В 8
Шрифт:
— Конечно, — тут же покладисто согласилась Селаим, но мне показалось, что в глубине тёмных глаз мелькнул дьявольский огонёк. — Как скажешь. И если тебе одиноко в холодной постели…
— Прибью… — рыкнул я, тяжело поднимаясь с дивана.
— Шучу, шучу, — тут же рассмеялась эльфийка, при этом наклонившись в кресле так, что грудь едва не выпала из декольте. — Но если что…
— Ты неисправима. — Я вздохнул и пошёл наверх.
В одном тёмная права, постель моя была и правда холодной и одинокой. Но и поддаваться на её провокации я не собирался. Как бы Селаим ни разливалась соловьём, подсознательно я чувствовал, что где-то скрыт подвох. Однако отказаться тоже не смог. Мы не могли ввести в городе режим чрезвычайной ситуации
Усиленная охрана не всегда давала результат, и каждую ночь поступали новые сводки о пропавших без вести. Зачастую именно среди посетителей ночных заведений. Сумей мы перекрыть этот поток жертв, нам стало бы гораздо проще, а кровососам, наоборот, сложнее добывать кровь. Да и логово вполне могли бы засветить. Так что с этой стороны предложение Селаим было вполне дельным. Другой вопрос, насколько оно соответствует действительности.
Я вздохнул и рухнул на кровать. От всех проблем пухла голова. А завтра ведь нужно было идти на учёбу. Странное ощущение, понимать, что, несмотря на войну с вампирами, походы в другой мир, сражения с големами и мутантами, тебе предстоит сидеть за партой и учиться вычислять логарифмы. Или что у нас там сейчас по математике. А ведь и, кроме неё, ещё куча уроков. И зачем мне всё это? Я застонал и закрыл глаза.
К счастью, ночью меня никто не побеспокоил, хоть я и опасался насчёт Селаим. Мне казалось, что она должна была рискнуть. Но нет, тёмная так и не появилась в моей спальне, и я был рад, что ошибся. Нет, это не заставило меня начать ей полностью доверять или принять её план, но галочку в положительную графу я поставил. Не будет косячить, глядишь, и моё отношение к ней изменится. Лет через десять…
Собираться на учёбу самому было весьма необычно. Не то чтобы я был избалованным мажором, которого слуги моют, одевают, обувают и вытирают задницу, но за последнее время я привык, что девочки всегда рядом и готовы позаботиться. Хотя я бы предпочёл, чтобы они просто были здесь. Я и не скрывал, что скучал по зайке, взбалмошным Касимовым, игривой Инне и остальным. И по Юле… я скрипнул зубами. Маркиз, сука, заслужил своё место в аду. И я его туда обязательно отправлю.
Справившись с приступом злости, я закончил одеваться, взял сумку и спустился вниз. Правда, после пришлось идти назад, менять «медный» галстук первого курса на «бронзовый» второго. Эти нюансы меня убивали, честно говоря. Нет, я понимал важность всех этих знаков, символов и так далее. Они давали чувство принадлежности к элите, служили опознавательными знаками и несли кучу имели психологических эффектов. Как у военных с погонами и формой.
Поэтому зачастую одарённые, неважно, воины или маги, таскали перстни или брошки, отражающие их ранг. Но эти игрища как-то прошли мимо меня. Я-то в сознательном возрасте его, наоборот, скрывал. А сейчас вон пойди найди того, кто не знает меня в лицо. Насколько мне известно, мою физиономию уже включили в учебники курса младшей школы, где изучают базовые сведения о нашей империи и в том числе получают информацию о правящем роде. А я, как-никак, дважды зять императора. Что не избавляло меня от необходимости носить все эти цацки.
