В эфире
Шрифт:
– Эх, Йорик, – проговорил старик, вытирая вспотевший и поблескивающий на ярком солнце морщинистый лоб, – когда ты уже поймешь основы волшебства? Мне надоело все делать самому. Помощи я могу дождаться разве что от своей собственной копии, которую мне приходится создавать. А все потому, что ты и тебе подобные слишком твердолобы, чтобы понять.
– Понять что, Канцлер? – спросил Йорик, гордо выпрямившись еще сильнее, хоть это уже и не было возможным.
– То, что под лежачий камень вода не течет. Вон, даже акведук пришлось соорудить. Чтобы вы, наконец, поняли эту простую истину.
Сидевший
– На удачу, – ответил молодой человек, пожав могучими плечами.
Мужчина будто бы вспомнил о чем-то важном, что ускользнуло из его памяти и, снова запустив руки под стол, извлек еще один целлофановый пакет, в котором был длинный и тонкий предмет, очевидно, изготовленный из дерева или похожего материала. И снова этот взгляд. Он словно считал ниже собственного достоинства добавлять к нему какие бы то ни было эмоции, а адресат, которому этот взгляд предназначался, непременно должен был наделить его посылку смыслом. При том, обязательно правильным и подходящим. Тут второго быть не могло по определению.
Арестант не торопился с ответом. Он медленно переводил взгляд с закованной в пакет палочки на каменное лицо мужчины и обратно. В его голове было столько мыслей, столько способов он себе представил, как с помощью этого самого предмета высвобождается из оков, приковывавших его к ножке стола, а потом делает страшные вещи, которые, в сущности, страшными являлись лишь для него, этого человека из камня, так пристально глядящего сейчас через стол. Удивительно, но при всей сложности и неприятности ситуации, он не испытывал к нему, человеку напротив, ничего хоть сколько-нибудь особенно негативного, даже напротив, непробиваемость и монументальность последнего в какой-то степени вызывала уважение. Но все свои действия он мог лишь представлять, так как в пространстве вокруг недоставало одного, особенно важного элемента, пожалуй, даже самого важного из всех, и от осознания сего факта кровь внутри буквально бурлила и закипала.
Мужчина в бардовой рубашке и черном галстуке слегка приподнял брови, словно повторяя свой собственный беззвучный вопрос. Это была первая эмоция, появившаяся на его лице с того момента, как он открыл эту дверь и вошел в допросную комнату. Молодой человек снова пожал плечами.
– Это палка, – сказал он, стараясь произнести это как можно более безразлично.
– Очевидно, – впервые заговорил мужчина, медленно опуская предмет на стол, кладя его в ряд со всем остальным, изъятым при задержании, – очень ценная палка, раз из-за нее ты напал на полицию.
– Нет, просто моя. Не люблю, когда берут мое.
– Для чего она? – сухо и без каких-либо эмоций спросил мужчина.
– Чтобы спину чесать, – ответил молодой человек, слегка подавшись вперед.
Он произнес это будто вызов, и добавил экспрессии движением плеч, но человек напротив совершенно никак не отреагировал на подобный жест. Он лишь медленно склонил голову на бок и, пробежав глазами по ряду ровно выложенных на столе предметов, снова устремил свой тяжелый взгляд в лицо арестанту. Его жесткие, но сильно уставшие глаза словно пытались проделать дыру в том, на кого они были нацелены. Молодому человеку захотелось смеяться. Ситуация была совершенно абсурдной, и он никак не мог взять в толк, каким образом умудрился в нее попасть. Он действовал инстинктивно, снова и снова пробуя нащупать эмоциональный фон неприятного собеседника, но всякий раз удивленно и разочарованно выдыхал, все больше и больше злясь на абсолютно все.
– Ты знаешь, что тебя нет в общей базе данных?
Арестант в очередной раз пожал плечами. После чего он схватился за левую сторону лица, которую вдруг резко поразила жгучая боль.
– Может пропустили. Кто их разберет, эти ваши базы данных? – сказал он, потирая левую щеку.
– В общей базе есть абсолютно все, – сухо проговорил мужчина, не отводя своего сверлящего взгляда.
На лице молодого человека появилась улыбка. Немного злорадная, но, в целом, скорее ехидная.
– Неувязочка, – проговорил он.
– Кто ты такой?
– Меня всегда забавлял этот вопрос.
– Да? – в его интонации впервые прозвучал не двусмысленный и не завуалированный вопросительный знак, – что в нем забавного?
– На него ведь бесчисленное число ответов. Начиная от биологического вида и кончая политической позицией, мировоззрением и прочей ерундой. Не расстраивайте меня. Оставайтесь профессионалом, как с самого начала. Как в кино, вы видели все эти сериалы про полицию и детективов? Формулируйте свои вопросы.
Даже на откровенный вызов мужчина ровным счетом никак не отреагировал. Он просто продолжил вглядываться в сидевшего напротив молодого человека. Наконец, ни то получив необходимые ответы, ни то не дождавшись оных, он взглянул на часы и приподнял брови.
– Ты не поверишь, но мне есть чем заняться. Поэтому именно такой вопрос.
– Что, много дел? – с наигранным сочувствием спросил молодой человек.
– Ты даже представить себе не можешь, как много.
– Ну так расстегните эту штуку и верните мне мои вещи. И вы сможете заняться этими, без сомнения, важными делами. Давайте, – он поднял руку перед собой ровно настолько, насколько позволяла длина сковывавшей его запястье цепи.
– Без проблем. Ты называешь нам свое имя, мы находим тебя в общей базе, заполняем имеющиеся пробелы, после чего….
– Да нет меня в этой вашей базе, – перебил его молодой человек, с силой отдернув руку так, что привинченный к полу стол содрогнулся.
Мужчина в бардовой рубашке немного приблизился и с новой силой уставился на собеседника.
– Все есть в общей базе. Поэтому она называется общей. Ты говори, а мы все сделаем.
Молодой человек раздраженно хмыкнул и покачал головой.