете?
— Руку и сердце, если угодно. Обычно женщины совсем не против замужества. Даже самые независимые… Кроме того, жена не может давать свидетельских показаний против мужа.
— Ах вот оно что!
— Полно, Люси. Разве вы не видите, что вскружили мне голову?
К своему удивлению, Люси и сама почувствовала, что поддалась его обаянию. В Альфреде был своеобразный, чисто мужской магнетизм… Она со смехом выскользнула из его объятий.
— Сейчас не время для флирта. Надо подумать об обеде.
— Пожалуй! Готовите вы прекрасно. А что сегодня на обед?
— Потерпите и узнаете! Вы ничем не лучше этих двух сорванцов, все-то вам расскажи!
Они вошли в дом, и Люси поспешила на кухню. Очень скоро туда вдруг явился Харольд.
— Мисс Айлсбэрроу, могу я с вами поговорить?
— Чуть позже, мистер Крэкенторп, не возражаете? А то я не успеваю.
— Разумеется. Разумеется! После обеда?
— Договорились.
Обед был оценен по достоинству. Покончив с мытьем посуды, Люси вышла в холл, где ее уже ждал Харольд Крэкенторп.
— Да, мистер Крэкенторп?
— Не зайти ли нам сюда? — Он открыл дверь в малую гостиную. Пропустив Люси вперед, Харольд плотно прикрыл дверь.
— Я завтра утром уезжаю, чуть свет, — объяснил он, — но мне на прощанье хотелось сказать, что я поражен вашими уникальными способностями.
— Благодарю вас. — Люси была несколько удивлена.
— Полагаю, что ваши таланты пропадают здесь даром.., абсолютно!
— В самом деле? А по-моему — нет!
«Во всяком случае, хоть этот не станет делать мне предложение, — подумала Люси. — Жена у него уже имеется.»
— У меня есть одно предложение. Когда вся эта история, в которую вы угодили вместе с нашим семейством, закончится, загляните ко мне в контору. Только заранее позвоните и назначьте время встречи. Я оставлю секретарше соответствующее указание. Скажу вам откровенно: мне хотелось бы иметь в своей фирме столь перспективного сотрудника. Вместе обсудим, что вам больше по вкусу, где ваши таланты могут проявиться максимально. Обещаю вам хорошее жалованье, очень хорошее! Не говоря уж о дальнейших перспективах… Полагаю, разочарованы не будете. — Его улыбка лучилась великодушием.
— Благодарю вас, мистер Крэкенторп. — Люси скромно потупилась, — Я подумаю.
— Только
«Ну и ну!.. — сказала себе Люси. — Чем дальше, тем интереснее…»
Поднимаясь по лестнице в свою комнату, она наткнулась на Седрика.
— Послушайте, Люси, я хотел вам что-то сказать.
— Вы хотите, чтобы я вышла за вас замуж, поехала на Ивицу, где вы милостиво позволите за собой ухаживать?
— У меня и в мыслях не было ничего подобного. — Седрик, видимо, был ошеломлен.., и даже испуган.
— Извините. Значит, я ошиблась.
— Я просто хотел спросить, есть ли в этом доме расписание?
— Расписание? Лежит на столике в холле.
— Довольно странно, знаете ли, — Седрик усмехнулся, — воображать, что каждый мужчина мечтает на вас жениться… Вы красивы, спору нет, но не настолько же! Лично я ни за что бы на вас не женился! На ком угодно, только не на вас!
— Даже так? Понятно, можете не продолжать. Ну а как я вам на роль мачехи?
— Что-что? — Седрик даже вытаращил от неожиданности глаза.
— Кажется, я достаточно ясно выразилась, — холодно произнесла Люси, прошла в свою комнату и закрыла дверь.
Глава 14
Дермут Креддок держался с Арманом Дессаном из Парижской префектуры на дружеской ноге. Им и прежде доводилось раза два встречаться, и они сразу почувствовали друг к другу симпатию. Поскольку Креддок неплохо говорил по-французски, то разговор шел в основном на этом языке.
— Это всего лишь предположение, — предупредил Дессан. — У меня есть снимок артисток кордебалета. Вот она, четвертая слева. Ну, что скажете?
Инспектор Креддок признался, что сказать ему в общем-то нечего. Узнать задушенную женщину на групповом снимке было отнюдь не легко, к тому же все танцовщицы были сильно загримированы, а волосы их были скрыты под пышными затейливыми уборами из перьев.
— Вероятность, конечно, есть, — сказал он. — Но утверждать не решаюсь. Кто она? Что вам о ней известно?
— Почти ничего, — беспечным тоном ответил француз. — Танцовщица она средненькая, да и «Марицки-балет», прямо скажем, не из первоклассных. Дают спектакли в пригородных театрах и ездят на гастроли. Ни громких спектаклей, ни знаменитых балерин. Давайте я вас познакомлю с мадам Жолье, которая управляет труппой.
Мадам Жолье оказалась деловитой живой француженкой с проницательным взглядом, небольшими усиками и изрядным жирком на боках. Визит полицейских отнюдь ее не обрадовал.
— Чего не люблю, так это иметь дело с полицией. — Она посмотрела на них с откровенной враждебностью. — По любому пустяку ставите меня в затруднительное положение. Постоянно!