В человеческих джунглях
Шрифт:
Стоя очень прямо перед судом, Велич без всяких прикрас рассказал, как им довелось обнаружить труп Джека Лакосты и его жену, живую, но подвергшуюся насилию.
После того, как неизвестный человек сообщил по телефону, что услышал два выстрела и крики, доносившееся с лужайки Лакосты, его первый помощник, помощник Джек Пренгл и он, все трое, отправились к домику, где и нашли то, что уже упоминалось.
После него свидетельствовал доктор Уолкер. Он заявил, что Лакоста был уже мертв к его приезду, рассказал об увечьях, которые получила молодая женщина, но не старался сгустить краски, рассказывая то, что говорила Рита в бреду. К тому же, это было
"Я спала уже более часа, совершенно обнаженная, так как была сильная жара, когда была разбужена стуком в дверь домика моего мужа. Я спросила кто там, и человек мне ответил, что это Энди Латур, помощник городского шерифа, который несколько часов назад проводил меня и моего мужа до нашего дома, потому что он был пьян и упал без сознания на улице Лафит. Вместе со мной, стуком в дверь был разбужен мой муж. Он подошел к двери и спросил у мистера Латура, что тот хочет. Вместо ответа мистер Латур выстрелил два раза через дверь, которую потом вышиб, чтобы войти внутрь. Было слишком темно, чтобы я могла разглядеть его, но когда он дотронулся до меня, и понял, что на мне ничего не надето, он стал, как бешеный. Он стал ласкать меня несмотря на мои протесты, он ударил меня кулаком и повалил на пол, и силой овладел мной. Сопротивление мое еще больше ожесточило его и он избил меня. После его побоев я потеряла сознание. Все это происходило тогда, когда мой муж лежал рядом с нами. Я утверждаю, что все, что я сказала, правда, только правда и ничего, кроме правды.”
Подписано: «Миссис Джек Лакоста».
Когда секретарь прочел это показание, в зале не было слышно никакого движения или звука. Судья Блекли прочистил себе горло и сделал знак Латуру.
– Обвиняемый, встаньте.
Латуру пришлось сделать страшное усилие, чтобы встать. Он теперь знал, что может чувствовать заключенный во время судебного заседания. Он мог быть уверенным в своей невиновности, но чувствовал себя приговоренным. Его разбитая губа и опухший глаз стесняли его. Он с трудом дышал, ожидая вопроса судьи.
– Признаете ли вы себя виновным? – наконец спросил Блекли.
– Нет, я невиновен в двух приписываемых преступлениях, – ответил Латур. – Я не убивал Джека Лакосту. И несмотря на то, что кажется миссис Лакоста, это не я атаковал домик ее мужа.
Он не успел закончить последние слова, как гневное возмущение овладело залом. Латур бросил взгляд назад. Улыбка Георга была еще более довольной. У Ольги расстроенный и обеспокоенный вид.
Судья Блекли стукнул по своему столу.
– Тишина в зале! – приказал он, обращаясь к публике. Потом он повернулся к Латуру. Тихим, сухим голосом он продолжал:
– Совершенно понятно, что сейчас идет речь о предварительном следствии. Но, учитывая все доказательства обвинения, представленные здесь перед судом, у меня могут быть достаточные основания, чтобы сомневаться в невиновности обвиняемого, и потому я принимаю решение предъявить ему обвинение перед вышестоящим судом в убийстве человека по имени Джек Лакоста и в преступном насилии над его женой.
Угрожающий шепот пронесся по залу. Можно было различить отдельные слова, отдельные фразы:
– К счастью!... Это грязный парень! Что он из себя воображает?... Девушка уж должна хорошо знать, а?... Вероятно, тот же подонок, который изнасиловал уже троих...
– У обвиняемого есть защитник?
– Да, – ответил Латур.
Блекли повернулся к Шварту.
– Адвокат защиты имеет что-либо сказать перед судом, пока обвиняемого не вернули в тюрьму под надзор шерифа Велича до того времени, пока не будет назначен день суда в высшей инстанции?
Шварт вполголоса поговорил с Латуром:
– Мне не нравится реакция публики, – честно признался он. – И еще пятьсот человек, которые находятся около тюрьмы на лужайке. Это должен решать ты. Но я не думаю, что будет благоразумно прямо обращаться с просьбой о твоем освобождении под залог. Я лично считаю, что будет лучше, если ты переждешь в тюрьме, а я постараюсь, пока это немного успокоится, собрать как можно больше убедительных доказательств для последующего следствия. Я боюсь, что сейчас могу только все испортить.
Латур смотрел на Шварта с безразличным видом. Он дошел до такого состояния, что ему все становилось безразличным. Его сердце и разум отяжелели. Он чувствовал себя потерянным в джунглях ненависти, в которой он был неповинен.
– Делай, как лучше, – сказал он. – Ты знаешь закон и ты знаком с реакцией толпы. Ведь ты мой защитник.
Шварт поправил узел галстука и обратился к судье:
– В настоящее время, ваша честь, защита не находит нужным делать никаких заявлений.
По-прежнему сухим голосом Блекли продолжал:
– В таком случае, я приказываю, чтобы подсудимый находился под присмотром шерифа Велича и был препровожден в тюрьму Френч Байу до того времени, пока не закончится следствие и не будут получены все нужные сведения и доказательства обвинения.
Старый шериф Велич, сразу постаревший, встал, подошел к Латуру и, взяв пару наручников, закрепил один на правой руке Латура, а другой на своей левой руке.
Пальцы старого человека немного дрожали, когда он защелкивал наручники.
– Мне кажется, что теперь все, – тихо проговорил он. – Можно подумать, что тебя здорово оглушили, Энди?
Взгляд Латура перешел с судьи Блекли на Джона Шварта, потом с него на Георга, а потом на толпу с угрожающими лицами, позади барьера.
– Да, это можно сказать, – согласился он.
Глава 11
Обнаженная девка из камеры, находящейся напротив камеры для опасных преступников, исчезла, выпущенная без сомнения, после уплаты штрафа в двадцать долларов и фрика полицейским с туманным советом продолжать в том же духе.
Латур сел на пружинный матрац в своей камере и закурил одну из сигарет, принесенных ему Ольгой. Не считая дежурного помощника шерифа и черных прислужников, он был один в тюрьме. Она обычно наполнялась к вечеру.
По его мнению, обстоятельства складывались мало благоприятно и даже опасно... Он мог гнить недели, месяцы в этой дыре, не видя никого, кроме блюстителей порядка. А потом, после бесконечной бумажной волокиты и юридический операций, будет назначен день его процесса. Будет назначен прокурор, выберут судью, и он будет официально судим за убийство и насилие. И, судя по реакции его компаньонов по задержанию и публики, присутствующей в зале судебного заседания, за исключением Джона Шварта и Ольги, у него не было ни одного мужчины или женщины, которые верили бы в его невиновность.