В дорогу, ВОР!
Шрифт:
— Он прав, — прервал перепалку Шевар. — Уменья вора вам могут пригодиться.
Я удовлетворённо оскалился в лицо расстроенному десятнику.
— Только попробуй у меня какую свою шуточку выкинуть! — злобно прорычал он и, демонстративно не обращая на меня внимания, оправился к своим подчинённым.
Молодые охранники, скучковавшись, обсуждали произошедшую стычку и строили предположения о личности гнома. При приближении командира они опасливо замолчали.
— Мои бараны, как всегда, ходят стадом, — съязвил Кар. — По-моему, утром, я чётко приказал, отрабатывать перемещение в бою на пересечённой местности.
— Так то
— Так приказ отменён не-е был, — передразнил его десятник. — Лимо опять шлем, как берет, на левом ухе носит, Роно вообще арбалет потерял.
— Он у меня…
— Мне плевать, где он у тебя! Сейчас я вижу, что к выполнению боевой задачи ты не готов. Смотрю, по-хорошему с вами не получается. Что ж, не входит через голову, войдёт через задницу. О спокойной ночи можете забыть, предстоят ночные ученья. Пока обживайте вот эту полянку. Оружие с собой, фляги наполнить. Отдыхать. Много вещей, советую не брать, если, конечно, потом не хотите их корячить на себе в темноте, когда пойдём караван догонять, но оружие обязательно. Лично проверю. Первый в дозоре Роно, надеюсь, свой арбалет он всё-таки найдёт. Когда мимо поляны пройдёт последняя телега, наблюдаю всех спящими или готовьтесь отдыхать, нарезая круги вокруг каравана, ночные занятия, естественно, отменены не будут. Выполнять!
Зашуганные бедолаги прыснули в стороны.
— Почему не сказал о засаде? — спросил я.
— Ты тоже не говори. У ребят первый бой — уснуть не смогут. И ещё, Тиро, я, конечно, понимаю, что в ночных делах ты лучший. С удовольствием выслушаю совет, но командую я. Прикажу стоять — встанешь, прикажу лежать — ляжешь, прикажу закукарекать — тебе петух должен позавидовать.
— Согласен, — неохотно признал я справедливость требования.
— Ты ещё здесь? — удивился Кар. — Был приказ отдыхать.
По привычке ругаясь на командирский произвол, тем не менее, послушно занял место среди старательно изображающих сон своих нечаянных сослуживцев.
Глава 9
Когда начало темнеть Кар поднял отряд и объявил о предстоящем задании. Молодёжь возбуждённо зашушукалась, но десятник быстро навёл порядок.
— Движемся в полной тишине, все разговоры только по делу. Передовой дозор — Тиро, Лимо. Старший Тиро. Идёте в ста шагах впереди, если что заметите, Лимо, прокукуешь кукушкой, ты умеешь, я знаю, — скомандовал он.
— Э-э…
— В чём дело Лимо? — удивился командир. — Разучился?
— Нет. Но кукушки ночью не кукуют.
— А кто кукует? Тьфу, то есть… ну ты понял.
— Ну, лягушки, волки, совы…
— Вот совой и прокричишь, — прервал десятник перечисление животных ведущих ночной образ жизни. — Тоже ведь умеешь.
— Э-э…
— Ну что ещё? — рассердился Кар.
— А если настоящая сова прокричит? — не унимался Лимо.
— Пусть кричит три раза, пауза, ещё три раза, — предложил я.
— Так и делайте, — подтвердил воспрянувший Кар. — Вперёд!
До места остановки каравана добрались благополучно, сыну егеря даже не понадобилось демонстрировать искусство подражания голосу птиц, хотя настоящая сова пару раз подала голос.
Телеги плотно окружили крошечный бочажок с бьющим родником. По-видимому, Шевар решил пожертвовать ночной пастьбой лошадей в пользу безопасности. Все животные находились в кругу повозок.
С разрешения командира мы с Лимо обследовали близлежащие кусты. К моему удивлению, парень очень неплохо ориентировался в темноте, если бы не ночное зрение, в лесу бы он меня обставил. Разбойников нашли легко, те особо и не скрывались. Доложив обстановку Кару, я стал настаивать, что у них надо что-нибудь спереть. В ответ командир пообещал мне много нехорошего и, вычислив наиболее вероятное место атаки, приказал отряду расположиться чуть правее и приготовить арбалеты.
— И если услышу с вашей стороны хоть звук! — шипел десятник, поглядывая на мою сторону. — Лично засуну ваши же арбалеты вам в задницы.
У меня арбалета не было, но я всё равно обиделся.
Искусство надолго замирать в неудобном месте без движения важно для вора, поэтому особых неудобств, затаившись на ветке дерева, я не ощущал, чего не скажешь о воинах. Всю ночь вокруг меня раздавалось пыхтение, шуршание, даже тихие ругательства. Больше всего звуков доносилось со стороны Кара. Этот… не очень умный человек выбрал место почти прямо на муравейнике. Я сразу его заметил, но не предупредил. Теперь ненароком разбуженные насекомые вели войну против вторгшегося врага. Представляя себе мучения десятника, я беззвучно корчился от смеха. Но этот упрямец по каким-то своим соображениям терпел укусы и не желал сменить место. В конце ночи, когда банда начала готовиться к нападению, со стороны муравейника донёсся мощный вздох облегчения. Я даже всерьёз забеспокоился, что разбойники его услышат.
Сама атака на лагерь, даже на мой неискушённый взгляд, была проведено бездарно. Толпа оборванцев в сотню человек просто выскочила из леса и, что-то воинственно завывая, размахивая дрекольем, понеслась в сторону каравана. Не думаю, что даже без нашего засадного десятка, у Шевара возникли бы сложности с таким штурмом. Со стороны телег послышались резкие команды и навстречу дорожным грабителям полетели стрелы, в тот же момент щелкнули арбалеты нашего десятка. Получив десяток болтов спереди и столько же сзади, разбойники замешкалась. За дело взялся Кар, посылая стрелы навесом в середину толпы. Арбалетчики перезарядили оружие, а перед телегами уже образовался строй из трёх десятков тяжеловооруженных воинов во главе с Шеваром. Атака окончательно захлебнулась, разбойники запаниковали, они начали разбегаться.
— Мастер Кар! Я видел! Один туда побежал, раненный, — надрывался Лимо.
— Ну и что? — усмехнулся Кар.
— Как, что? Поймать можно, — подпрыгивая от возбуждения, взывал Лимо.
— Зачем? — не понимал десятник.
— А вдруг главарь?
И чего? А впрочем… — Кар с понимающей усмешкой посмотрел на своих подчинённых. — Ладно, развлекитесь.
— Арбалеты сначала взведите, — крикнул он уже в спины, скрывавшихся за деревьями охранников и вполголоса добавил: — Если позволите себя хотя бы ранить, сам добью.
— Как нынче муравьишки? Кусачие? — обратился я к оставшемуся в одиночестве десятнику тщетно пытающимся через кольчугу почесать спину.
Кар вздрогнув, посмотрел наверх. Уютно устроившись на ветке, я насмешливо наблюдал за покусанным командиром.
— Тиро, ты чего там делаешь?
— Как чего? — удивился я. — Сижу.
— И как, удобно? — попытался пошутить Кар.
— Нормально, — я поёрзал по ветке. — Муравьёв нет.
Лучник поморщился.
— Слезай. Пойдём к каравану.