В долине Маленьких Зайчиков

Рытхэу Юрий Сергеевич

– Ты что проповедуешь расовые теории?! – шутливо прервал его Праву.

– Совсем наоборот! – возразил Володькин.

– Вот это «наоборот» мне и не нравится, – сказал Праву. – Что за особый такой народ – чукчи? На советском Крайнем Севере таких народностей около тридцати. А потом эти рассуждения об исключительной честности чукчей порядком надоели. Поверь мне, Володькин, и у чукчей, как у всякого народа, есть и воры, и лжецы, я непорядочные люди… Читаешь в книгах, слышишь в разговорах: ах, какие они честные! Какие порядочные! И становится иногда стыдно за свою исключительную честность, выдуманную людьми…

– Ну, – развел

руками Володькин, – вы это слишком, товарищ Праву.

– Может быть, – неожиданно покорно согласился Праву. – Но меня сейчас интересует не то, чем отличаются чукчи от других народов…

– Национальные особенности тоже нельзя отбрасывать, – заметил Володькин.

– Я не против национальных особенностей. Так уж сложилось, ничего не поделаешь. Но иногда у нас этими особенностями пытаются прикрыть вредные обычаи… А сейчас рождаются новые черты, присущие одной только расе. – расе коммунистического человека…

Трактор подошел к реке Маленьких Зайчиков. Праву разостлал на коленях подробную карту.

– Смотрите, друзья, в каком любопытном месте мы сейчас находимся. Вот отсюда, с берега Берингова моря, строители тянут полотно автомобильной дороги. Здесь в заливе Креста, около косы Мээчкын строится новый чукотский порт. Дорога идет от порта через горные перевалы, пересекает долину реки Амгуемы и наконец доходит до строящегося комбината…

Праву сложил карту.

– Вы представляете, что все это даст чукчам в глухой тундре по долинам рек – Амгуемы, Теплой и Маленьких Зайчиков… Промышленные предприятия, дороги, электростанции, посадочные площадки, авторемонтные мастерские. Механизируем оленеводческие бригады, как это уже делают в Чукотском районе. Вырастет в долине Маленьких Зайчиков новый человек – пастух-механизатор, новое поколение чукчей пойдет в промышленность… Кстати, мой братишка уже работает на строительстве комбината… Не будет больше такого несоответствия, какое наблюдается сейчас: у нас растет интеллигенция однобокая, гуманитарного направления – учителя, советские работники, а ведь нам не меньше нужны инженеры-механизаторы, хорошие изыскатели, экономисты…

– Захватывающая картина! – уважительно проговорил Володькин.

Праву послышалась в словах Володькина ирония, и он сухо сказал:

– И это будет очень скоро.

– А пока мы едем в стойбище, где люди живут почти на первобытном уровне, – напомнил Володькин.

– Маленькая кучка людей, – уточнил Праву.

Трактор взбирался на отлогий берег. Тракторист переводил рычаги со страшным скрежетом, и сани дергались, угрожающе натягивая стальной трос. Путники то и дело валились друг на друга от резких толчков. Докторский ящичек, лежавший на коленях у Наташи, несколько раз больно стукнул Праву по ногам. А у нее самой на лице отражались все усилия трактора, и Праву улыбнулся. Наташа смутилась и призналась:

– До сих пор не могу привыкнуть, когда машина на подъеме надрывается. Так и хочется сойти на землю и помочь.

– Кто в детстве много поездил на собаках, знает, каково им приходится, и жалеет даже машину, – сказал Праву.

Трактор остановился, и Мирон, заглянув в балок, объявил:

– К стойбищу подходим, видны яранги.

Праву велел остановиться.

– Отсюда пойдем пешком, – сказал он, ощущая непривычное волнение.

Чем ближе становились яранги, тем в большее замешательство приходил Праву. Он мысленно ставил себя на место жителей стойбища и приходил к выводу, что не следует ждать радушной встречи. Люди вообще не любят, когда кто-то вторгается в их привычную жизнь…

У самой большой яранги стояли три человека.

Рослый пожилой чукча выступил вперед, движением руки останавливая идущих.

– Зачем пришли сюда? – недружелюбно спросил он.

– Гостями пришли к вам, – как мог спокойно ответил Праву.

– Лучше бы вам повернуть обратно.

– Что же вы так негостеприимно встречаете?

– Мы видим, что вы недобрые гости. С худыми мыслями пришли.

– Не угадали, – невозмутимо отвечал Праву. – Мы пришли с добрыми намерениями. Хотим с вами поговорить и не возьмем у вас обглоданной косточки, если вы так встречаете путников.

– Нам не о чем разговаривать с вами. У нас разные языки.

– Однако я понял, что вы нас гоните. А мы слышали, что здесь придерживаются древних чукотских обычаев, которые чтят гостеприимство и ставят его превыше всего… Ты же чукча, – укоризненно сказал Праву, – почему ты такой?

– Я такой, какой нужно, – ответил пожилой чукча. – Мы трое избраны от всего стойбища разговаривать с вами.

– Хорошо, – вздохнул Праву. – Неужели будем говорить стоя?

– Пройдите в ярангу.

Праву с попутчиками вошли в чоттагин большой яранги. Меховой полог, подпертый палкой, открывал внутренность просторного спального помещения, сшитого из отборных оленьих шкур. Земля в чоттагине была чисто подметена, и на утоптанном полу не виднелось ни травинки. Сосуды из тонко оструганного дерева, сшитые оленьими жилами, стояли полукругом вдоль стен, а на перекладинах висели копченные над костром окорока, оленьи желудки, наполненные прокисшей кровью.

Косые лучи солнца падали через дымовое отверстие яранги, образуя светлый круг посередине чоттагина.

Гости и хозяева уселись кто где мог. Праву достал пачку «Беломора» и стал оделять собеседников. – Мое имя Праву, – назвал он себя. – Спутников моих зовут Вээмнэу и Володькин.

– Мое – Арэнкав.

– Мое – Мивит.

– Мое – Эльгар.

– О чем будет разговор? – нетерпеливо спросил Арэнкав и выпустил из ноздрей дым.

Праву, стараясь не глядеть на Арэнкава, вызывающего в нем неприязнь, заговорил. Он рассказывал о новой жизни, которой давно живут все чукчи.

Слушали его вежливо и внимательно. Но за этой показной заинтересованностью чувствовалось глубокое равнодушие и нетерпение: когда он кончит, наконец, говорить и приступит к делу, ради которого прибыл.

Ясно было, что и Арэнкаву и Мивиту давно известно все, и в стойбище Локэ они живут не по неведению, не потому, что заблудились в тундре. Один только старый шаман простодушно поддакивал. Все же Праву довел рассказ до конца, вытащил карту и разостлал ее на земляном полу.

– Смотрите сюда, – пригласил он хозяев.

– Мы эту бумагу нюхать не собираемся, – сказал Арэнкав.

– Я вас прошу взглянуть, а не нюхать.

– Непонятна нам эта премудрость, – отмахнулся Мивит.

– Вы только посмотрите, – мягко уговаривал Праву.

Головы стариков неохотно склонились над картой.

– Вот эти длинные полосы, – объяснял Праву, водя пальцем, – похожие на размазанный олений помет, обозначают горные хребты. Голубая жилка – Теплая река, а сбоку в нее впадает река Маленьких Зайчиков. Всмотритесь внимательно, и вы поймете бумагу, которая изображает землю около вашего стойбища.