Учебный корпус, где располагался класс «преторианцев» встретил привычным шумом. Оно и понятно, кроме нас здесь базировались «гвардейцы», тоже не самые спокойные товарищи, всегда готовые доказать любому свою правоту на кулаках. К тому же нас не слишком любящие. Так что стычки и потасовки здесь были привычным делом, более того, даже в какой-то мере поощряемой учителями. Тот же Грем всегда считал, что дать подзатыльник лучше и надёжнее, чем битый час объяснять очередному недорослю, в чём он неправ. И я даже считал, что в его методе есть
Но сегодня никто из гвардейцев не пытался ко мне прицепиться и вызвать на дуэль. Они и раньше-то не слишком наседали, но то и дело находился смельчак, решавший проверить свои силы. Теперь же меня провожали сочувствующими взглядами. А знакомые подходили пожать руку и выразить соболезнования. И каждый из них предлагал свою помощь в войне с кровососами.
Это было приятно, не скрою, однако никого из них я брать не собирался, несмотря на всю их решимость. Просто потому, что самый сильный из ребят оставался обычным подростком. И какими бы гениями они ни были, лишь единицы достигли ранга Ауктора или Ротмистра. А основная масса так и вовсе зависла на вторых-третьих рангах. Да, для нашего возраста и это было значительным достижением, но для вампиров ребята всё равно что овцы против волка. А нести ответственность за чью-то жизнь я не хотел. Но был и ещё один момент. Это моя война, и я желал лично уничтожить каждого кровососа, до которого дотянусь. Пусть эгоистично, но только так я мог утолить свою жажду крови. А она у меня была неутолимой, куда там любым носферату и стриксам. Однако сейчас меня ждали уроки.
— Привет, народ! — я толкнул дверь класса, заходя в помещение. — Скучали?
— Оп-па, Варлок! — первым на моё появление среагировал тёзка. — А я думал, тебя опять до конца года не будет. Пойдёшь кровососов гонять. Ай! За что?!
— За то, что тупой, — отрезала Ереман, потирая отбитую о затылок Бага руку. — Привет, Кузьма. Прими наши соболезнования. Юля была хорошим человеком.
— Ага, — тут уже и до Потапова дошло, что он ляпнул, не подумав. — Да, соболезную. Ты это… как вообще?
— Спасибо, ребята. — Я переждал хор присоединившихся к словам Беллы одноклассников. — Держусь. Тяжело близких терять, но Баг правильно сказал. Может, церковь нас и учит прощать, но я предпочитаю мстить. Так что буду появляться набегами. Если что — поможете подтянуть учёбу?
— Да не вопрос, — меня хлопнул по плечу Лёха Вурган. — Ты же знаешь, мы за своих горой. С тобой проситься не буду, понимаю, что с нашим уровнем только помешаем.
— Ага, — Варя обняла его за талию, глядя на меня грустными глазами. — Мы готовы, ты же знаешь. Но не хотим быть обузой. А с учёбой помочь — запросто. Хочешь, я тебе свои конспекты дам? Только у Беллы не бери, она пишет как курица лапой.
— Сама ты курица, кошка драная, — возмутилась Ереман. — Всё, дуэль! Сегодня после занятий.
— Да можно подумать, — ничуть не испугалась Мохова. — Надеру тебе задницу, как прошлый раз.
Я улыбнулся и сел на своё место. Обижаться на ребят не стоило, они действительно переживали и грустили о Юле, хоть и плохо её знали, однако буйная натура «преторианцев» не позволяла долго скучать. Я никогда не жалел, что перевёлся в этот класс. Да, знание законов и юридических тонкостей мне как герцогу пригодилось бы гораздо больше, но для этого есть частные наставники, репетиторы и прочие советники. Колледж с его «Большой игрой» всё же был прежде всего не об образовании, а о социальном взаимодействии. И тут безбашенные «преторики» давали фору любым другим классам.
— Надо же! Сам дважды герцог снизошёл до наших скромных персон! — за разговорами мы не услышали звонка, и появление Грема Фишшна стало для нас полной неожиданностью. — Так! По местам! Три секунды, кто не спрятался, я не виноват!
— Здрассте, — я оскалился в лучших традициях тытуба. — А вы не ждали нас, а мы припёрлися.
— Я заметил, — учитель, если его можно было так назвать, уселся на стол. — Надо же, успели. Ну точно, солнце на западе встало. Ты как? Может, устроить тебе пару десятков спаррингов? Вон «гвардейцев» давно никто не гонял, они расслабились. Заодно и пар выпустишь.