В джунглях черной Африки (Охота за слоновой костью)
Шрифт:
Лицензию готовили в спешке. Случай был беспрецедентный, и по просьбе Чэнгуна президент написал ее на листе из блокнота, правительственный принтер поместил текст под гербом республики Убомо, и через двенадцать часов бумагу вновь принесли президенту — на подпись.
— Я браконьер, — объяснил Четти Синг. — Лучший в Африке. Этот листок бумаги превращает меня в обычного агента, в подчиненного, в помощника мясника.
Чэнгун нетерпеливо отвернулся. Сикх раздражал его. Ему было о чем подумать, кроме подобных глупостей.
Глубоко задумавшись, он расхаживал по лесной поляне. Сырая земля проваливалась под ногами, стекла его темных очков запотели от влаги. Сняв очки, Чэнгун сунул их в нагрудный карман рубашки с открытым воротом и оглянулся на сплошную зеленую стену вокруг поляны. Стена была темная и угрожающая; Чэнгун подавил тревогу, посмотрел на часы и резко сказал:
— Уже поздно. Когда он придет?
Четти Синг пожал плечами и одной рукой сложил лицензию.
— У него другое представление о времени. Он пигмей. Придет, когда захочет. Может, он уже здесь и наблюдает за нами. А может, придет завтра или на следующей неделе.
— Я не могу больше тратить время! — рявкнул Чэнгун. — У меня есть и другая важная работа.
— Важнее подарка вашему уважаемому отцу? — спросил Четти Синг с иронической улыбкой.
— Будь они прокляты, эти черные! — Чэнгун снова отвернулся. — Они ненадежны.
— Обезьяны, — согласился Четти Синг, — но полезные маленькие обезьяны.
Чэнгун сделал еще круг по поляне — под его ногами хлюпала красная грязь — и снова остановился перед Четти Сингом.
— Что с Армстронгом? — спросил он. — Пора с ним разобраться.
— А, да! — Четти Синг улыбнулся. — Это действительно будет забавно. — Он потер остаток правой руки. — Почти год я каждую ночь видел во сне доктора Армстронга. Но никак не думал, что он появится прямо здесь, в Сенги-Сенги.
— Да, как связанный цыпленок. Ну, неважно. Вы должны разобраться с ним, пока он здесь, — настаивал Чэнгун. — Нельзя позволить ему уехать.
— Даже не думайте, — сказал Четти Синг. — Я много размышлял над этим. Смерть доброго доктора должна быть весьма символической и болезненной, но тем не менее объясняться несчастным случаем.
— Не затягивайте! — предупредил Чэнгун.
— В моем распоряжении пять дней, — самодовольно сказал Четти Синг. — Я видел график съемок. Раньше он никак не сможет закончить работу в Сенги-Сенги…
Чэнгун нетерпеливо оборвал его:
— А что рыжеволосая женщина, его помощница?
— В данную минуту с ней забавляется президент Таффари, но тем не менее я считаю, что она должна сопровождать доктора Армстронга в его долгом путешествии…
Четти Синг внезапно замолчал и встал. Он всмотрелся в лес и, когда Чэнгун хотел что-то сказать, властным жестом остановил его. Минуту он стоял, прислушиваясь, наклонив голову, потом снова заговорил:
— Похоже, он здесь.
— Откуда вы знаете?
Чэнгун невольно заговорил осторожным шепотом и нервно откашлялся, тоже всматриваясь в джунгли.
— Слушайте, — сказал Четти Синг. — Птицы.
— Я ничего не слышу.
— Вот именно, — кивнул Четти Синг.
Она замолчали.
Потом Четти Синг приблизился к зеленой стене и произнес на суахили:
— Мир тебе, сын леса. Выходи, чтобы мы могли поздороваться, как друзья.
В просвете в стене растительности вдруг возник пигмей, точно видение. Он стоял в кольце блестящих зеленых листьев, солнечный луч, пробиваясь сквозь высокие ветви вокруг поляны, играл на его глянцевитой коже и рельефно выделял каждую мышцу мускулистого тела. Голова была маленькая и аккуратная, нос широкий и плоский. И маленькая бородка, мягкая, черная, с серебряными нитями.
— Я вижу тебя, Пирри, великий охотник, — льстиво приветствовал его Четти Синг, и маленький человек грациозной легкой походкой вышел на поляну.
— Табак принес? — спросил он на суахили. Четти Синг рассмеялся и протянул ему жестянку родезийского табаку.
Пирри открыл крышку, достал комок желтого табака, положил под верхнюю губу и замычал от удовольствия.
— Он не такой маленький, как я думал, — заметил Чэнгун, разглядывая его. — И не такой черный.
— Он не чистокровный бамбути, — объяснил Четти Синг. — Его отцом был хита. Так он сам говорит.
— Охотиться он умеет? — с сомнением спросил Чэнгун. — Сможет убить слона?
— Он величайший охотник своего племени, но это не все. Благодаря смешанной крови у него есть и другие достоинства, которых лишены его братья.
— Какие? — спросил Чэнгун.
— Он понимает ценность денег, — объяснил Четти Синг. — Для других бамбути богатство и собственность ничего не значат, но Пирри иной. Он достаточно цивилизован, чтобы узнать алчность.
Пирри слушал их. Не понимая английских слов, он поворачивал голову то к одному, то к другому и при этом сосал табак. Одет он был только в набедренную повязку из коры, за плечом лук, на поясе мачете в деревянных ножнах. Неожиданно он прервал обсуждение его персоны.
— Кто этот вазунгу? — спросил он на суахили, показывая на Чэнгуна заросшим подбородком.
— Это знаменитый вождь, и он очень богат, — заверил его Четти Синг, и Пирри прошел по поляне на мускулистых ногах со вздутыми икрами и с любопытством посмотрел на Чэнгуна.
— У него кожа желтая, как будто он болен малярией, а глаза мамбы, — беззлобно заявил он.
Чэнгун достаточно понимал суахили, чтобы ощетиниться.
— Может, он и узнал алчность, но не знает уважения.
— Таковы бамбути, — попытался утихомирить его Четти Синг. — Они как дети — говорят все, что приходит в голову.
— Спроси его о слоне, — приказал Чэнгун, и Четти Синг сменил тон и чарующе улыбнулся Пирри.
— Я пришел спросить тебя о слоне, — сказал он. Пирри почесал в паху, взял в руку большую часть его содержимого и принялся задумчиво раскачивать.
— Да, слон, — сказал он неопределенно. — Что я знаю о слоне?
— Ты самый великий охотник из всех бамбути, — напомнил Четти Синг. — Ничто не движется в лесу, но Пирри обо всем знает.
— Это правда, — согласился Пирри и принялся задумчиво разглядывать Чэнгуна. — Мне нравится браслет на запястье этого богатого вазунгу, — сказал он наконец. — Прежде чем мы поговорим о слоне, пусть сделает мне подарок.