В Датском королевстве…
Шрифт:
Когда на следующий день принесли «Берлингске Тидене», я сбежал в прихожую, схватил газету и, открыв страницу с объявлениями о смерти, стал искать мамино — «О s?sses Lied». Но вместо этого в газете было написано «О S?bes Lied». Слово было написано с большой буквы, и к тому же он сделал ошибку, написав «b» — все-таки он не знал, что такое «ss», и не слушал меня. У меня закружилась голова. Все обречено и лишено всякого смысла, никогда ничего не получится.
И речи не может быть о немецком псалме, заявил священник, к тому же «Я знаю прекрасный сад» [47] вовсе и не псалом. Мне пришлось поговорить с псаломщиком и попросить, чтобы во время прощания
47
Мелодия написана немецким композитором М. Вульпиусом (1570–1615), текст — датским автором К. Буде (1836–1902).
Флаг перед Монастырской церковью был приспущен, и распорядитель похорон, ожидавший меня у выхода, протянул мне конверт с открытками, которые были вложены в букеты цветов и венки — я сам их написал. Потом я потащил отца к машине, прикрывая его зонтиком от дождя, а он при этом повторял: «Что ты делаешь?» и «Прекрати!». Мы выехали с территории кладбища, а отец продолжал причитать: «Осторожно, не туда, как ты ездишь, скажи, а куда ты, собственно говоря, собрался?». Проехав вдоль берега, мы оказались на Восточном кладбище и пошли к могиле, где были похоронены бабушка и дедушка. Могильщик опустил мамину урну в могилу, и мы засыпали ее землей.
Отец был против надгробного камня. Дескать, никого это не касается, зачем кому-то знать, кто тут похоронен, какое их дело? Поэтому на могиле ничего не было, только черный и белый песок и табличка с номером. Потом мы вернулись домой, я заварил кофе и нашел в столовой чашки. Мы молчали, я закрыл лицо руками и разрыдался, я плакал и плакал над мамой и папой и над всем тем, что произошло, из-за невосполнимой потери близкого тебе человека, а потом успокоился.
Я пошел к себе в комнату и открыл чемодан. Все было на месте — раковины, морские ежи, старые пакеты с бутербродами, фульгурит и стеклянные шарики. Я стал рыться в поисках осколков гранаты, подаренных мне дядей Хельмутом. Осколок за осколком — и вот уже у меня в руках целая русская ручная граната, как и обещал дядя Хельмут. Я наполнил ее всем, что во мне накопилось: горем, отчаянием и яростью, вставил взрыватель и отправился на мост Хойбро, чтобы в последний раз посмотреть на Нюкёпинг. Потом вытащил чеку, швырнул гранату как можно дальше, закрыл глаза и заткнул пальцами уши.
Астрид Саальбак
Потаенный город
Пьеса
Действующие лица
Метте, 20 лет
Агнете, 74 года
Инга, 63 года
Хелене, 37 лет
Место действия:
Комната персонала в здании бывшей больницы. Стены выкрашены в синий цвет. В комнате одно окно и три двери: одна выходит в кладовую, другая — в бельевую, и третья, что почти всегда открыта, — на лестницу. В комнате письменный стол с телефоном, рядом стул, посреди комнаты стол поменьше, возле него два стула. На стене шкафчик с лекарствами, зеркало и устройство вызова персонала с маленькими синими лампочками, которые загораются, когда кому-нибудь из пациентов нужна помощь. На всем легкий налет упадка.
Время действия: Настоящее или, возможно, недалекое будущее.
Сцена 1
Из
Агнете (вглядывается в Метте). Элис!
Метте. Меня зовут не Элис…
Агнете. Ну иди же, иди же, наконец, сюда, дай мне на тебя посмотреть, прикоснуться к тебе.
Метте. Я не Элис.
Агнете. О, извини… мне просто на секунду показалось… Метте. Меня зовут Метте. Я с сегодняшнего дня буду здесь работать санитаркой. Я жду завотделением.
Агнете. А-а…
Метте. А кто такая Элис?
Агнете. Моя внучка. Она, наверное, в другой раз придет. Не знаю, что со мной. Лица расплываются перед глазами. Каждый раз, когда я вроде узнаю кого-то, оказывается, что это кто-то чужой. Может, это твоя одежда меня сбила с толку.
Метте. Моя одежда?
Агнете (ходит вокруг Метте, разглядывая ее). У Элис точно такая же кофточка. И такие же голубые брюки с заплатками сзади…
В коридоре шум приближающихся шагов.
Метте. Что, очень заметны?
Агнете. Нет-нет. Просто не поворачивайся спиной, и все.
Входит Инга. На ней белый халат и белые сабо. На поясе связка ключей, которые гремят при каждом ее движении.
Инга. Ты, должно быть, новая санитарка. Я — Инга Йорт, завотделением. Добро пожаловать!
Метте. Метте Линдгрен. Спасибо…
Инга. Трудно было нас найти?
Метте. Меня охранник проводил. Боялся, что я заблужусь. Я и не знала, что здесь всего так много. И народу столько живет. Это же целый город.
Инга. Надеюсь, тебе у нас понравится. Здесь есть чем заняться.
Метте. Это как раз то, что мне и нужно.
Инга. У нас сейчас пациентов немного больше, чем обычно, но в это время года так часто бывает. Как будто весна сильных делает сильнее, а из слабых вытряхивает последнее.
Агнете. Весна… сейчас что, весна?
Инга. А ты как будто не знаешь, Агнете? Не заметила, что дерево перед часовней вот-вот распустится? (Идет к окну.) Посмотри, как почки на нем набухли, раздулись все.
Агнете. Как, уже?
Инга. Осталось совсем недолго ждать.
Агнете. У меня что-то голова закружилась.
Инга. Пойди в палату, отдохни.
Агнете уходит.