В чужом небе
Шрифт:
– И что с того?
– А вот тут сложно объяснить. Дело в том, что вся знать Империи называет себя графами. Маркграфами, бургграфами, вильдграфами - с десяток разных графьёв наберётся. Маркиз - это тот же маркграф, только так стали называть себя аристократы, отколовшиеся от Империи, ещё в стародавние времена. И когда Блицкриг после Первой войны объявил о своей независимости, его знать отказалась от имперских титулов. В свою очередь, ни один имперский маркграф не назовёт себя маркизом, если он так щепетилен по части своих титулов. Имперская знать цепляется
– Ну ты мне, товарищ Ратимир, и задурил голову с этими графьями да маркизами. Я так тебя понял, что маркиз этот - не настоящий, раз себя маркизом зовёт.
– Да скорее всего, он самый настоящий маркиз, - усмехнулся я.
– Но только блицкриговский, потому что будь он дилеанцем - звался бы маркграфом, и никак иначе.
– Да уж, - потёр лоб Верен, - жидковатые у тебя доказательства против инспецов, товарищ Ратимир. Прямо тебе скажу, жидковатые. Вот только набили нам оскомину инспецы. И чутьё моё революционное сразу говорило - брать их надо, и лучше сразу к стенке ставить. Чтобы другим неповадно было. А чутьё моё меня ещё ни разу не подвело.
Из-за таких вот - с их чутьём за стражей и закрепилась самая дурная репутация. Если сразу ставить человека к стенке, без всяких разбирательств, то как же понять - подвело оно тебя или нет. И подобных Верену в страже очень много. Из моих коллег по Хаджитархану едва ли не половина будет. Однако сейчас мне эта революционная решительность как нельзя кстати. Возможно, более здравомыслящий страж на месте Верена и не пошёл бы на предложенную мной авантюру. А вот он ринулся сразу, будто в омут головой.
Быть может, потому и спровадил такого зама подальше от Усть-Илима товарищ Дрозд, что он в городе слишком уж много дров наломать успел.
– Берём моих стражей - и ночью навалимся на инспецов разом, - предложил он.
– Они у нас и пикнуть не успеют.
– Надо Деженя предупредить - его народармейцы лишними не будут.
– Нельзя, - прищёлкнул языком Верен.
– Большая часть охраны инспецов живёт вместе с народармейцами в одной казарме. Почуют неладное - мигом побегут к своему начальству.
– Но Деженя предупредить, всё равно, надо, - решительно заявил я.
– Пускай мы и не можем рассчитывать на его народармейцев, когда будем самих инспецов брать, но охранников, которые ночуют в казарме, они должны повязать.
– С этим проблема может выйти. Те охранники никогда все разом не спят. Трое, как минимум, торчат у дома инспецов, остальные спят посменно, будто ждут нападения в любую минуту. Если их начнут вязать раньше времени, может подняться лишний шум.
– Раз дом инспецов караулят круглосуточно, - отмахнулся я, - шума, все равно, не избежать. Кстати, ещё одно, машинки у охранников тоже блицкриговские. Похожие в конце войны были у имперских штурмовиков, но большая часть заводов располагалась в тех провинциях, что стали Блицкригом. Поэтому новые модели разрабатывают именно там.
– Машинки у них что надо, - буркнул Верен.
– Отличные машинки.
– А когда нам было легко?
– усмехнулся я.
– Революцию делали тоже не слишком хорошо вооружённые, и в Гражданскую воевали иногда без патронов.
– Ох, не напоминай, - вздохнул Верен.
– Помню я, как мы в атаку шли, а у меня в пистолете ни одного патрона. Бойцы - в штыковую, а я - за нож. Как только выжил в той мясорубке, сам не знаю.
– Кто Гражданскую прошёл, тому уже всё нипочём. Значит, ночью, часа в два, когда сон самый сладкий, будем брать инспецов.
Маркиз Боргеульф проснулся от того, что один из штурмовиков положил ему руку на плечо. Так они будили друг друга в экстренных обстоятельствах, а именно, когда нельзя поднимать лишнего шума. Маркиз тут же открыл глаза. Над ним нависала стальная маска штурмовика. Только по нашивке на рукаве он понял, что разбудил его командир охраны, субалтерн Рагорд.
– К нашему дому идут стражи Революции.
– Задавать вопросы маркизу не пришлось. Рагорд всегда знал наперёд, чего от него хочет командир.
– С оружием наготове. От вице-фельдфебеля из казарм пришла смена с новостью о том, что солдаты народников ведут себя странно. Насторожены. И словно готовятся к чему-то. Он приказал отправить смену штурмовиков сюда раньше времени. Ждёт ваших распоряжений.
– Сколько стражей?
– Все, кто есть в этом посёлке.
– Всего пять человек, - усмехнулась уже успевшая проснуться и даже пристегнуть к поясу кнут Сигира.
– Я оскорблена.
– Их шестеро, - с истинно военной педантичностью поправил её Рагорд.
– Страж, приехавший вчера на обозе, тоже с ними.
Сигира только фыркнула, будто кошка, давая понять, что и шестеро для неё - оскорбительно мало.
– Отправь в казарму двойную смену на отдых, - распорядился Боргеульф.
– Вице-фельдфебелю приказ, быть наготове. Никому не спать. Как только народники полезут - стрелять на поражение.
– Значит, мы раскрыты, - резюмировала Сигира.
– Страж, приехавший вчера, оказался умным человеком. Не в пример большинству. Он свободно говорит на дилеанском и сразу узнал наш выговор. Кроме того, разбирается в титулах - несколько раз демонстративно назвал меня маркграфом. Я говорил с ним, как с посвящённым невысокого ранга, но понял - к нашему делу он не имеет касательства. Мои слова он принял, наверное, за бред сумасшедшего. Они спровоцировали его. Он действует быстро и необдуманно. Ровно так, как мне надо.
– И что же теперь мы предпримем?
– Уничтожим стражей, - принялся загибать тонкие бледные пальцы маркиз, - штурмовики вице-фельдфебеля покончат с народармейцами в казармах, после займутся теми, что несут караул. Мы тем временем откроем врата. Таким образом, в наших руках окажется сила Владык Нижних миров и все исследования Боденя, вместе с образцами и материалами.
– Стражи уже близко, - заявил наблюдавший за окнами штурмовик.
– Пропустили отдыхающую смену в казарму и подходят к дому.