В дурном обществе
Шрифт:
— Ангус! — прошипела я как можно громче.
Но Ангус был занят. Он объяснял, что именно я олицетворяю, группе заинтересованных лиц, состоящей из двух пожилых женщин и девушки с младенцем в коляске. Плешивый маньяк укоризненно покачал головой. Мерв снова принялся жевать резинку; он тупо смотрел на меня, как будто никак не мог взять в толк, какого черта я тут делаю и почему так вырядилась. Что тут скажешь! Я и сама себе удивлялась.
Когда любители искусства перешли к фигуре из металлолома, я снова попыталась привлечь к себе внимание Ангуса.
На сей раз он услышал мой
— В чем дело, Фран? Неужели вам опять надо в туалет? Вы не можете потерпеть до конца? Осталось всего сорок пять минут.
— Звоните в полицию, — придушенным голосом велела я. Голос с трудом вырывался из моего горла.
— Что? — Он приставил ухо к моим губам.
Мерв с дружком двинулись прочь.
— Позвоните в полицию. Попросите позвать сержанта Парри. Передайте, что Мерв и… и еще один человек приходили сюда и видели меня.
— А до четырех подождать нельзя? Вы же видите, сколько у нас посетителей! Мне не хочется уходить со стенда.
— Нет! — Я наконец обрела дар речи, только он вырвался в виде хриплого карканья. Скульптор по металлолому с удивлением и тревогой покосился на нас. Может, подумал, что Ангус нечаянно кольнул меня булавкой. — Звоните немедленно! — приказала я. — Где-то здесь должен быть телефон.
Пришли еще несколько человек и остановились возле меня.
— Извините… — робко обратился один из них к Ангусу.
— Я позвоню через минуту, когда появится возможность! — торопливо пообещал мне Ангус.
Больше я ничего не могла поделать. Я уже не видела ни Мерва, ни его напарника. Мое поле зрения оказалось ограниченным, поэтому я не знала, по-прежнему они в досуговом центре или уже вышли на улицу. Может быть, услышали, как я просила позвонить в полицию, и предпочли исчезнуть. Во всяком случае, я на это надеялась.
В последние десять минут нахлынули новые посетители. Ангус был все время занят и не отходил от меня — во всяком случае, не так надолго, чтобы успеть позвонить. Потом публика чудесным образом рассосалась. Больше к нам никто не подходил. К моему огромному облегчению, я нигде не заметила ни Мерва, ни его зловещего напарника.
В половине пятого или чуть позже Редж закрыл двери.
Распорядительница в красной юбке захлопала в ладоши и завопила:
— Все молодцы!
Все дружно издали вздох облегчения. Стали поздравлять друг друга, а в нескольких случаях осыпать обвинениями. Две девушки с холстом перед самым закрытием успели из-за чего-то поссориться. Мозгляк достал фляжку и, перед тем как сделать глоток, отсалютовал своему творению из металлолома. Я сама спрыгнула с пьедестала.
— Отдавайте одежду! — приказала я громким шепотом, срывая с себя бумажных птиц и полоски зелени.
— Эй! — возмутился Ангус. — Вы помнете цветы! Погодите, я сам!
— Потом отцепите. Мне нужно поскорее снять этот костюм. Быстрее несите мою одежду, слышите?
— Все в порядке, — сказал он, начиная что-то соображать. — Те два типа ушли. Они убрались отсюда уже очень давно. Не знаю, что они здесь делали. Обычные головорезы, наверное, надеялись бесплатно поглазеть на голых девочек. К сожалению, в полицию я не позвонил, у меня просто не было времени.
— Поверьте, — сказала я, — они способны создать очень крупные неприятности. Ангус, мне нужно немедленно убраться отсюда!
Наконец до него дошло, что дело в самом деле срочное. Лоб его пошел морщинами от неподдельной тревоги.
— Извините, Фран, я не понял, что вы в самом деле волнуетесь из-за них. Я думал, вы просто боитесь извращенцев. Сейчас принесу вашу одежду из фургона, — пообещал он. — Подождите!
Вернувшись в туалет, я в рекордный срок переоделась в свою одежду и вышла оттуда с трико в руках, по-прежнему украшенным птицами и листьями. В коридоре никого не было. Из зала доносились громкий скрежет и глухие удары — это художники разбирали экспонаты. Я зашагала вперед, собираясь первым делом вернуть Ангусу трико — ведь он наверняка волнуется за него, — а потом добраться до ближайшего телефона.
Краем глаза я заметила, как открылась дверь мужского туалета напротив, но не обратила на это внимания. Как выяснилось, я совершила большую ошибку, но осознать все у меня не было времени. За моей спиной зашаркали шаги, и тут же кто-то набросил мне на голову и плечи пахнущий плесенью кусок ткани.
Я выронила трико и попыталась одновременно позвать на помощь и освободиться. Но крики приглушала плотная материя, а руки мне крепко прижали к бокам. Потом меня связали толстой веревкой или поясом — ловко, как курицу, которую собираются положить в духовку, закинули на плечи и потащили прочь. Мои похитители передвигались очень быстро, и я могла оказать влияние на происходящее не больше, чем один из экспонатов в выставочном зале. Мне еще хватило времени подумать, что я и сама не так давно изображала экспонат, причем довольно успешно.
Я поняла, что из зала мы вышли. Тот, кто меня нес, принялся спускаться по ступенькам; послышался шум машин. Без предупреждения меня бросили на что-то жесткое. Сильно ударившись о металл, я охнула от боли. Хлопнули дверцы. Взревел мотор. Мой мир, где бы он ни находился, закружился, корчась и дребезжа. Меня швырнули в фургон и куда-то увезли.
Глава 14
В таких обстоятельствах непросто было сохранять способность соображать, но я старалась как могла.
В голову пришла мрачная мысль: никто не обратил никакого внимания на то, что меня похитили, даже если кто-то и заметил, как меня зашвырнули в фургон. Все были заняты собственными ценными произведениями искусства, всем хотелось поскорее разобрать их и без повреждений вынести из выставочного зала. На автостоянку тащили всевозможные предметы самых странных форм и размеров, и человеческая фигура, закутанная в мешок, едва ли привлекла чье-то внимание хотя бы на миг.
Правда, Ангус начнет волноваться, поняв, что меня нет. Он пойдет искать меня — и свое трико. Я выронила его на пол, когда похитители меня схватили; если только им не хватило ума забрать трико с собой, оно по-прежнему валяется там, где упало, и Ангус его найдет.