В джунглях черной Африки (Охота за слоновой костью)
Шрифт:
Он пересказал свой разговор с послом Нинем и задумался, упоминать ли о пятнах крови, которые он заметил на синих брюках. Это прозвучит как обвинение.
«К дьяволу протокол!» — решил он и подробно описал синие спортивные брюки и спортивную обувь с подошвой с рисунком рыбьей чешуи. Теперь им придется это расследовать. Он испытывал мрачное удовлетворение, описывая возвращение в Чивеве и обнаруженную там бойню.
Он обратил особое внимание на записку в руке Джонни и рисунок следа подошвы в крови на полу кабинета, не указывая на связь с тайваньским
Но он столкнулся с большими трудностями, описывая преследование «мерседеса» и грузовиков-холодильников. Нужно было указать причину, не создавая почвы для обвинений в свой адрес или не выразив свои подозрения относительно Ниня Чэнгуна слишком определенно.
— Я поехал за колонной, чтобы спросить, не знают ли там чего-нибудь об исчезнувшей слоновой кости, — продиктовал он. — Хотя догнать посла Ниня и первый грузовик я не смог, я разговаривал с лесничим Гомо, которого встретил на дороге в Карои и который вел второй грузовик. Он сказал, что ничего не знает об этих событиях, и позволил осмотреть его машину. Слоновую кость я не нашел.
Ему очень не хотелось признавать это, но нужно было как-то защититься от обвинений, которые может выдвинуть против него Гомо.
— Потом я решил, что мой долг — связаться с ближайшим полицейским участком и сообщить о гибели хранителя Чивеве, его семьи и сотрудников, а также о сожженных домах и другой уничтоженной собственности.
Много позже рассвета Дэниэл наконец смог подписать свои записанные от руки показания, и только тогда сержант позвонил по телефону в отдел расследования убийств в Хараре.
Последовал ряд длительных переговоров сержанта со все более старшими чинами полиции в Хараре: один отсылал его к другому. Африка, что поделаешь, и Дэниэл стиснул зубы.
«АСП», — сказал он себе. «Африка снова побеждает».
Наконец было решено, что сержант отправится в Чивеве на «лендровере» полицейского участка, а группа детективов вылетит из Хараре и приземлится на посадочной полосе парка.
— Мне вернуться с вами в Чивеве? — спросил Дэниэл, когда сержант завершил переговоры и начал готовиться к выезду.
Вопрос озадачил сержанта. Он не получил указаний, что делать со свидетелем.
— Оставьте адрес и номер телефона, чтобы мы могли с вами связаться, если потребуется, — решил он после долгих раздумий.
Освободившись, Дэниэл испытал облегчение. Со времени прибытия в полицейский участок в Чирунду у него было много часов, чтобы обдумать положение и составить планы действия на все возможные случаи.
Если Исаак Мтветве задержал хотя бы одного браконьера, это кратчайший путь к Ниню Чэнгуну… но нужно поговорить с Исааком до того, как тот передаст пленника полиции.
— Разрешите воспользоваться вашим телефоном, — попросил он полицейского капрала, как только начальник участка и группа вооруженных полицейских в зеленом «лендровере» выехали в Чивеве.
— Это служебный телефон, — покачал головой капрал. — Никаких посторонних звонков.
Дэниэл достал голубую
— Всего один местный звонок, — объяснил он, и банкнота чудесным образом исчезла. Капрал улыбнулся и махнул рукой в сторону аппарата. У Дэниэла появился новый друг.
Исаак Мтветве ответил на звонок почти сразу, как только была установлена связь с прудами Маны.
— Исаак! — облегченно воскликнул Дэниэл. — Когда вы вернулись?
— Только что зашел в офис, — ответил Исаак. — Мы вернулись десять минут назад. У меня один раненый. Нужно отправить его в больницу.
— Была драчка?
— Да, была. Ты верно, Дэнни, сказал — большая банда, плохие парни. — Пленных взяли, Исаак? — нетерпеливо спросил Дэниэл. — Если захватили хотя бы парочку, все отлично.
Исаак Мтветве стоял у руля двадцатифутового катера; катер в ночи шел вниз по течению.
Его лесничие сидели на палубе ниже планширя, кутаясь в куртки из козьей шкуры: на воде было холодно. Ветер раздувал речной туман.
Мотор катера время от времени чихал. Дважды Исааку приходилось ложиться в дрейф, прежде чем мотор оживал. Двигатель отчаянно нуждался в ремонте, а валюты на запасные части вечно не хватало. Но вот мотор снова заработал, и Исаак опять направил нос катера вниз по течению.
Над темными деревьями на берегу Замбези висел толстый лунный серп. Его света хватало, чтобы Исаак вел катер самым полным ходом. Хотя он прекрасно знал каждый поворот и каждый участок течения вплоть до Тете и границы с Мозамбиком, мели и каменные выступы даже ему не позволяли плыть в полной темноте. Лунный свет превращал полосы речного тумана в радужную жемчужную пыль и придавал открытой воде блеск полированного обсидиана. Мотор шумел приглушенно, шли они быстро, так что появиться должны внезапно. Мимо гиппопотамов, пасущихся у берега, они проплывали прежде, чем чудовищные животные обнаруживали их присутствие.
В панике бегемоты бросались по крутым, скользким берегам в воду и в фонтанах брызг уходили на глубину. Стаи диких уток, сидевших в заводях на спокойной воде, вели себя бдительнее.
Приближение катера вспугивало их и, поднявшись в воздух, они силуэтом рисовались на фоне луны.
Исаак точно знал, куда направляется. В свое время он воевал на стороне борцов за независимость и много раз пересекал эту реку, нападая на фермы белых и силы безопасности незаконного режима Яна Смита. Он знал все уловки браконьеров. Кое-кто из этих браконьеров прежде был его товарищем по оружию, но теперь они его новые враги. Он ненавидел их не меньше, чем когда-то «скаутов Селуса» [6] или родезийскую легкую пехоту.
6
Особая часть армии Родезии, боровшаяся с террористами.